Трактирщица: Он? Сейчас гляну… (направляется вслед за Странником за кулисы и замирает, что-то там заметив) …Действительно. Занят.
Студент: С кем-то беседует? Или трудится?
Трактирщица: С кем-то… трудится.
Студент: А можно, я его подожду?
Трактирщица: Ну-ну… Подожди-подожди. (Трактирщица уходит. Появляется Актриса).
Студент: Он… свободен?
Актриса: О, да! Он совершенно свободен!
Студент: Простите, у вас паутинка отвязалась. Позвольте, я помогу…
Актриса: Да, все люди помогают друг другу вязать паутину, и лишь он один способен от нее избавить!
Студент: Это он вас так научил?
Актриса: Он подарил мне крылья! (Актриса убегает. Вваливается Странник).
Странник: О, сын мой! Ты пришел, чтобы я поздравил тебя с облегченьицем? Или еще разок поврачевать тебя методами нетрадиционной медицины?
Студент: Нет, я просто наслышан о вас и пришел поговорить.
Странник: А где дамочка, которая здесь была?
Студент: Упорхнула. Сказала, что вы подарили ей крылья.
Странник: Удивительно. Я всегда считал, что крылья растут в другом месте. Ну, слушаю тебя, сын мой.
Студент: Видите ли, я посвятил жизнь науке…
Странник: Похвально. Наука — сила! Не зря же любое правительство, прежде чем сделать очередную глупость, научно ее обосновывает.
Студент: Вы — приезжий, и я вижу, что вы не заштампованы ортодоксальной паучьей идеологией. А я — критически мыслящий человек…
Странник: Это же прекрасно! Ибо догматик скажет, что в наших стаканах что-то есть. Мы же, мысля критически, можем прийти к выводу, что через минуту там ничего не будет.
Студент: Ваш ход мысли нравится мне тем, что в конечном итоге ведет к удовлетворению насущных потребностей.
Странник: А чем занята твоя мысль, сын мой?
Студент: Я, как критически мыслящий человек, ищу ключ к совершенствованию нашей экономики. Чтобы крови сдавать меньше, а отдачу получать больше.
Странник: Достойно. Если над этой проблемой подумать еще лет двадцать, то можно прийти к ее предельному варианту — а что, если вообще обойтись без крови?
Студент: Очень ново. И оригинально. Вот что значит свежий взгляд! Но вы не учли специфику нашего общества. Как без крови будет жить Паук?
Странник: Потеря, достойная скорби всей мировой прогрессивной общественности.
Студент: Давайте разберемся. С одной стороны, жрет он куда больше, чем производит благ. Но он сожрал диктатора, который правил страной раньше.
Странник: А потом принялся за остальных?
Студент: Но ведь это потом. И по ошибке. Нужно же ему было набираться сил для борьбы с многочисленными врагами. Поймите, любое общество, ставящее во главе себя человека, автоматически порождает неравенство. Как бы его ни называли, это разновидность монархии. А у нас перед Пауком все равны. Поэтому именно у нас — общество равных возможностей. Самая полная демократия, самая подлинная.
Странник: Да уж, подлятинкой попахивает.
Студент: Что поделать! Естественная приспособляемость человека к окружающим условиям.
Странник: Во-во! Естественная привычка человека окружить себя окружающими условиями, а потом к ним приспосабливаться.
Студент: По-моему, это так тривиально.
Странник: Загадочно другое. Люди почему-то никак не могут приспособиться друг к другу, и из-за этого им приходится приспосабливаться к разным верблюдам, шакалам и паукам.
Студент: Вероятно, из-за того, что паук проще человека.
Странник: Уж кто может быть проще человека, вскармливающего своей кровью Паука!
Студент: Да, народ у нас простой, душевный. Не успеют за паутинку дернуть, а он уже и сам бежит — то кровь сдавать, то к очередному кардинальному улучшению жизни, а раньше — и на сожрание. Конечно, такой энтузиазм трогателен, но критически мыслящему человеку существовать в этих условиях очень нелегко.
Странник: Что уж там, занятие не из легких — в знак протеста портить себе кровь.
Студент: Не только себе, но и окружающим! Пусть он по вкусу догадается о необходимости реформ!
Странник: И добровольно сдохнет…
Студент: Может быть, и так!.. Хотя в этом случае надо разобраться, как же все-таки без Паука?
Странник: Иди, сын мой! Иди и разбирайся.
Студент: Но мне хотелось бы в полемике…
Странник: Иди, говорю. А то за неимением возможности прочистить тебе мозги мне придется еще раз прочистить твой желудок. (Студент послушно уходит) Хозяйка! Хозяюшка! (Появляется Трактирщица).
Трактирщица: Да?
Странник: Мне кажется, ты обо мне совсем забыла.
Трактирщица: Я? Забыла? А вы обо мне не забыли? Между прочим, та дамочка — не из порядочных.
Странник: Дочь моя, ты права. Она — великая грешница. И я обращал ее в истинную веру.
Трактирщица: Видела я, как обращали!
Странник: Что ты могла видеть, несчастная? Обращение — глубоко внутренний процесс. А когда грешнице открылся свет истины, она лишилась чувств, и я вынужден был делать ей искусственное вдувание изо рта в рот, массаж сердца и прочие целительные процедуры.
Трактирщица: Святой отец, а может, я тоже грешница?
Странник: Ты — величайшая грешница, ибо не спешишь восстановить силы, ушедшие на святое дело.
Трактирщица: Я уже исправляюсь. Видите — уже исправляюсь. А вы откроете и мне какую-нибудь истину?
Странник: Истина состоит в несовершенстве всего сущего. Ибо, вкушая плоды твоего кабака, я сожалею, что у кабаков нет ног, и они не могут сопровождать человека в дальних странствиях.
Трактирщица: Это поправимо, святой отец. У моей таверны нет ног, зато они есть у меня.
Странник: Дело в том, что если ноги кабаков пригодились бы человеку в скитаниях, то твоими, дочь моя, удобнее пользоваться в стационарном положении.
Трактирщица: Святой отец! Я — одинокая женщина, но имею кое-какие сбережения. И если вам так противен Паук, то в конце концов, мне нечего терять, кроме своей паутины.
Странник: Дочь моя! Опомнись! А как же твоя историческая общность?
Трактирщица: Общность — общностью, но я вдруг подумала, что жизнь без паутины имеет, наверное, свои прелести.
Странник: Ого! Видать, сила моего благословения оказалась столь велика, что ты сама начала изрекать мудрые мысли!
Трактирщица: Правда?
Странник: Такая же правда, как то, что моя кружка пуста.
Трактирщица: Заполнить пустоту кружки куда легче, чем пустоту одинокого сердца!
Странник: Дочь моя, осторожнее! Мудрость полилась у тебя через край!
Трактирщица: А вам не приходилось страдать от одиночества?
Странник: От моего одиночества обычно страдаю не я, а окружающие.
Трактирщица: А когда мне одиноко, я иногда слышу в своей душе какую-то особенную музыку…
Странник: Вот и чудесно! Так давай помузицируем вместе! (Запевает)
Один веселый, толстый кот
Любил по крышам шляться,
И кошек целый хоровод
Бежал к нему ласкаться.
Ему завидовал народ,
Грозил, что уши оборвет,
Но лезть на крышу — страх берет,
И лишь смеялся кот. Вот!
Один веселый толстый кот
Любил покушать сытно.
На завтрак лопал бутерброд
С мышами аппетитно.
Он говорил, что лишь урод
Гордится бременем забот —
Хоть кот был скот и обормот,
Но очень умный кот. Вот!
Один веселый толстый кот
Любил лихие пьянки,
