Маша Трауб
Кризис чужого возраста
© Трауб М., текст, 2025
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2025
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.
Рассказы о жизни и смерти
Маша
Маша была не просто домработницей, она была незаменимой, исключительной. Сама диктовала условия работы, день, время прихода, цену. С ней никто не спорил. Потому что убирала она так, как никто и никогда ни до, ни после нее. Маша была уникальной. Удивительно легкой и свободной.
Она заходила в квартиру, и квартира будто сразу понимала, что сейчас начнется шухер и надо собраться. Показать себя с лучшей стороны, так сказать. Неработающие фены тут же магическим образом чинились. Духовка самостоятельно выставляла нужный режим для запекания мяса. Утюг переставал фырчать и плеваться водой, а холодильник вдруг вспоминал, что у него есть режим саморазморозки, чтобы Маше было проще его помыть. Коты, кошки, собаки немедленно ложились и подставляли домработнице все места для почесывания. Они быстро выучивали график ее посещений и, казалось, заранее собирали за собой шерсть и утаскивали грязные пеленки в один угол, чтобы Маше было удобнее их собрать. Работодатели, точнее, работодательницы, которых Маша неизменно называла хозяйками, перед приходом домработницы старались вынести мусор, перемыть оставленную с вечера посуду и обязательно почистить унитаз, чтобы не было стыдно перед домработницей. Появление Маши очень хорошо отражалось на поведении не только домашних питомцев, но и детей. Они заправляли кровати, выгребали грязные носки из углов и всячески пытались порадовать Машу. Все знали, что домработница откажется от дома, если игрушки не будут убраны по местам. Это касалось и детей, и домашних питомцев. Так что перед приходом домработницы собаки тоже собирали свои игрушки и несли их на лежанку, а дети собирали свои и складывали в коробки. Опять же перед приходом Маши все старались принять душ, привести себя в порядок, позавтракать и перемыть тарелки. Так что домработницу в девять утра встречала красивая и выстроенная по росту семья, включая домашних питомцев. С перемытой посудой и собранными игрушками. Маша улыбалась – она такое любила.
Она никогда не переходила черту – жен называла хозяйками, даже если они таковыми вообще не являлись. Детей и животных любила абсолютно, как и они ее. Хозяева-мужчины предпочитали придумать себе неотложное совещание и сбежать из дома. Маша с ними и не собиралась сталкиваться – они оплачивали ее визит и предпочитали быть невидимыми. Она же оставалась наедине с женами, детьми и домашними питомцами.
Нам Маша досталась случайно. Я вообще не собиралась нанимать домработницу. Но она позвонила в дверь и без всяких объяснений завела в квартиру двоих детей. Мальчика и девочку. Мальчику было лет девять-десять, девочке – года четыре-пять, не больше.
– У вас останутся, вечером заберу, – заявила мне Маша.
Вообще-то я видела ее впервые в жизни, но спорить не рискнула. Наверное, к этому решению привело не только обаяние домработницы, но и мой многолетний ночной кошмар.
Я часто вижу красочные сны. Точнее, один и тот же. Я стою на вокзале и не знаю, на какой перрон идти. Со мной куча чемоданов и двое детей. Я точно знаю, что дети не мои, а где мои – не знаю. Но именно этих детей я обязана куда-то довезти и кому-то передать. Ответственность за чужих в сто раз сильнее, поэтому во сне я крепко держу девочку за руку и слежу, чтобы мальчик далеко не отбегал. Но по-прежнему не знаю, что делать дальше и куда должна ехать. Сон мог быть разным, но заканчивался всегда одинаково – я на железнодорожном вокзале с чемоданами и детьми, причем всегда – не своими. Поскольку я много раз пересказывала этот сон своим близким, они уже шутили.
– Мам, на самолете быстрее, – говорил сын.
– Да, и с кем мы все это время были, интересно? – уточняла дочь.
Во сне я не видела своих детей. Мне нужно было отвезти чужих.
Так что, когда Маша появилась на пороге с двумя детьми, я вдруг вспомнила свой кошмарный сон. Двое детей, чужих. И о них я обязана позаботиться. Кажется, домработница готова была произнести речь, которая как-то объясняла ее присутствие на пороге моей квартиры, но я сразу же согласилась приютить детей.
Мальчика, Егора, отправила к сыну, и они быстро нашли общий язык. Сын тогда постоянно проводил физические эксперименты, поскольку учился в физматклассе и грезил только физикой. Егор опыты оценил, в отличие от меня. Я тогда оценивала, во сколько обойдется реставрация дубового паркета после очередного эксперимента. Девочка, Майя, стеснялась, но оттаяла на кухне – мы пекли печенье, безе. Вся кухня была измазана кремом. Моя дочь и Майя были счастливы. Я предполагала, что лягу спать за полночь, чтобы отмыть кухню к завтраку. Маша появилась в десять вечера, когда я уже застелила для Егора и Майи два дивана, с одного выгнав мужа, с другого – себя. Я любила по вечерам читать на крошечном диванчике, стоявшем в кабинете.
– Дети, домой, – заявила домработница. И они тут же покорно встали и начали собираться.
– Я их только уложила, – заметила я расстроенно.
– Дети, отбой. Ложитесь, – объявила Маша.
Егор с Майей вздохнули и снова улеглись на диваны. Кажется, сразу же уснули.
– Им хорошо здесь, – заметила Маша.
– Чай или кофе? Есть вино и коньяк. Водка, – предложила я.
– Водка, – ответила Маша.
Я налила ей водки. Себе вина.
– Что с их родителями? – спросила я, когда мы выпили.
– Разводятся, – ответила Маша. – Хозяйка сейчас не в себе. Решила по монастырям ездить, к иконам прикладываться.
– Мужа хочет вернуть? – уточнила я.
– Наверное, – пожала плечами Маша. – Сегодня написала, что поехала в монастырь. Там пока поживет.
– Пока – это сколько? – уточнила я.
Маша снова пожала плечами.
– А вы им родственница? – спросила я.
– Нет, домработница. Раз в неделю прихожу. Но Света – хозяйка – совсем не в себе. Дверь мне открыла и поставила перед фактом, мол, уезжает. Обещала доплатить за присмотр за детьми, но я не могу – у меня другие клиенты. Каждый день одна квартира. А у этих еще Тиша маленький.
– Господи, сколько ему? – ахнула я.
– Год или чуть больше, – ответила Маша.
– И с кем он сейчас? – Я не понимала, как мать могла бросить почти грудного младенца.
– Один. Но я с ним погуляла и покормила, – ответила домработница.
– Так с ним нужно играть, следить за ним! А вдруг он ночью проснется и испугается? Начнет плакать! Какой ужас! – чуть ли не закричала я.
– Да, все верно. Но я не могу. Не могу других клиентов подвести. Понимаете? Мне важна стабильность: каждый день – новая квартира. Так я могу рассчитать свой заработок за месяц. Мой сын учится в институте, мне за него платить. Еще домой отправляю – маме. Она совсем старенькая, нужны лекарства, уход.
– Вы звонили мужу Светы, не знаю, как его зовут? – спросила я.
– Звонила, несколько раз. Он ответил, что в командировке. Вернется через месяц. Врет, конечно же, – пожала плечами домработница.
– А Света, как она могла бросить детей? – все еще не понимала я.
– Ей тяжело сейчас. Она должна с собой разобраться. Денис, ее муж, завел любовницу. Все были в курсе, а она, получается, последняя узнала. Так часто бывает. Света честная, она не стала бы телефон проверять или следить. Верила Денису, а он завел себе помоложе. Все мужики такие. Мой бывший – тоже свалил к девице, которая мне в дочери годилась, прожил полгода, потом назад просился. На коленях стоял, под дверью чуть ли не ночевал. Но я продала квартиру и в Москву переехала. Чтобы его вообще не видеть и не слышать. Сейчас звонит иногда, когда выпьет. Умоляет простить. Но как простить, когда больно, когда все хорошее из груди вырвали и растоптали? Света верила мужу, она всегда о детях заботилась, они у нее на первом месте. Может, Денис решил, что она ему недостаточно внимания уделяла? Сволочь он, если так думал. Света ради семьи жила, а ему шлея под хвост попала. Теперь вот… остается только разгребать последствия, – Маша кивнула в сторону кабинета, где спала Майя.
