Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
* * *
Анатолий Мороз, главный редактор журнала “Пионер”, вспоминал, как его знакомый, впервые очутившись за границей, ради интереса пошел в кино на какую-то порнушку. Анатолий Степанович случайно встретил его на улице, когда тот в разгар вакханалии выскочил из кинотеатра – весь в поту, сам красный, уши красные!
– Лучше б я на эти деньги, – сказал он, отдуваясь, – внучке шапочку купил!
* * *
– В свою новую повесть “Бильярд по-кармановски”, – сказал Юрий Коваль, – я смело ввел эротическую сцену – поцелуй через бочку с солеными огурцами.
* * *
В “Малеевке” по дороге в столовую в сумерках я встретила эксгибициониста. Эта встреча так меня удивила, что я описала ее в одной из глав романа “Гений безответной любви”.
Главу для пробы я дала почитать поэту Якову Акиму. Думала, это его позабавит.
Смотрю, он ни разу не улыбнулся и с каждой страницей становится все мрачнее и задумчивей. Я заподозрила неладное и спрашиваю:
– А знаете ли вы, Яков Лазаревич, кто такой эксгибиционист?
– Нет, – он честно ответил. – Но это и неважно. В твоем романе кто-то столечко поймет, – он показал пять миллиметров. – Кто-то вот столько, – и он увеличил расстояние, как рыбак, рассказывающий о пойманном карасе. – Кто-то столько! – он распахнул объятия. – А кто-то вообще ничего! – мой учитель уронил руки на колени. – Но интересно будет всем! – закончил он благожелательно.
* * *
Дина Рубина:
– Я же совершенно равнодушна к датам, в отличие от душ и лиц…
* * *
– Открыла газету, увидела – “АРОНОВ” в черной рамочке, – рассказывает Марина Бородицкая. – Выскочила из дома, стала метаться по городу, нырнула в какую-то забегаловку – совершенно одна, взяла рюмку водки и выпила ее, глотая слезы. Потом вышла на улицу и почувствовала: без Сашки Аронова – как город осиротел! Шестьдесят семь лет, – вздохнула она. – Да, в общем-то, для сильно пьющего поэта – это немало.
* * *
Марина переводила сборник английской поэзии семнадцатого века. Перевела четырнадцать английских поэтов, уже с облегчением поставила Finis. Снизу приписала “Ура!”. А потом после восклицательного знака нарисовала вопросительный… и принялась переводить пятнадцатого, которого исключили из списка за то, что он дружил с Кромвелем.
– Ну и что? – сказала сама себе Бородицкая. – Мало ли кто с кем дружил?
* * *
– “Приветствуйте каждого – как скрытого Бога…” – читаю Серёге.
– …Или же кота в мешке… – подхватывает сынок.
* * *
Мужичок в сберкассе внимательно разглядывает серьгу впереди стоящей женщины.
– Я очень извиняюсь, это золото?
Она, не оборачиваясь:
– Напыление.
– А я золото мыл всю жизнь. У меня друг Мортимер Гаврилыч Огородников – рост метр с кепкой! – а все жилы знал.
– На пенсию-то намыл? – спросила занявшая за ним очередь старушка.
* * *
В “Переделкино” одно время никудышно кормили. Замдиректора Дома творчества устроила поварихе мастер-класс – как варить компот: не просто бухнуть в кастрюлю сухофрукты из пакета, но – лимончик добавить с имбирем, клюковки, горсть изюма…
А ту перед Новым годом бросил муж, на другую променял и перед тем, как хлопнуть дверью, заявил: “Теперь ОНА будет мне готовить пищу!”
– Что ляпнул повару, садист! – возмущался Лёня. – Понимаю, я высказал бы тебе такое, ты бы поняла и простила…
* * *
– Я встретил Бояринова и говорю: “Вы же вор!” И сразу мне на голову падает льдина…
* * *
Художник Игорь Смирнов:
– Орехов мне шьет, что я наполовину еврей…
* * *
Искусствовед Ольга Свиблова:
– У вас Лёня как хорошо настоявшийся коньяк!
* * *
Женя пошел на поминки к соседу Лёше и так о нем отзывался задушевно, как тот в лесу хорошо собирал ягоды, грибы и орехи – во-от такие торбы приносил, и что он, Женя, Лёшу всему учил, даже как быть с женщиной…
* * *
– Вы знаете, что Лев Кассиль до того любил спорт, что умер от обиды, когда по телевизору смотрел футбольный матч и Марадона забил нам два гола? – спросила у меня секретарь детской секции Союза писателей.
Я этого не знала.
* * *
Инструктор по туризму Гена Королёв:
– У меня турист в Театре на Таганке работал. Я спросил: можешь познакомить меня с Высоцким? “Могу. Бери бутылку и приходи”. Я пришел. Он провел меня за кулисы: “Готовь бутылку”. Я приготовил. Он позвал Высоцкого. Представил меня, мы пожали руки. Выпили. У меня была колбаса. Но мысли никакой не было. Я молчал. Экспромтом. Так мы стояли и смотрели друг на друга. Потом Высоцкий сказал: “Вы, ребят, извините, у меня там… это… «Добрый человек из Сезуана»…”
* * *
Разоблачили фальшивых батюшек – они в подземном переходе устроили сбор пожертвований. Все ранее судимы: “Братья и сестры!..”
* * *
– Пока дойдешь до Колизея, рука устанет здороваться, – говорил наш приятель Домиано.
* * *
– У меня трехтысячник – лонгселлер, – важно сказал Лёня.
– Трехтысячник – лонгселлер не бывает, – заметил Серёга.
– Ну, это у кого как…
* * *
Идем с маленьким Илюшей по улице, хотели на лавочке отдохнуть, но не стали торопиться: там сидела женщина и разговаривала по мобильному телефону очень громко.
– Зачем мне эти жалкие извинения, если каждое говно, которое ты считаешь своим близким другом, считает для себя возможным меня оскорблять… – услышали мы и, не сговариваясь, пошли дальше.
* * *
В Доме творчества писателей Серёжа Лукницкий, сильно повзрослевший с тех пор, как мы с ним учились на журфаке МГУ, делился со мной своей творческой лабораторией.
– Я подхожу к первому встречному и спрашиваю: “Погибнет такая-то?” (героиня моего детектива). А здесь все добрые, отвечают: “Не-е-ет…”
* * *
У Льва нашего публикация про жизнь крестьян в условиях империализма обнаружилась в журнале “Сахарная свекла”.
* * *
– Итак, вас обвиняют в шарлатанстве. Вы продали своим клиентам эликсир молодости. У вас уже были судимости?
– Да, в 1650-м, 1730-м и 1890 годах.
* * *
– Я образы Тишкова не совсем понимаю, – поделился со мной посетитель Лёниной выставки, – они мне как-то не близки. Вот знаете, что мне нравится? “Петрович” Андрея Бильжо!
* * *
Этот человек рассказал анекдот:
– Что может дилетант?
– Построить ковчег.
– А что может профессионал?
– Построить “Титаник”.
* * *
Подарила свою книжку о путешествии в Японию зубному врачу Алексею Юрьевичу. А там сплошь про дзен-буддизм и совсем ничего про интересующую его японскую технику.
– Знаете, чем вы отличаетесь от Дины Рубиной? – сказал он мне прямо. – Рубина пишет то, что интересно и ей и читателю. А вы пишете то, что интересно только вам.
* * *
Лёня приходит домой с авоськой продуктов.
– Хотя мне сказали, – говорит, – что ваша супруга брала уже. Я спросил: что? “То-то и то-то”, – они мне перечислили.
* * *
В издательстве “Книга” Аркадий Троянкер задумал выпустить поэмы Пушкина с иллюстрациями звездных художников: Юлия Перевезенцева, Сергея Бархина, Андрея Костина, Игоря Макаревича, Николая Попова, Юрия Ващенко с трубкой и Лёни Тишкова. На помощь художникам из Эстонии вызвали Юрия Лотмана. Собрались в издательстве, Лотман – во главе стола, роскошный, с седыми усами. Троянкер предоставил ему слово.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
