Ковчег детей, или Невероятная одиссея - Липовецкий Владимир

Неожиданно для Аллена к нему пришел старший помощник капитана «Бруклина» (этот крейсер выделялся своими внушительными размерами среди прочих судов, стоявших на владивостокском рейде) и вручил денежный чек. Он сказал, что эти средства собраны военными моряками для русских детей… Кроме денег экипаж «Бруклина» послал колонистам много подарков.

И все же финансовый кризис ударил по платежеспособности Красного Креста. Вот почему Аллен и Бремхолл пришли к необходимости поездки в Манчжурию.

Ехать решено втроем. Один из помощников Бремхолла — американский сержант. Разумеется, на нем гражданская одежда. Но он при оружии. Деньги есть деньги. Они требуют охраны. Второй спутник — венгр, одинаково хорошо владеющий китайским и японским языками. Со стороны Бремхолл и его помощники выглядят как группа бизнесменов. В руке у каждого чемодан. И трудно заподозрить, что там полтора миллиона рублей. Пусть и обесцененных, но со многими нулями.

В Харбине Бремхолл снял гостиничный номер. В центре города. В гостинице остался сержант с чемоданами. Сам же Бремхолл вместе с переводчиком отправился знакомиться с Харбином. Ему не терпелось как можно скорее приступить к обмену. И он прихватил с собой пятьдесят тысяч керенских рублей.

В те годы Харбин был скорее русским городом, чем китайским. Русское лицо и русскую вывеску можно было встретить на каждом шагу. Здесь не было моря. Был другим рельеф местности. Но улицы и краснокирпичные фасады домов напоминали Владивосток. В свою очередь, и во Владивостоке на каждом шагу слышалась китайская речь, а у входа в харчевни мелькали иероглифы. Так что ориентироваться было нетрудно.

Бремхолл навел справки еще до отъезда и узнал, что в Харбине много обменных лавок. И все же действительность превзошла ожидания. Менялы не давали прохода. Но Бремхолл решил не торопиться. Азарт может повредить делу, ради которого он сюда приехал.

Переводчик едва поспевал за его длинными ногами. Они обходили квартал за кварталом. Бремхолл задавал короткие, но точные вопросы, приценивался. Он был финансистом и знал, что не только на бирже, но и при совершении мелкой сделки, когда ты лицом к лицу с соперником, действуют одинаковые правила. За невинной фразой и улыбкой скрывается жесткий поединок.

Вот к какой тактике он прибегнет. Не следует предлагать к обмену крупную сумму. Не более десяти тысяч рублей за один раз. Иначе вызовешь подозрение, и курс керенки упадет до самого низкого уровня. Для менял он не должен выглядеть деловым человеком, а просто американцем. В Китае он проездом и хочет избавиться от русских денег. Дома, в Америке, они ему ни к чему. Образу простодушного американца, у которого в чемоданах не деньги, а гардероб на все случаи жизни, способствовала внешность Бремхолла — его рост и открытое лицо.

И все же менялы, в этом особенность их профессии, были подозрительны и придирчивы. Они долго ощупывали каждую банкноту. И если ассигнация была старой, засаленной или, не дай бог, ветхой, сразу снижали ее цену и даже отказывались принимать.

Он переходил от лавки к лавке, редко появляясь в одном и том же месте дважды. Содержимое чемоданов медленно, но неуклонно уменьшалось, а валюта прибавлялась.

Наконец все позади. На всю операцию ушло больше времени, чем они рассчитывали с Алленом, почти две недели. Теперь Бремхолл мог подвести итоги. После обмена у них четверть миллиона долларов. Блестящий результат, который поможет решить финансовые проблемы колонии.

Но они находятся от Владивостока в нескольких сотнях километров. И следующий шаг не менее трудный — как доставить деньги в сохранности, не подвергая опасности и свои жизни.

Бремхолл был человеком решительным. Опустевшие чемоданы он выставил из гостиничного номера и попросил отправить на задний двор, чтоб не мозолили глаза. А вместо них приобрел небольшой сейф, обшив его мешковиной. Он также решил арендовать отдельный вагон, который прицепили к хвосту поезда.

Дорога в Россию прошла спокойно, хотя и заняла четыре дня. Манчжурия населена куда меньше, чем Южный Китай. И все же небольшие станции и примыкавшие к ним села попадались довольно часто. Крестьяне стучались в вагонные двери и заглядывали в окна, предлагая свой товар. Но Бремхолл был предусмотрителен и в этом. В Харбине они запаслись провизией и напитками и теперь не нуждались ни в чем.

На китайско-русской границе поезд остановился. Сначала задержка не вызвала тревоги. Но когда пошел второй час ожидания, Бремхолл послал переводчика узнать, в чем причина.

Теперь пришлось ждать венгра. Уйти на его поиски — значило оставить сержанта одного с четвертью миллиона долларов. Бремхолл долго колебался, но все же решился выпрыгнуть из вагона. И тут увидел своего переводчика. Тот шел в сопровождении трех японцев. Один держал его за локоть, второй наставил дуло карабина в спину, а офицер, возглавлявший караул, следовал сзади.

— Это ваш человек? — спросил он Бремхолла.

— Да, а в чем дело?

— Вопросы буду задавать я. Почему у вас отдельный вагон? И с какой целью вы едете в Россию? — Его английский был далек от совершенства.

— Я не обязан вам отвечать.

— У нас есть подозрение, что вы везете оружие и контрабанду.

— Дверь открыта. Можете заглянуть. Видите, вагон пустой.

— И все же я обязан его осмотреть.

— Милости прошу, если это вам интересно.

Офицер с одним из солдат забрался в вагон. Сейф, обтянутый парусиновым чехлом, был единственным предметом, который мог привлечь внимание. Японец подошел к нему и попытался сдвинуть с места. Сейф был, хотя и небольшим, но достаточно тяжелым. Офицер постучал по нему пальцем и услышал металлический звук.

— Что это?

— Это сейф.

— Не соизволите его открыть?

— Не соизволю.

— В таком случае нам придется его конфисковать.

— На это у вас нет права. Между американскими и японскими оккупационными войсками есть соглашение, которое вы пытаетесь нарушить. К тому же, если вы решитесь вынести сейф, мы окажем сопротивление. Сами понимаете, к каким осложнениям между нашими странами приведет эта стычка. Подумайте о своей карьере, лейтенант.

Японец стоял в нерешительности, не зная, как поступить. Тогда Бремхолл решил прибегнуть к последнему аргументу.

— Вам стоило бы послушать меня еще и потому, что перед вами офицер, старший по званию.

— Вы офицер?

— Да, я майор Американского Красного Креста.

— Почему же вы сразу не сказали, что работаете в Красном Кресте? Относительно этой организации у нас особые инструкции.

Несколько десятилетий спустя, когда Барл Бремхолл был членом правления «Френклин-Банка», одного из крупнейших на северо-западе Америки, он давал интервью газете «Сиэтл-Таймс».

На вопрос журналиста, какая из финансовых операций в его жизни самая удачная, он ответил:

— О, это случилось давно, когда я был совсем молодым человеком. Обстоятельства забросили меня в Китай. Я и мои спутники подвергали свои жизни опасности. Зато полученные нами дивиденды оправдали надежды.

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

ИСХОД

Правительство Вашингтона дало указание генералу Гревсу, а Гревс — своим солдатам и полиции — оставить Владивосток. Эвакуацию назначили на 1 апреля, куда раньше, чем предполагал Райли Аллен.

В этот день его разбудил мерный топот ног. Так накатывается на берег тяжелая волна. Тысячи людей, одетых в военную форму, двигались в сторону порта, колонна за колонной, прямо к сходням ожидавших судов.

Райли наспех оделся и вскоре слился с толпой, наблюдавшей, несмотря на ранний час, за происходящим. Еще накануне он простился с теми, кого близко знал, и теперь искал знакомые лица. Но, увы, одинаковая одежда и однообразное движение уравняли всех, лишив индивидуальных черт.

Наблюдая за нескончаемым шествием, Райли вспомнил другой день, уже далекий.

…Они с мамой жили на окраине города. Невдалеке находился военный лагерь. Детей не покидало любопытство. Им хотелось знать, что творится за высокой оградой. Лагерь, в их представлении, мало чем отличался от загона, с той разницей, что вместо лошадей там держат курсантов. И так же редко выпускают на свободу.