Ибн Сина Авиценна - Салдадзе Людмила Григорьевна

Подарила Ибн Сине судьба в эти дни и еще одного благородного человека — Ширази. Вот уж поистине: когда ничего не ждешь, все и получаешь!

„Говорит Абу Убайд Джузджани, сподвижник шейха. Здесь кончается то, что шейх рассказал сам, а с этого места я буду упоминать то, что видел лично из жизни его при совместном пребывании с ним до конца дней его. И да поможет мне бог! Жил в Гургане человек, которого вдали Ширази, любивший науки. Он купил для шейха дом по соседству со своим домом и поселил его там“.

Ибн Сина и Омар Хайям — дети бога, сказал о них парод. Доводил он их до последней черты отчаяния, но никогда и отчаяния не оставлял. Встретиться Ибн Сина и Ширази могли в рядах книготорговцев или в мечети, или лечил Ибн Сина Ширази в Первое свое пребывание в Гургане. Несомненно, Ибн Сина принадлежал к той категории людей, которые, поговорив с кем-нибудь, сразу влюбляли в себя собеседника.

В доме Ширази Хусайн, наконец, достал свои записи к „Канону“ и продолжил работу. Вот его руки затачивают кончик тростникового пера, окунают в чернила, и потекли на белый лист бумаги, только что разрезанной Джузджани, слова: „Каждая из двух разновидностей семени является частью вещества зародыша“. Одна фраза, а в ней победа великого спора XX века — спора генетиков о наследственности, о том, кто вносит наследственную информацию в зародыш [138]. Ибн Сина предвосхитил также идею НЕПРЕРЫВНОСТИ развертывания генетической программы и идею НЕОБРАТИМОСТИ процессов развития. „Ведь ребенок, — пишет он в доме Ширази, — непрерывно развивается, постепенно растет… Как же может он пойти в своем развитии назад?“

Предвосхитил Ибн Сина и идею сложения натуры человека из малых частиц, элементов [139]. Взаимодействие противоположных генов „останавливается у некоего предела, — пишет Ибн Сина. — Из совокупности их возникает качество, сходное с ними всеми, то есть натура“.

Предвосхитил и понятие типов конституции: „Индийцам присуща общая им всем натура, — пишет он в первой книге „Канона“, — а у славян другая натура, свойственная исключительно им одним. Каждая из этих натур уравновешена к данной породе людей и не уравновешена к другой“.

Науки, родившиеся в недавнее время — медицинская география, этническая демография, — с помощью тончайших биохимических исследований решают проблемы этнической обусловленности заболевании и адаптивных способностей. Многое еще неясно. Науки эти только встают на ноги. Ибн Сина выдвинул догадку в „Каноне“ о некоторых чертах видового и этнического потенциала, лежащего в границах избытка и недостаточности качеств натуры (генотипа), „соответствующих атмосфере его климата“ [140].

Ценны мысли Ибн Сины и для новой, только формирующейся науки биоритмологии, изучающей сезонные, суточные и другие ритмы колебаний болезней в зависимости от окружающей среды. Невропатологи и кардиологи знают, что инсульт и инфаркт учащаются в те сезоны, когда резко в течение суток меняется погода, „Если погода перейдет в один день от жары к холоду, — пишет Ибн Сина в „Каноне“, — это непременно вызовет соответствующие изменения в здоровом теле“.

Ибн Сина из своего XI века говорит и о наличии биологических ритмов в теле, тканях, органах, о том, что они тесно связаны с ритмикой среды, учит читать взаимодействия этих ритмов через пульс, ощущать в них единую закономерность, некую музыку, что можно смело отвести к наивысшим достижениях медицинской мысли. „Как искусство музыки, — пишет Ибн Сина, — совершенно благодаря сочетанию звуков в известном соотношении по остроте и тяжести и кругам ритма, величине промежутков времени, разделяющих удары по струнам, таково и качество ударов пульса. Отношение быстроты и частоты их темпа есть отношение ритмическое, а отношение их качества по силе и слабости и по величине есть отношение сочетательное. Так же, как темпы, ритм и достоинство звуков бывают согласные, а бывают и несогласные, так и неровности пульса бывают упорядоченные, а бывают и неупорядоченные“.

А это уже биофизика, которую так широко изучают в современной терапии: синусовая аритмия сердца, например. Ибн Сина различал 48 видов пульса по десяти параметрам!

Для того чтобы немного определиться — где мы, а где Ибн Сина, ощутить время, в которое он жил, приведем пример: в Европе в XVI веке, то есть через 500 лет после Ибн Сины, в медицинских университетах логически обосновывали применение мака при лечении головных болей на том только основании, что головка мака… круглая, как и голова человека [141]…

Ибн Сина высказал мнение о возможности лечения одних заболеваний другими — принцип „раздражающей терапии“, за обоснование которого в 1927 году Ю. Вагнер-Яурегг был удостоен Нобелевской премии [142]. В „Каноне“ Ибн Сина говорит, что четырехдневная лихорадка избавляет от „злокачественных болезней, меланхолии и падучей“. Но обращал Ибн Сина внимание и на вредную взаимосвязь болезней, когда заболевание одного органа тянет за собой заболевание другого, — так называемый „порочный круг“ (положительная обратная связь с точки зрения кибернетики) — одна из основных проблем современной медицины [143]. „Иногда соучастие обращается во вред, — пишет Ибн Сина. — Если мозг заболевает, то желудок соучаствует с ним в болезни, И пищеварение в Нем ослабевает. Он посылает мозгу дурные пары и не переваренные питательные вещества И тем прибавляет болезни самому мозгу“. Эти мысли Ибн Сины о „дурных парах“ сложились потом Декартом в современные представления о нервном импульсе, о нерве как канале переноса информации.

Общепризнанным считается приоритет Ибн Сины и в вопросе локализации отдельных участков мозга как причин тех или иных физиологических функций и психологических процессов. Впоследствии это получит экспериментальное и клиническое подтверждение и станет основой таких новых наук, как нейрохирургия, неврология, психология, психиатрия. Леонардо да Винчи сначала выступил против этих взглядов Ибн Сины, но потом поддержал их.

— Ибн Сина считает, — говорит Бурханиддин-махдум народу На площади Регистан, — что память, воображение, мышление, зрение, сон, чувства, движение рук, ног — все связано не с богом, а с тем или иным участком мозга головы, ушибёшь, например, затылок, потеряешь память. Повредишь середину мозга, потеряешь способность мыслить. Размозжишь лоб, потеряешь способность воображать. Ибн Сина объясняет, таким образом, а причины психических заболеваний: падучей, меланхолии, слабоумия и даже сумасшествия. А ведь все это — тайны бога. Сумасшедший — это же опьяненный любовью к всевышнему! Б его лепете мы ощущаем контакт человека и богом, и Нас охватывает трепет. Ибн Сина же без трепета пишет в „Каноне“: „Сумасшествие — это повреждение мыслительных способностей человека в сторону ИЗМЕНЕНИЯ“, когда человек мыслит то, чего нет, и считает правильным неправильное. Слабоумие — повреждение мыслительных способностей в сторону НЕДОСТАТОЧНОСТИ или ИСЧЕЗНОВЕНИЯ. „Слабость памяти возникает вследствие повреждения в задней части мозга. Падучая — спазм мозга…“ И так про все. Все объясняет!

Вот уважаемый Усман-бег. Мы специально пригласили его на это заседание. Он лечит психические заболевания… Кораном! Приходит к больному, садится у его ног в начинает читать божественное слово. Ибн Сина же, не испытывая никакого почтения к тайне, ибо каждый человек — это тайна, жесток в своих методах лечения, жесток, как дьявол. Представьте, кто-то возомнил себя коровой и просит, чтобы его зарезали. Приходит Усман-бег, — лаской, тихим словом, красивым чтением Корана успокаивает больного, возвращает его к облику человеческому, ибо не может слово бога не тронуть человека — его создание. Вот логика, достойная преклонения! А Ибн Сина? Приходит в фартуке мясника, забрызганном кровью, поднимает нож, тоже весь в крови, и во всю глотку орет: „Где тут корова, которую я должен зарезать? Эта? О, нет! Слишком она худа! Вы сначала откормите ее как следует, а потом я ее зарежу!“ Ибн Сина и перед бесстыдством не остановится! Служанка, ставя перед эмиром еду, не смогла разогнуться. Стоит так день-два. Пришел Ибн Сина. Созвал всех в комнату. Даже эмира пригласил! И при всех начал… снимать с женщины… штаны. Только дьявол мог додуматься до такого! Усман-бег же спокойно сел бы перед женщиной и стал читать Коран, и слово бога разогнуло бы несчастную, ибо не то, что тело, душу оно выправляет…