Наталья Шагаева
Влюбиться в Снегурочку
Пролог
Просыпаюсь от того, что ужасно болит голова, пульсируя от малейшего движения. Тело ломит так, словно я пробежала многокилометровый кросс. Во рту сухость и ужасно хочется пить. Веки тяжёлые, совсем не открываются.
Я заболела? Кажется, да. С трудом открываю глаза и тут же закрываю. Дневной свет из окна слепит. Переворачиваюсь на спину и все же разлепляю веки; жарко – одеяло слишком теплое, раскрываюсь, пытаясь остыть. Смотрю в потолок и понимаю, что в моей комнате никогда не было таких софитов, и потолок был белый, а не темный с зеркальным отливом. Ничего не соображаю, зажмуриваю глаза, а когда открываю, мир вокруг не меняется. Внутри зарождается паника, оттого что я не могу понять, где нахожусь. Переворачиваюсь на другой бок и вздрагиваю, когда моя нога ложится на мужское тело, а нос утыкается в плечо Олега. На мгновение замираю и шумно сглатываю. Он спит рядом; слава богу, не совсем обнаженный, в спортивных штанах, а я с ним, на его кровати, в его спальне. Осматриваю себя и понимаю, что я в одном белье. В простых белых трусиках и таком же бюстгальтере.
– Мамочки, – беззвучно шепчу я и аккуратно отодвигаюсь, чтобы не разбудить мужчину. Дышу глубоко, пытаясь вспомнить, как я оказалась в кровати с отцом своей воспитанницы. Мы переспали? Я сошла с ума?! Он старше меня, взрослый мужчина, у него есть женщина, я являюсь воспитательницей его дочери и… Боже, боже, боже, как так вышло?! Я не хотела. Я… Черт! Что теперь он обо мне подумает? Как я могла вообще все забыть?!
Очень тихо поднимаюсь с кровати, потому что не хочу разбудить Олега. Мне стыдно посмотреть ему в глаза. Голова болит, немного тошнит и пошатывает. Ловлю свое отражение в зеркальных дверцах шкафа и морщусь. Тушь размазана, волосы растрепаны – ужасный вид. Ищу глазами одежду и никак не могу найти. А где я разделась? Мамочки… Ну как так получилось?! Мне кажется, происходящее – сон, кошмар, где я превратилась в легкомысленную девку.
В голове яркими вспышками мелькает вчерашний вечер. Клуб. Слишком шумно и людно. Лерка тащит меня танцевать, я сопротивляюсь, она бросает меня за столиком. Паша…
Паша?!
Он протягивает мне коктейль, пытаясь что-то объяснить, но я понимаю, что он пьян, и не хочу разговаривать. Старый телефон опять сел. Хочу вызвать такси, ищу глазами Леру. Паша заказывает мне еще коктейль. Голова кружится, хотя я выпила совсем мало. Несколько коктейлей. Он что-то несет. Пристает. Зовет уехать с ним. Отмахиваюсь от него. Мне страшно снова видеть его пьяным и вызвать агрессию. А потом… все… Словно провал в памяти.
Со мной никогда такого не было. Я почти не пью, и коктейли были безобидными, вкусными… И все равно произошедшее никак не укладывается в голове и не стыкуется с Олегом Александровичем.
Я убежала бы из комнаты так, но боюсь встретиться в коридоре с Полиной. Ее комната рядом. Тогда вообще умру со стыда. Как объяснить шестилетней девочке, что делала я полуголая в комнате ее отца?
Вижу в кресле футболку Олега, надеваю ее, чтобы прикрыться. Глубоко вдыхаю терпкий мужской запах. Пахнет мускатным орехом, горьким кофе и чем-то необычным. Олег определенно мне нравился, ноги подкашивались от его силы, власти, мужественности, но я не хотела вот так оказаться в его кровати и ничего не запомнить.
Почти дохожу до двери, но спотыкаюсь об ковер и лечу на пол, пытаюсь зацепиться за тумбу, но только смахиваю с нее флакон туалетной воды, который с грохотом падает на пол, и я – следом, ударяясь лбом об дверь. Голову простреливает боль, всхлипываю, сажусь на пол и зажмуриваюсь, потому что слышу, как Олег резко поднимается с кровати. Я неуклюжая, никчемная корова! Прав был Паша…
Из глаз брызжут слезы. Нелепее ситуации не бывает. Только я способна полуголая упасть в комнате мужчины и не помнить, как провела с ним ночь. Плачу не от боли и растущей шишки на лбу, а от стыда.
– Агния, – мужчина присаживается рядом со мной. – Что случилось? Больно? – Мотаю головой и не могу произнести и слова. Не хватало только разрыдаться, как ребенку.
– Ничего, извините, я… – глотаю слова, не зная, что сказать.
– Ты упала? – в его голосе нотки веселья. Конечно, что еще делать, как ни смеяться надо мной. Цепляюсь за мужские плечи, когда Олег, усмехаясь, хватает меня на руки и сажает в кресло. Он опять опускается на корточки и накрывает ладонями мои голые ноги. А я и вовсе закрываю лицо руками. Стыдно.
– Снегурочка, открой лицо и посмотри на меня.
Мотаю головой, пытаясь дышать глубже.
– Агния! – сам отрывает мои ладони от лица. И так и не выпускает их, немного сжимает своими горячими руками. Не смею поднять взгляд, смотрю на наши руки. Его большие и мои маленькие, хрупкие. У Олега такие красивые мужественные ладони. Сильные и одновременные приятные.
– Как я оказалась в вашей кровати? – обращаюсь к мужчине на «вы», никак не могу перешагнуть эту грань со взрослым мужчиной.
– Ты не хотела спать одна, – поясняет он. О боже! Я еще и сама напросилась! Навязалась!
– Мы… мы… – мямлю, глядя, как его большой палец успокаивающе кружит по моему запястью. – Что между нами было?! – быстро выпаливаю и снова зажмуриваю глаза.
Глава 1
Олег
С каждым днем пробуждение дается все сложнее и сложнее. Старею, наверное. Хотя, говорят, в сорок лет еще полный расцвет сил. Может быть, не спорю. Только я устал. От рутины, от работы и от монотонной жизни в целом. Говорят, мне нужна женщина, жена, мать моей дочери, чтобы пазл сложился. А я глубоко разочаровался в женщинах. Нет, я не монах, женщина у меня есть, но только для удовлетворения физических потребностей, а для душевных… А в душу больше никого не пускаю, там все вывернуто наизнанку. Да и есть у меня одна женщина в доме, другой не потерплю.
– Поля, вставай! – третий раз заглядываю в комнату дочери, пытаясь разбудить мою маленькую соню. Так случилось, что я отец-одиночка. Нет, с нашей «мамой» все хорошо. Никаких драм. Она жива и вполне здорова. Можно сказать, даже счастлива, судя по фотографиям из соцсети. Только не сложилось у нее с материнством. Наша дочь ее «приземляла и превращала в наседку» – это фраза моей бывшей жены. Вот мы ее и отпустили в свободный полет.
– Поля! Мы опоздаем, – строго произношу.
– Я проснулась, – недовольно бубнит дочь.
– Я не вижу. Марш умываться, чистить зубы и одеваться!
Трудно воспитывать маленькую девочку. Нужно быть строгим, но перегибать нельзя. Девочки – ранимые натуры, надо чутко чувствовать грань между кнутом и пряником. В полноценной семье все уравновешивает мать, а в нашей… Я стараюсь. К сожалению, у нас нет бабушек и прочих нянек. Cо стороны бывшей жены есть, но там все на одной волне полного отчуждения. Подарки на Новый год, дни рождения и редкие встречи ради фото для показухи. Да и я ни за что не отдал бы свою дочь на воспитание таким людям.
Убеждаюсь, что девочка поднялась с кровати и направилась в ванную, и иду делать нам завтрак. Я не ем по утрам, максимум – кофе со сливками, и Полина вся в меня – капризничает, не желая завтракать. Поэтому наш завтрак прост: мне – кофе, дочери – питьевой йогурт и банан в машине по дороге в сад. Одеваюсь. Рубашка, галстук, костюм, немного парфюма, часы. Забираю со стола рабочие документы. Заглядываю в ванную, усмехаюсь, когда нахожу там танцующую Полину, она расчёсывает волосы и что-то поет, махая руками. Беззаботная. Забавная. Моя дочка.
– Поля, мы опоздаем! – пытаюсь быть строгим, посматривая на часы. Дочь берет резинку и протягивает мне вместе с расческой. Да, я умею плести косы, пришлось научиться еще много чему. Быстро заплетаю ей волосы и закалываю челку заколкой. – Все, бегом одеваться!
Пока моя кулема одевается, я пью кофе и просматриваю почту, звоню секретарше, прося ее освободить мне вечер. Наша няня заболела, а Полю нужно вовремя забрать из сада.
