Набат - Цаголов Василий Македонович
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Не могла Дунетхан уяснить, из-за чего бригадир и себе покоя не дает, и ее пугает неизвестностью, говорит загадками. Уж сказал «здравствуй», так говорил бы скорей и «до свидания».
Тасо посмотрел на женщину опять снизу вверх, но теперь в его глазах она уловила нескрываемую тоску.
— Разговариваю с тобой, а кажется, рядом не ты, а Хадзыбатыр, и на сердце легче. Вот только ты молчишь, а если и скажешь, так не то, что мне надо, не успокоишь…
Женщина согласно кивнула.
— Боюсь даже признаться себе в этом, но, Дунетхан, войны нам не миновать… Может, я ошибаюсь, голова, конечно, у меня не такая, как… ну у тех, кто все знает.
Перевела дыхание Дунетхан, хотела возразить, но сдержалась.
— Голова головой, а сердце вот подсказывает беду.
— Пусть горе войдет в дом к… — Дунетхан не смогла сразу вспомнить… — Ну вот ты все время называешь имя…
— Гитлер?
— Да, да… Пусть ему и солнце не светит, — проговорила горячо Дунетхан и села. — Вижу, как ты переживаешь чужую беду. А где люди были, почему Гитлера в свой дом пустили? А?
— Вот ты как… — произнес Тасо.
— А как? Ты умрешь, а врагу не дашь приблизиться к аулу, и наш [39] такой. Да все в Цахкоме мужчины!
Задумался Тасо, искал он нужные слова, чтобы объяснить Дунетхан, что случилось в мире, беременном, как говорил Хадзыбатыр, войной, да не нашел и тогда пожалел, что завел разговор. Досадуя на самого себя, он поднялся.
— Ну, ладно. Вот что тебе скажу… Однажды, правда, это было давно, позвал меня отец моего отца и больно дернул за ухо, а потом сказал: «Запомни, не выкладывай людям все, что у тебя есть на душе, умей держать язык за зубами», — Тасо выразительно посмотрел на Дунетхан и ушел.
Целый день она ходила по дому сама не своя, все у нее валилось из рук: не могла отделаться от томящей тревоги, навеянной разговором Тасо, дети неотступно стояли перед глазами.
В дверь тихо постучали, но Дунетхан, погруженная в свои думы, не слышала, как ее позвали.
— Прости меня, Дунетхан.
Хозяйка подняла голову и вспыхнула: перед ней стояла Разенка, жена Джамбота.
Никак не могла взять в толк Дунетхан, зачем вдруг пожаловала Разенка?
— Забежала к тебе, — уселась гостья рядом с Дунетхан на длинной скамье. — С кем мне посоветоваться, как не с тобой.
До сих пор на улице при встрече не задерживалась, едва кивнув, проходила мимо, а тут посоветоваться вздумала. О чем? Что ее привело? Нет, это неспроста.
— Как сестру родную люблю тебя, потому и зашла, — гостья искоса смотрела на Дунетхан.
Ну как только язык у нее поворачивается, у бесстыжей. Вспомнила, как Хадзыбатыр попросил Джамбота взять ее в попутчицы и не выдержала — заплакала.
— Что с тобой? — встревожилась Разенка.
Опомнилась Дунетхан, вытерла глаза:
— Ничего… Прости, Разенка, все уже.
Помолчали.
— Мой на той неделе в районе был, столько новостей принес, — вкрадчивым тоном произнесла Разенка. — Ох, почему мои уши не оглохли, когда он все это рассказывал?
Насторожилась Дунетхан, уж не те ли новости, о которых сегодня говорил Тасо?
— Его новости покрылись плесенью, — сказала она с деланным равнодушием.
— Почему?
— Ты же сама говоришь, что прошла неделя.
— Страшно мне делается… В военкомат его вызывали, — доверительно зашептала Разенка. — Бумажки разные на него заполняли… Сказали, чтобы никуда из аула не уезжал. Живем под самым небом, у бога под боком и ничего не слышим. Тасо коммунист, должно быть, кое-что знает, и с тобой делится. Сколько я долблю своему: «Вступи в коммунисты, разве тебе это помешает», а он твердит: «У меня плохая память». Зачем коммунисту хорошая память?
«Ах вот зачем ты здесь. Хочешь выведать у меня. Это тебя подослал Джамбот», — Дунетхан неприязненно взглянула на гостью.
Выходит, Тасо не случайно завел разговор о войне? Она готова отдать свою жизнь, только бы его слова оказались неправдой.
— А как же Созур? — тихо произнесла хозяйка.
— Кто?
— Сына не дождусь.
Но Дунетхан тут же опомнилась.
— От тебя впервые слышу такие новости, — тихо произнесла она и перевязала платок.
Разенка моментально поджала губы, но не смогла долго молчать:
— Я пришла с открытой душой, дай, думаю, поделюсь с ней. Одна я на всем свете…
Хозяйка вспомнила наставление Тасо держать язык за зубами, горячо воскликнула:
— Пусть сгорят мои глаза, если до сегодняшнего дня я что-нибудь слышала…
— Остановись! — вскинула руки Разенка. — Скажи, зачем на мужа бумажки разные заполняли? К чему бы это?
— Откуда я знаю.
— Ум дальше глаз видит.
— Что ты хочешь услышать от меня?
— Ничего… Умные люди между собой о войне говорят.
Хозяйка отшатнулась:
— На камнях буду спать, только бы несчастье миновало нас!
— Так-так, — проговорила Разенка. — Побегу домой.
4
До сумерек Асланбеку нужно было во что бы то ни стало попасть в аул: Залина обещала привести к роднику Фатиму, но при этом сказала, что ждать его не будет. Ну и ну! Если она станет его женой, он сбежит от нее через месяц, Нет, не ошибся он в ней. Залина — самая умная и красивая девушка во всем ущелье. Да что там в ущелье! В горах второй такой не найти. Конечно, Фатима тоже хорошая, строгая, ни один парень в ее присутствии не посмеет лишнее слово произнести. Знал же Буту, кого выбрать. А вдруг Фатима откажет? Все возможно, женихи к ее дому тропинку давно протоптали. Эх, нелегко будет сватам Буту!
Тут вот ему пришлось целую дипломатию развести с Хамби, чтобы придумать повод отлучиться. Не мог же он сказать старику правду. Хорош бы был он, поведай, пусть даже своему дяде, сердечные дела друга. И на ум пришла небылица, такая простая и так неожиданно, что от радости подпрыгнул на месте. Набравшись духу, сказал Хамби, что, забавляясь ружьем, оставил его заряженным под кроватью и беспокоится, как бы не случилось несчастье. Посмотрел на него старик, прищурив правый глаз, словно прицеливался, и вдруг предложил племяннику коня, чем немало удивил. Он сам не садился в седло без большой надобности: чаще водил коня на поводу, шагая по горам за отарой, и на этот счет аульцы подшучивали над ним.
Однако Асланбек вежливо отказался, и дядя, оценив скромность племянника, разрешил ему остаться в ауле, мол, чего возвращаться на ночь глядя. Поблагодарил Асланбек наставника, обещая утром быть.
Попрощавшись с Хамби, юноша закатал рукава черкески, короткие полы подоткнул под узкий ремень и, сокращая путь, побежал по зеленому склону, минуя затейливо извилистые тропки.
Пока добрался до родника, солнце уже спряталось, и сразу стало прохладно. Осмотревшись, убедился, что вокруг ни души, и спустился к валуну, под которым бил источник.
За тем же валуном укрылись девушки. Но он не заметил их, и, заподозрив Залину в обмане, возмутился. Подбоченясь, посмотрел в сторону аула, закрытого пеленой сумерек. Вдруг его острый слух уловил то ли шорох, то ли шепот, и, догадавшись, кому он принадлежит, юноша на цыпочках подкрался к источнику: Фатима сидела на корточках, опустив руку в воду, а Залина, склонившись над ней, что-то нашептывала, видно, смешное, потому что Фатима тихо смеялась.
— Он меня во сне потянул за косу, и я закричала, — шепот Залины стал громче. — Кто-то толкнул меня, я открыла глаза и увидела мать.
— Ой, я уже не могу, хватит смешить, пойдем лучше отсюда, — умоляла Фатима. — Скоро начнет темнеть.
— Посиди, здесь так хорошо.
— Нет, нет, я больше не останусь, — настаивала подруга.
— Если ты меня любишь, то побудь еще минутку, — не сдавалась Залина. — Эх, забраться бы сейчас в горы, далеко-далеко.
— О чем ты говоришь? Я боюсь, — с тревогой в голосе проговорила Фатима. — Пойдем.
— Кому мы нужны?
— Прошу тебя, не упорствуй.
Догадался Асланбек, что Залина удерживает подругу ради него, вышел из-за своего укрытия. Он оказался рядом с Фатимой, и девушка, вздрогнув, испуганно вскрикнула: «Нана!» Не поддержи ее Асланбек, она бы непременно упала.
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
Похожие книги на "Набат", Цаголов Василий Македонович
Цаголов Василий Македонович читать все книги автора по порядку
Цаголов Василий Македонович - все книги автора в одном месте читать по порядку полные версии на сайте онлайн библиотеки mir-knigi.info.