Непостоянные величины - Ханов Булат

– У меня Корольков мяса не ест. А в анкете надо выбрать между говядиной, курицей и рыбой.

– Это максимум на три часа работа. Выберите что угодно, это неважно, – говорил Марат Тулпарович.

В конце апреля Роман перед первым уроком обнаружил, что на четвертый этаж попали через чердак два голубя. Птицы в испуге метались прочь от учеников, которые с гвалтом гонялись за крылатыми безбилетниками. Прикрикнув на школьников, Роман отворил окно. Охваченные паникой голуби не сообразили, что путь наружу свободен, и улетели в дальний конец коридора.

Роман схватил за рукав шустрого Марютина, до того преследовавшего птиц с камерой.

– Зовешь сюда Андрея Константиновича, – приказал Роман.

Андрюха поднялся в фартуке для мастерской и без суеты направил заблудших птиц через окно на улицу.

Всех удивил Гаранкин из 8 «А». В один прекрасный день он принял не менее прекрасное решение прекратить ходить в школу. Неразговорчивый толстяк изобрел уникальный маршрут. Ранним утром он направлялся в ближайшую «Пятерочку» за батоном и оставлял в магазинной камере хранения портфель и сменную обувь. Избавившись от ноши, Гаранкин топал до «ИКЕА» и являлся туда аккурат к открытию, чтобы запить бесплатным кофе остатки батона. Чтобы вернуть бродягу дхармы за парту, Энже Ахатовна нагрянула к нему домой и задала трепку Гаранкину-старшему.

Воскресным первомайским вечером Роман пролистал Новый Завет, с улыбкой вспоминая негодование, с каким брался за книгу и делал в ней карандашные пометки. Сам того не замечая, Роман погрузился в Псалтырь, которую до того не стал читать вслед за венчавшим новозаветные тексты «Откровением Иоанна Богослова».

Обнаружилась любопытная закономерность: если подразумевать под Богом не старика на небе, а такую абстрактную категорию, как справедливость, то многое встает на свои места. Наказ возлюбить Бога больше самого себя – требование возлюбить справедливость больше собственных интересов и желаний. Требование отречься от себя и от близких – это не что иное, как необходимое условие праведной жизни, потому что именно ради себя и ради близких люди чаще всего совершают преступления и искажают истину.

Давидово наставление «Покорись Господу и надейся на Него» таило выкристаллизованный посыл «Живи по-честному и надейся на честность других». Понять легко, а попробуй возвести в жизненное правило, если многократно лгал и был оболган другими. Отсюда и культ страдания в христианстве и в иудаизме: способность верить в справедливость после перенесенных мытарств ценится несравненно выше, чем наивная детская убежденность в том, что мир светлый и добрый.

Роман по-прежнему находил нестыковки в христианском учении и не принимал наполнявшей его страсти, но негодование исчезло. Настала пора осмотреться по сторонам и двигаться дальше.

Помрачение

Максим Максимыч, обычно скептически воспринимавший любого рода общественные инициативы, поддержал идею проведать ветеранов перед 9 Мая и лично взял на себя семь адресов. Роману досталось два. От молодого специалиста требовалось вручить ветеранам приглашения на школьный концерт и предложить услуги по хозяйству.

– Скажите, что ученики могут у них прибраться или сходить за продуктами, – проинструктировала Элина Фаритовна.

Ветераны от помощи отказались. Юрий Владимирович, высокий стройный старик, с благодарностью принял приглашение и объяснил, что ему помогают дочери. Морщинистое лицо ветерана не утратило мужественности, а взгляд был ласков, почти кроток. Дверь квартиры Урсулы Нуриевны из соседнего дома открыла колючая старушка, назвавшаяся племянницей. Она коротко дала понять, что концерт им неинтересен, что в уборке и продуктах они не нуждаются и что Урсуле Нуриевне зимой отрезали ногу. Роман сунул племяннице клочок бумаги с номером своего телефона и побрел обратно, до самой школы не поднимая опущенной от стыда головы.

Вспоминают стариков накануне праздника и удивляются, почему у тех не загораются глаза при виде пестрых открыток и стандартных добрых слов.

На уроке по «Василию Теркину» в 8 «А» Аксенов полюбопытствовал:

– Правда, что в Германии Девятое мая – это день траура?

– Кто тебе это наплел? – сказал Роман.

– Ну, я слышал.

– Неправда. В Германии тоже отмечают победу над нацизмом. К твоему сведению, Дима, в Берлине стоит огромный памятник советскому воину-освободителю.

Аксенов, чуть смущенный, попытался отыграть позиции.

– То есть немцы против фашистов сражались, получается? Против самих себя?

– Все чуть сложнее. – Роман вздохнул. Напрашивался исторический ликбез. – Когда Гитлер пришел к власти, в Германии далеко не все его приветствовали. Кто-то им восхищался, кто-то смеялся над ним, а кто-то пил пиво, ел сосиски и не следил за политикой. Чтобы вы представляли себе тип личности Гитлера, вспомните Жириновского.

Раздались смешки.

– Типа Жирик – это как Гитлер? – отозвался Хидиятуллин.

– Не в том смысле. Они близки не поступками, а поведением на публике. Жириновский красиво говорит, жестикулирует, делает громкие заявления. Позволю себе выразиться, жжет напалмом. Теперь вообразите, что Гитлер в десять раз импульсивнее, ярче, что на его стороне пропаганда, армия, что ему отдают честь генералы, спортсмены, ученые. Многие немцы поверили своему фюреру и двинулись за ним. Конечно, кто-то выступал и против. Например, в Германии существовала крупная коммунистическая партия. Коммунистам Гитлер уж точно не нравился.

– И что случилось с коммунистами? – отозвалась Хафизова.

– Кого-то расстреляли, кого-то рассадили по концлагерям. Вообще, с несогласными тогда поступали как с врагами. Большинство немцев подчинялось Гитлеру потому, что его боялось, а не из-за великой любви. В результате, когда советская армия с союзниками победила в войне, те из немцев, кто уцелел, долго раскаивались, что позволили фюреру управлять собой и совершать жуткие злодейства. Потомки уцелевших до сих пор чувствуют вину за нацистские преступления. Поэтому для Германии Девятое мая – это тоже праздник.

– А сейчас там фашисты есть? – спросил Аксенов.

– Они везде есть, – ответил Роман. – Их, наверное, только в Антарктиде нет и в племенах, которые живут вне цивилизации. Даже в Израиле они есть. Даже в России. Вообще, фашизм – это детская болезнь. Корь человечества, как утверждал Альберт Эйнштейн. Фашист – тот, кто считает себя лучше человека из другой нации. Ты, например, уверен, что умнее и красивее, чем Хасбулатов. Хотя это не так.

Приниженный Аксенов хмуро уткнулся в книгу. Он не выучил отрывок из «Василия Теркина». Роман подумал, что моральная пощечина не изменит восьмиклассника. Дима, читавший по слогам и писавший «поцолнечник» и «ни какие», не выкинет слово «хач» из речи и продолжит гордиться русским происхождением и смеяться над бедным киргизом.

В 8 «Б» также потребовался исторический экскурс.

– Роман Павлович, а почему с нашими пленными обращались хуже, чем с американскими? – поинтересовалась Мингазина. – Я смотрела кино «Война Харта» с Брюсом Уиллисом, там американцев так не мучили, как наших. Вовремя кормили, не обливали холодной водой на морозе.

Роман, как мог, растолковал Женевскую конвенцию о военнопленных, которую Советский Союз не подписал. Молодой специалист добавил, что, несмотря на запрет издеваться над узниками, и немцы, и американцы его часто нарушали, так что в плену любому приходилось несладко.

При проверке сочинений Роман пожалел, что упомянул Женевскую конвенцию, а также эпизод, о котором узнал у Даниила Гранина: морозной зимой мать в блокадном Ленинграде кормила двенадцатилетнюю дочь мясом ее скончавшегося братика.

Марютин выдал следующее:

Какие испытания пережил человек в военое время?

В великую Отчественную войну люди повергли суровым испытаниям. Большенство людей голодали многие умирали от голода, было очень страшно, им было холодно, они даже съедали людей которые были при смерти.