Harry Potter and the Champion's Champion (ЛП) - DriftWood1965

— Гермиона, я обещаю, что никогда-никогда не брошу тебя.

Гермиона посмотрела на него:

— Почему ты так говоришь?

— Ты думаешь, я когда-нибудь захочу разозлить тебя? — Гарри улыбнулся ей, и она заметила радость в его глазах. — А теперь ты соизволишь поцеловать своего парня, я прав?

— Я как раз думала над этим. — сказала она и подарила ему поцелуй, о котором он просил.

Тем вечером, перед самым началом ужина, профессор Дамблдор поднялся со своего кресла и попросил тишины.

— Я хочу сделать заявление, касающееся Триволшебного Турнира. — Начал он, — Прошлым вечером мистер Поттер получил очень серьёзное ранение, когда практиковался в некоем заклинании для подготовки к Турниру. — по всему залу началось бормотание, и все взгляды обратились в сторону Гарри. Тот смотрел прямо на Дамблдора, пытаясь не улыбнуться мадам Помфри. — Я не стану называть этого заклинания, так как не хочу, что бы еще несколько учеников оказались в Больничном крыле. Неправильно выполненное заклинание привело к тому, что магическая сила мистера Поттера оказалась нестабильной. Я знаю, что многие из вас заметили, что его руку, поврежденную во время подготовки к Турниру, лечат немагическим способом. Такая процедура необходима при особом магическом состоянии мистера Поттера. Мадам Помфри уверяет, что магический способ лечения небезопасен.— Дамблдор повернулся и улыбнулся школьной медсестре. — Однако она обещает, что мистер Поттер полностью поправится. А теперь давайте поздравим мистера Поттера, он решился противостоять огромным сложностям Триволшебного Турнира. — Немногие поднялись, чтобы поддержать Дамблдора с его поздравлениями, так как большинство учеников думали, будто Гарри сам кинул свое имя в Кубок. — К сожалению, из-за своей травмы, мистер Поттер не может больше состязаться в Турнире. — После этих слов бормотание переросло в громкий гомон, и все вновь приковали взгляды к Гарри. — По правилам Турнира, мистер Поттер должен выбрать себе замену.

Несколько учеников, которые кидали свои имена в Кубок, постарались первые поймать взгляд Гарри. Он поднялся с места и обратился к директору:

— Сэр, я уже готов назвать себе замену.

— Очень хорошо. — Профессор Дамблдор поднялся, махнул своей палочкой и перед ним появился Кубок Огня. Он повернулся к школьной медсестре:

— Поппи, так как кубок может быть зажжен повторно только по причине травмы чемпиона, то это должны сделать вы.

— Конечно, директор. — Мадам Помфри вытащила свою палочку и произнесла необходимое заклинание. Белые и голубые огоньки снова заплясали в кубке.

— Гарри, ты должен написать на пергаменте свое имя, затем перечеркнуть его одной линией, потом написать имя заменяющего тебя чемпиона прямо под твоим. — сказал профессор Дамблдор.

— Да, сэр. — ответил Гарри. Он взглянул на Рона, который, казалось, готов был намочить штаны от счастья. Гермиона протянула ему пергамент. Гарри быстро схватил его, написал свое имя, перечеркнул, затем написал «Рональд Уизли».

— Теперь подойди сюда и опусти имя в кубок. — сказал директор.

— Иди со мной. — шепнул он Гермионе.

— Зачем?

— Просто иди со мной, пожалуйста.

Гермиона взглянула в его изумрудно-зеленые глаза и не смогла отказать ему.

— Ну хорошо.

Профессор Грюм смотрел на Гарри Поттера. Его волшебный глаз изучал поврежденную руку молодого волшебника. Он определенно мог видеть перелом, произошедший из-за заклинания. Единственной мыслью в его голове была «О, черт! Как я теперь скажу моему господину о том, что его великолепный план провалился из-за Гарри Поттера?».

Гарри и Гермиона подошли к столу, и Гарри бросил пергамент в кубок. Огоньки в кубке вспыхнули красным, языки пламени взмыли вверх, подбросив обуглившийся пергамент. Дамблдор поймал его и, взглянув, бросил взгляд на Гарри, затем, повернувшись в Большому Залу, произнес:

— Избранный чемпион Триволшебного Турнира — Рональд Уизли.

Рон выпрыгнул из своего места за столом, чтобы принять поздравления, которые должны были обрушиться на него. Это был его момент — момент, когда он вышел из тени Гарри Поттера, момент, когда весь мир узрит как был и есть велик Рональд Уизли. Пара людей начала хлопать. Рон хотел убедиться, что абсолютно каждый видит его, поэтому он запрыгнул на скамью, закрыл глаза и раскинул руки, ожидая поздравлений, которые должны были последовать. И они последовали. Аплодисменты сначала были тихими, но потом все нарастали и нарастали. Свист и громкие выкрики проносились над Большим Залом и никак не умолкали. Наконец Рон открыл глаза, готовый поклониться, благодаря всех своих почитателей за демонстрацию поддержки. Но когда он открыл глаза, то заметил кое-что странное. Никто не смотрел на него. Все эти люди, которые свистели и аплодировали, смотрели в противоположную сторону. Так же он обратил внимание, что несколько девушек кидали неприязненные взгляды в том же направлении. Рон сам посмотрел туда и увидел чему все хлопали. Гарри выбрал именно этот момент, чтобы выполнить обещание, которое он дал Гермионе. Обещание, что он поцелует ее перед всем Большим Залом. Они оба слились в поцелуе, который длился вечность. Их глаза были закрыты. Их не существовало в этом мире. Ничего не видя и ничего не слыша, они растворились в губах друг друга.

«ПФФФФФФФФФФФФФФФФФФФФФФФФФФФ»

Эхом пронеслось по всему залу, заглушая звуки аплодисментов и свиста. Все мгновенно обратили взгляды на источник шума — Рональда Уизли, Чемпиона Триволшебного Турнира

Глава 3.

Примечание к части

Бечено. Приятного чтения :)

Буду рад вашей помощи через функцию "Публичная Бета".

— Ваша Бета.

Гарри и Гермиона не слышали ни одобрительных хлопков и свистов, ни щелчков затвора камеры Колина Криви, который делал снимки, пока они целовались позабыв обо всем. Они потерялись в своем собственном мире, утратив все чувства, кроме ощущения губ друг друга. И этот абсолютно прекрасный момент был упущен, когда громкий повторяющейся шум разнесся по всему залу. Они оглянулись на студентов и увидели, что все таращатся на Рона, который стоит на своей лавке. Гарри и Гермиона увидели, что лицо Рона стало такого красного оттенка, что любой гриффиндорец мог бы им гордиться. Любой, кроме тех, что стояли в опасной близости от Рона, так как они еле могли дышать.

Рон спустился вниз с лавки, наложил себе в тарелку побольше еды, схватил свою чашку и стремительно умчался из Большого Зала.

— Мне кажется, он немного завидует, — прошептал Гарри Гермионе.

— Заклинание всего лишь высвобождает его собственные газы из пищеварительного тракта. Мерлин, да он ест все, что перед ним положат, — прошептала Гермиона в ответ.

— Вот черт! — сказал Гарри, пораженный внезапной мыслью.

— Что такое?

— Тебе хотя бы не придется делить с ним спальню, — ответил Гарри, представляя ночи с подобными запахами.

— Будем надеяться, что это ненадолго и он больше не будет завидовать, — ответила Гермиона.

— Может мне стоит пойти и поговорить с ним? Что бы убедиться, что все в порядке, — спросил Гарри.

— Вероятно, он сейчас очень сильно завидует и ему неловко, ты можешь только все испортить, — ответила Гермиона.

— Хорошо, поговорю с ним попозже или завтра утром, — ответил Гарри.

— Какое подходящее время! — одновременно произнесли близнецы Уизли, подходя к ним.

— Подходящее для чего? — спросил Гарри.

— Для вас двоих, конечно же. Если бы вы тянули до Рождества, то мы с Фредом совершили бы убийство.

— Убийство? О чем ты говоришь? — спросила Гермиона.

— Анджелина принимает ставки на то, когда же до вас двоих наконец-то дойдет, — ответил Фред и посмотрел вниз на стол. — Эй, Анджелина, кто выиграл?

— Эммм... Профессор Макгонагалл, — ответила Анджелина, глядя на список.

— Вы спорили на то, что мы будем вместе? — спросила Гермиона.

— Нет, конечно же нет. Мы бы никогда так не сделали, — сказал Джордж, улыбаясь. — Вы всегда были вместе. Мы поспорили на то, когда же вы, наконец, поймете, что вы любите друг друга.