Тьма. Том 4
Пролог
Бежать по зарослям, пусть и парковым, напрямик — это всегда шум. Много шума. Но я даже не пытался скрываться. Зажав в одной руке заряженного «пушка», а в другой трубку, где на бегу искал контакт Константина — а это очень сложно, если несёшься по тёмному парку — я мчался так быстро, как мог. В конце концов, расстояние было не настолько уж большим.
Тёма взвыл ещё раз, а левую руку прострелило воспоминанием о боли. Но этот вопль позволил мне скорректировать курс. Через двадцать одну секунду, перескочив жёсткие кусты, я вылетел на пересечение двух дорожек, где всё и происходило.
По земле, хватаясь окровавленными пальцами за снег, ползла Заря, а за ней на белом тянулся красный след. Чуть дальше, у лавочки, корчилась, лёжа на боку, Волкова, из-под которой растекалась кровавая лужа. Обе девушки раскрывали рот, видимо, пытаясь кричать, но изо рта вырывался лишь жалобный сип.
А у дерева, чуть дальше лавочки, какой-то сраный хрен пытался расправиться с Тёмой. Мой кот бешено сопротивлялся, но поджимал левую переднюю лапу, как-то странно опирался на задние… И, похоже, спасался лишь тем, что то и дело уходил в тень.
В последний момент я успел ударить по кнопке вызова, набирая Костю.
А затем выпустил телефон из пальцев, одновременно с этим погружаясь в замедление времени. Трубка медленно заскользила вниз, пока мои руки обхватывали рукоять «пушка». Фигура неизвестного была знакома. Но в прошлый раз я не стал добивать урода: тогда он пытался порезать только меня. А сейчас он напал на девушек в парке и…
МОЕГО КОТА!
— С-с-с-с-с-с-с-с-с-у-у-у-у-у-у-у-у-к-к-к-к-к-к-к-к-к-а-а-а-а-а-а-а-а! — я не удержался и закричал.
Больше не буду в таком замедлении кричать, а то ржать так хочется, что боевой настрой растерять можно… Первая пуля покинула ствол и направилась в сторону противника. И вот тут меня слегка накрыло когнитивным диссонансом. Потому что неизвестный начал двигаться, уходя с траектории летящего снаряда.
И двигался он не так уж и медленно! Он двигался так, будто у него тоже было замедлено время. Сверкнул под светом фонаря металл клинка с сияющими рунами Тьмы. Я увидел голую грудь под изорванной одеждой, на которой тоже сияли руны, вырезанные прямо на коже.
И даже увидел перекошенное молодое лицо. В глазах незнакомца плескалось безумие и предвкушение.
Я снова выстрелил. И ещё. Где-то внизу моя трубка материлась голосом Кости, но разобрать, что тот кричит, не получалось. Да и не до того мне было… Мой враг резко метнулся к тени — и пропал!!! А внутри уже взвыло чувство опасности, заставив резко присесть, податься вперёд и начать разворачиваться.
Эта сволочь перемещалась в тени, как Тёма! Под одеждой парня вспыхивал язык Тьмы, даруя ему возможности, сравнимые с очень сильными двусердыми. А нож, похожий на кинжал и тесак одновременно, рассекал теневые щиты, будто их и не было — а я ведь их выставил. На автомате!
Правда, не особо на них рассчитывал. Ведь я уже дрался с этим уродом и знал, что от него ждать. Поэтому не стал удивляться, когда, ещё не успев развернуться — получил ногой в бок. Просто там, где другой на моём месте потерял бы ориентацию в пространстве, я всё видел в режиме замедления. И продолжал целиться во врага.
За доли секунды, что я наводился и давил на спусковой крючок, в безумном взгляде нападающего мелькнули узнавание и страх. И я вдруг понял, что у меня есть один шанс его убить. Один-единственный. Этот безумец просто не знал, что я теперь здесь живу. Он-то рассчитывал, как и всегда, на беззащитных жертв, а столкнулся с единственным человеком, который ему хоть как-то навредил.
Но теперь сил и меткости мне прибавляло не только желание защитить девочек и отомстить за нанесённые коту обиды, но и банальная жадность. Справедливость справедливостью, а полмиллиона рублей — это полмиллиона рублей! Это сразу выводит меня в другую социальную категорию! Раз — и в дамки! В смысле, в господа!
И этот гад как будто что-то почувствовал: вяло ткнул в мою сторону ножом и попытался свалить. Почему-то не через тень. Видимо, часто ходить сквозь неё он не умел. Но от пули гадёныш увернулся. Зато Тёма не сплоховал: выпал из одной тени — и ушёл в другую под воздействием гравитации. А по пути, выставив правую лапу с растопыренными когтями, резанул психоту по ноге.
Тот сбился с шага — и тут же поймал пулю чуть пониже лопатки. Вспыхнула какая-то защита. Убийца, зараза такая, только лишнее ускорение получил. А я всё ещё катился от пинка, поэтому вторую пулю пришлось выпускать не прицельно, а куда удалось навестись прямо в движении.
Впрочем, у «пушка» такой калибр, что если уж попал, то дыра будет приличных размеров.
Этому больному уроду повезло в том, что ничего важного для жизни я не задел. Но жопа у него стала сильно несимметричной.
— У-у-у-у-у-у-о-о-о-о-о-о-о! — вопль боли только набирал силу, а я уже, поймав равновесие, вставал на ноги и снова целился.
«Это тебе за котика! — мелькнула мысль на границе сознания. — И за девчонок!».
Ещё выстрел — мимо. Снова выстрел — попал в ногу. Ситуация изменилась. Убийца нырнул в тень, заставляя меня резко катнуться в сторону. Там, где я только что был, сверкнула сталь. Я успел выстрелить именно по ножу. И даже попал, выбив оружие из рук врага.
А вот потом «пушок» щёлкнул вхолостую, подсказывая, что я слишком увлёкся стрельбой.
На принятие решения у меня были доли секунды, пока нож ещё летел на землю. Надо было или кидаться на врага, или перезаряжаться. В первом случае в руках у меня будет разряженный револьвер, который и сам по себе предмет тяжёлый. Во втором случае, у врага опять будет его уродский ножик: успеет он его подобрать.
Я выбрал первое. Постоянно уворачиваться от клинка не получится, да и успею ли я все восемь патронов сменить — неизвестно. Надо же и вытряхнуть гильзы, и вытащить новые из кармана. Нет, перезаряжаться — плохой вариант. Правда, если бы время текло быстрее, я бы выбрал именно его — как всегда, на рефлексах. А так получил шанс подумать… И метнулся к врагу, когда тот только начинал движение к ножу.
Рана в ноге у убийцы была неприятная, и быстро двигаться он не мог, так что я успел. С правой руки врезал рукоятью револьвера, а левой обхватил за туловище, отрывая от земли и прыгая вместе с этим уродом вперёд — к ограждению вдоль дорожки. Там обстриженные кусты с жёсткими ветками: если повезёт, маньяка под нашим совокупным весом продырявит много-много раз.
Не повезло: снова сработала какая-то защита. А в остальном всё прошло, как надо. Мы повалились на кусты, я оказался сверху — и даже успел ещё разок садануть по вражьей роже, сворачивая нос и с хрустом сминая зубы.
Беда таких психов в том, что они уже перешагнули грань разумного: почти не ощущают боль, не знают предела сил и ходят по грани законов физики. Так что в ответ мне прилетело по рёбрам, а коленом — по внутренней части бедра. Хорошо, всё-таки по яйцам не попал, иначе б вывел меня из игры…
«Полмиллиона, Федя, соберись!» — мелькнула мысль, заставляя меня тоже перешагнуть за границы своей ловкости и силы. Удар головой по уже сломанному носу, удар рукоятью револьвера по башке, чтобы враг поплыл… А свободная рука и обе ноги участвуют в броске моего тела вверх и новом приземлении на противника. Ведь внизу — по-прежнему обстриженные ветки кустов!
— А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А-А! — убийцу проняло, он заорал, но, тварь такая, всё ещё отбивался.
И не вяло, как положено человеку, которому полжопы оторвало, в бедре дыра, зубы выбиты, сломан нос, и по этому носу ещё раз ударили. Отбивался он, как дикий зверь, используя любой шанс если не выжить, то хотя бы оставить нападающего без обеда. Ну то есть свалить и издохнуть где-нибудь подальше от места драки.
Мне прилетело в челюсть снизу — да так, что в глазах потемнело — затем в живот, снова по ноге… Мой противник даже почти смог высвободиться. Он умудрился извернуться на бок, подставив мне ухо, и я, удерживая себя в сознании, вцепился в него зубами.
