Время дракона - Лыжина Светлана

- Не перебивай и слушай дальше.

Прежде, чем пьяница успел что-то ответить - а соображал он медленно - князь продолжил:

- Когда я говорю, что твоя жена уже достаточно наказана, я подразумеваю, что пора бы снять с неё это наказание.

- Снять? - озадаченно спросил проситель. Наверное, окажись он трезвым, испугался бы, но сейчас государевы слова не очень-то на него действовали. Они прозвучали слишком спокойно. К тому же напугать пьяного так же трудно, как напугать дурака. Дурак даже прямые угрозы не очень понимает - тем более намёки.

- Да, - продолжал Влад, - пора бы снять с твоей жены это наказание.

- А как снять? - проситель по-прежнему не представлял, на что намекает государь.

- Есть разные способы, - многозначительно сказал Влад, - но я предлагаю самый простой. Ты перестанешь пить так много вина.

- Я пью не мно... - опять начал возражать проситель, но государь пояснил:

- Твоё пристрастие к вину не преступление, потому что нет закона против пьянства, но ты станешь преступником, если ослушаешься меня, - повторил правитель. - Тебе ясно?

- Так я же никогда... Государь, приказывай! - пьяница ударил себя кулаком в грудь. - Я буду слушаться.

- Это хорошо, - улыбнулся правитель. - Раз ты готов слушаться, то заслуживаешь награду. Ты говорил про рубашку, что она коротка тебе, и что все смеются. Так вот я выручу тебя - дам тебе свою рубашку.

- Рубашку? - пьяница навострил уши. - Богатую государеву рубашку?

- Да, - сказал Влад, обернулся к слугам и приказал. - Найдите мне рубашку. Такую, чтоб подороже и понаряднее.

Один из слуг спешился, подошёл к вьючной лошади, которую тянул за собой во время путешествия, развязал кожаный мешок на её спине, вынул некий свёрток из холстины, развернул и, оказалось, что в этом свёртке лежит множество рубашек, аккуратно сложенных в стопку. Слуга очень боялся уронить их в пыль и перебирал аккуратно, прижав к себе край стопки подбородком.

- Давай уже, - мягко поторопил князь, - вон та подойдёт.

Слуга вытащил из стопки белую шёлковую рубаху, украшенную алой тесьмой, расшитой золотом. Тесьма тянулась по краю подола, рукавов и ворота, а ворот вдобавок ко всему застёгивался на пуговицы, каждая из которых была сделана из жемчужины.

- Вот и хорошо. Сразу видно, чья рубашка, - сказал государь и опять повернулся к просителю. - Я и ты почти одного роста, так что рубашка будет впору. И смеяться над такой рубашкой никто не станет.

- Не станет, - радостно подхватил пьяница.

- Я дарю тебе эту рубашку, потому что ты обещал, что не ослушаешься меня, - произнёс князь. - Ты готов услышать моё повеление?

- Да, государь!

- Тогда я повелеваю - с завтрашнего дня ты станешь брать в рот только церковное вино, претворённое в кровь Христову. Только это, а другое нельзя. Если же ты продолжишь пьянствовать, то пускай твоя жена отнесёт мне рубашку назад, и тогда я накажу тебя за ослушание по всей строгости закона, - Влад обернулся к жене просителя. - Слышала, женщина? Если снова будет пьянствовать, принесёшь мне рубашку. Я хочу, чтобы рубашку с моего плеча носил человек достойный.

Жена пьяницы поднялась на ноги и во все глаза смотрела на князя, даже забыв поклониться.

- Запомнила? - ещё раз спросил у неё правитель. - Если твой муж продолжит пьянствовать, принеси мне рубашку обратно. И чтоб без увёрток! Если будет пьянствовать, принесёшь. Ты знаешь, что я езжу этим путём часто, так что буду проверять, что у вас тут и как. Поняла?

Женщина поклонилась, а Влад сделал знак слуге, что подарок надобно вручить ей, а не её мужу. Сам пьяница точно уронил бы подаренное, а женщина побоялась даже прижать к себе. Она стояла, держа шёлк на вытянутых руках, и смотрела во все глаза.

- А что касается супа с мясом, - продолжал Влад, снова обращаясь к просителю-пьянице, - то здесь ты можешь помочь себе сам. Если перестанешь тратиться на вино, появятся деньги на мясо.

Проситель ничего не ответил, лишь таращился озадаченно и продолжал таращиться даже тогда, когда государь, велев толпе расступиться, поехал прочь, через мост и дальше. Даже селяне, присутствовавшие на этом суде, до конца не поняли, что сделал государь - вроде собирался пошутить, но вышло не смешно, а как-то странно.

Смешно всем стало на следующий день, потому что пьяница наутро совсем позабыл про свой разговор с государем и очень удивился, когда увидел дома на лавке шёлковую рубашку с жемчужными пуговицами.

- Чьё это тут? - спросил он жену, и та рассказала, но муж ей не поверил и вышел на двор спросить у соседей.

Соседи тоже рассказали про вчерашнее, но пьяница снова не поверил и пошёл по деревне спрашивать всех подряд. Ему рассказывали всё больше - и чем больше рассказывали, тем больше пьяница пугался.

- И как ты не оказался вчера на колу? - говорили селяне. - Чудо! Истинное чудо! Государь старосту нашего на кол посадить грозился. И попа нашего заодно. Видать, сильно не в духе был.

В конце концов, от этих страшных рассказов пьяница начал икать, и икал полдня. Правда, некоторые говорили, что икота появилась не от страха, а от вина, выпитого накануне, но так ли это важно? Важно то, что с тех пор этот селянин больше не пил, а если вдруг приходила ему мысль сделать себе послабление, то жена говорила:

- Если так, отнесу рубашку назад! Видит Бог - отнесу!

Постепенно жизнь в семье наладилась, в дом пришёл достаток, но вот о дальнейшем народная молва сообщала по-разному, и никто не смог бы проверишь, что выдумано, а что - нет.

Одни говорили, что пьяница жил трезвой жизнью, пока не сменилась в Румынской Земле власть, а новый государь не стал следить, что делается в селении Петрешть. Узнав о смене власти, пьяница взялся за старое. Сначала взялся потихоньку, но вскоре распустился и пропил всё, что нажил за время трезвой жизни - даже ту рубашку с жемчужными пуговицами снёс на торг.

Конечно, такое окончание истории мало кому нравилось, поэтому большинство рассказчиков говорили по-другому. Говорили, что испуганному пьянице со временем понравилась трезвая жизнь - так понравилась, что он остался трезвенником до самой смерти и, даже не имея больше страха перед государевым наказанием, всё равно держался. Рубашку надевал на каждый праздник, а когда вокруг пили, хвалился одёжей и говорил:

- Я не стану в такой рубашке пить! Как же можно! А то ещё запачкаю, а если запачкаю, то не смогу её детям в наследство оставить. Оставлю им в назидание, а они своим детям оставят.

Государю Владу довелось услышать и то, и другое окончание, но сам он не мог бы сказать, что вернее. Через два года после истории с рубашкой Влад лишился власти, и многое выпало из его поля зрения, а когда власть удалось вернуть, то оказалось, что жизнь изменилась. Часть прежних знакомцев умерла, а ещё часть разъехалась кто куда. Бывший пьяница, получивший в подарок рубашку, тоже уехал, а разыскивать его и узнавать, как этот человек стал жить на новом месте, Влад не стал.

Младшему Дракулу было бы слишком досадно узнать, что пьяница оказался дураком и не воспользовался той возможностью, которую подарил ему государь. Глупость ведь - как трава. Сколько её ни вырывай, сколько ни выжигай, сколько ни топчи, она всё равно прорастает. Вот и в пьянице она, выжженная страхом, всё равно могла прорасти снова, и тут Влад оказался бы бессилен.

Закончив с делами в Петрешть, государь Влад пересёк реку и поехал дальше на север. Селений, расположенных у самой дороги, больше не встречалось. Наверное, никто не хотел селиться рядом с большим лесом, населённым волками и, возможно, разбойниками, а лес этот высился справа от дороги сразу за обочиной.

Лес тянулся справа, а слева раскинулись луга, за которыми виднелись фруктовые сады с ровными рядами деревьев, и князь знал - потребуется проехать довольно большое расстояние, прежде чем этот вид изменится. Пока же Владу виделось всё одно то же, поэтому немудрено, что он заскучал, а вслед за скукой пришла тоска, которая уже не раз посещала государя сегодня.