Ричард – львиное сердце - Хьюлетт (Юлет) Морис

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80

Когда она призналась, что получила письмо от дона Санхо, никто лучше самого Ричарда не знал, что это могло оказаться выгодным делом; а между тем, он не хотел ничего сказать.

– Мадам! – промолвил он. – Это – письмо пустое, если не дерзкое. Дон Санхо отлично знает, что я уже женат.

– О, государь! О, Ричард! – возразила королева-мать. – Он, значит, более осведомлен, чем я.

– Не думаю, мадам; ведь я в ту же минуту уведомлял вас.

Королева проглотила молча это замечание, затем сказала:

– А эта твоя супруга, Ричард, ведь еще не герцогиня Нормандская; и я сомневаюсь, вряд ли когда она будет королевой.

Лицо Ричарда осунулось: в эту минуту он как будто вдруг постарел.

– И это опять-таки правда, мадам.

– Но, – начала было королева. Ричард взглянул на нее, – и она не продолжала.

После того она говорила с архиепископом Кентрнберийским, с Маршалом, с Лоншаном Элийским и со своим сыном Джоном. Все эти достойные люди тянули в разные стороны, и каждый старался завладеть ею. На своем конце Джон все еще надеялся повесить собственного брата.

– Дорогая мадам! – проговорил он. – Ричард, если б и хотел, не мог бы жениться на принцессе Навар-рекой. Он раз уже был помолвлен – и изменил своему слову; другой раз он видел, что его возлюбленная помолвлена с другим – и нарушил ее обет. Теперь он повенчан или только говорит, что повенчан. Допустим, что вы добьетесь, чтобы он нарушил свой брак: неужели вы дадите ему сами жену, которую он опять-таки обманет? Нет на свете животного, менее верного своему слову, чем Ричард.

– Твои слова – лучшее доказательство, что есть! – запальчиво возразила королева-мать. – Нехорошо ты говоришь, сын мой.

– А он делает нехорошие дела, клянусь святыми Дарами! – воскликнул Джон.

Тут вмешался Уильям Маршал.

– Мадам! Мне приходилось часто видеть графиню Анжуйскую, – заметил этот честный джентльмен. – Позвольте мне сказать вашей милости, что это – особа весьма возвышенного духа.

Он и не то еще сказал бы королеве, если б только она допустила. Но она закричала на него:

– Графиня Анжуйская?! Кто это осмеливается возводить ее в такой высокий сан?

– Мадам, это – мой господин, король. Королева вскипела негодованием.

– Она благородного происхождения, – вступился архиепископ. – Она из рода де Сен-Полей, и, сколько я понимаю, у нее ясный ум.

– Мало того' – воскликнул Маршал. – У нее чистое сердце.

– Если бы в ней не было ничего чистого, у меня нашлось бы кое-что, чтобы достаточно побелить ее! – промолвила королева-мать.

Лоншан, который ничего не говорил, только язвительно улыбнулся.

И вот, в один прекрасный день, королева села на свою барку, переехала через реку и стала лицом к лицу с женщиной, которая лежала поперек дороги между Англией и Наваррой.

Сидевшая со своими дамами за рукоделием, Жанна была не так напугана, как они. Словно нимфы девственной охотницы Дианы, прижались они к ней; и это показало королеве-матери, как высока и статна была юная графиня. Ока слегка покраснела и стала дышать немного чаще, но, во время своего почтительного поклона, успела овладеть собой: она остановилась перед королевой с тем странным выражением удивления и недовольства в лице, за которое мужчины дали ей прозвище Хмурой Красотки. Так поняла и королева-мать.

– Со мной не извольте надувать губки, сударыня! – промолвила она. – Вышлите вон ваших женщин. Я до вас имею дело.

– Мы, значит, будем действовать наедине, мадам? – спросила Жанна. – Пусть мои дамы, в таком случае, пойдут и постараются устроить ваших поудобнее в таком неудобном помещении. Мне очень жаль, что у меня нет лучшего.

Королева-мать кивнула своим приближенным, чтоб они вышли из комнаты. Она и Жанна остались одни.

– Что это такое происходит, сударыня, между вами и моим сыном? – спросила королева. – Шуточки и поцелуи надо уж оставить у подножия трона– Чтоб этого больше не было! Неужели вы смеете, неужели ваши взоры столь дерзновенны, что вы поднимаете их на королевский венец?

У Жанны была пропасть природного ума, который вспыхнул бы полымем от такого рода разговора; но у нее было также довольно насмешливости.

– Увы, мадам! – возразила она с намеком на подергивание плечами. – Если уж я ношу шапочку графов анжуйских, значит, зкаю мерку своей головы.

Королева-мать схватила ее за руку.

– Вы, голубушка моя, сами прекрасно знаете, – сказала она, – что вы – вовсе не графиня по праву моего сына, а лишь то, чем может быть женщина вашей породы. Вы должны знать, что я иду напролом в тех случаях, когда дело касается государства. Мне уже случалось пускать кровь таким телкам, как вы, до того, что они становились белей телятины и холодней трупа. И повторю то же, если представится нужда.

Жанна не дрогнула; она не отрывала глаз от побелевшей руки.

– О, мадам! – воскликнула она. – Мне-то вы никогда не пустите кровь, я в этом вполне уверена. Увы! Как было бы хорошо, если б вы могли это сделать, не нанося обиды.

– Вот еще! Кого это пришлось бы мне обидеть? – спросила королева. – Уж не вашу ли милость?

– Нет, кой-кого повыше, – отозвалась Жанна.

– Вы думаете, это было бы обидой королю?

– Конечно, мадам, он был бы оскорблен; но и вы также, – ответила Жанна.

Королева-мать еще сильнее сжала ее руку.

– Меня оскорбить нелегко, – промолвила она и улыбнулась довольно холодно.

И Жанна улыбнулась, но терпеливо, даже не пытаясь высвободить свою руку.

– Кровь моя была бы для вас оскорблением. Вы не посмеете ее пролить!

– Жизнь и смерть! – воскликнула королева. – Есть ли хоть кто-нибудь на свете, кто мог бы остановить меня теперь, кроме короля?

– Мадам! Есть слово, сказанное против вас: есть дух пророчества, – возразила Жанна.

Ее мучительница вдруг увидела, что у нее зеленые глаза и твердый взгляд. Это ее остановило.

– Кто сказал? Кто пророчествует? Жанна рассказала.

– Прокаженный в безлюдной пустыне. Он мне сказал: ^Опасайся графской шапочки и графского ложа, ибо, как верно то, что ты побываешь в той и в другом, так же верно будешь ты женой мертвеца и его убийцы".

Королева-мать, женщина весьма религиозная, приняла эти слова осторожно. Она выпустила руку Жанны, посмотрела пристально на нее и вокруг нее, взглянула вверх, вниз и проговорила:

– Ну, расскажи мне об этом подробно, голубушка!

– О, мадам! – воскликнула Жанна. – С удовольствием вам расскажу все. Тем ужаснее показались мне слова прокаженного, что я подумала; вот человек, действительно наказанный Богом; он близок к смерти, уж верно свыкся с ее тайнами! Такой человек не может ни лгать нарочно, ни говорить зря; ведь ему осталось мало времени замаливать свои грехи. Поэтому я и просила господина моего Ричарда, чтоб он не венчался со мной в Пуатье, умоляла его во имя великой любви ко мне. Но он не послушался: он сказал, что ему, как честному человеку, не пристало, отняв меня у моего нареченного супруга, нанести мне еще бесчестье. Он венчался со мной и таким образом оправдал оба предсказания прокаженного. Тогда я увидела ясно, что мне грозит беда: и не могли меня утешить убеждения монахинь, будто, хоть я и была на графском ложе, но не лежала, а стояла на коленях в графской шапочке, и что, стало быть, условия пророчества не вполне осуществились. Я думала тогда, да и теперь так думаю, что это вздор; впрочем, это – мои личные мысли. В сущности, я не была ни в том, ни в другой в том смысле, как это говорил прокаженный, потому что не считаю этот брак настоящим. Если я ему не супруга, пусть меня Бог простит: я совершила великий грех. Но только я не графиня Анжуйская, и в этом я обличаю пророчество. С другой стороны, если меня отстранит мой король, чтобы вступить в лучший брак, меня снова потребует к себе человек, с которым я была помолвлена раньше: и снова предстанет опасность, что приговор свершится. Ведь видите, мадам! Прокаженный сказал: «Женой мертвеца и его убийцы». А это уж верно, что Жиль де Герден, и никто другой, будет убийцей короля. Увы, мне, увы, мадам! В какие тиски попала я, никому и никогда не желавшая зла! Дни и ночи обдумывала я, как следует мне лучше поступить с тех пор, как, по моей же просьбе, король меня оставил. И вот что я решила. Я должна всегда быть при короле, но не быть его милкой: ведь как только он меня отошлет прочь, Жиль де Герден, наверно, снова завладеет мною.

Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 80