Стефани Майер
Гостья
© Stephenie Meyer, 2008
Школа перевода В. Баканова, 2025
© Издание на русском языке AST Publishers, 2025
Перевод с английского Ю. Хохловой
* * *
Посвящается моей матери Кэнди, которая научила меня, что в каждой истории главное – любовь.
Тело – мой дом,
мой конь, мой пес.
Как же быть, если умрешь?
Где прилечь?
На ком скакать?
Кого ловить?
Без скакуна,
Что горд и скор,
Куда пойти?
Как понять,
что впереди —
смерть или клад,
коль тело мое,
умный мой пес,
уже не со мной?
Как будет там,
на небесах?
Ни крыши, ни двери,
лишь ветер в глазах.
Где мне скрыться?
Ведь я – облака.
Мэй Свенсон
Пролог
Внедрение
Целителя звали Брод-в-глубокой-воде.
Он был Душой, а значит, по природе преисполнен хороших качеств: сострадательный, терпеливый, честный, добропорядочный, любящий. Тревога редко посещала Брода-в-глубокой-воде, а раздражение – еще реже. Однако, поскольку он обитал в человеческом теле, иногда ему поневоле случалось раздражаться.
Из дальнего угла операционной слышались шепотки практикантов. Целитель плотно сжал губы – выражение, совсем не подходящее к улыбчивому лицу.
Даррен, постоянный ассистент, заметив недовольную гримасу, похлопал его по плечу.
– Им просто любопытно, – тихо произнес он.
– Внедрение – не самая интересная или сложная процедура. Любой из нас может в случае необходимости выполнить ее самостоятельно. Не на что здесь смотреть. – Брод-в-глубокой-воде удивился резким ноткам, омрачившим его обычно спокойный голос.
– Они еще ни разу не видели взрослого человека, – пояснил Даррен.
Целитель удивленно приподнял бровь:
– Слепые, что ли? В зеркало никогда не смотрелись?
– Сам понимаешь, о чем я. Дикого человека. Бездушного. Мятежника.
Брод взглянул на бесчувственное тело девушки, лежащее вниз лицом на операционном столе. При воспоминании, в каком плачевном состоянии Искатели принесли ее в Лечебницу, его сердце преисполнилось жалости. Бедняжка, сколько боли ей пришлось вынести…
Разумеется, сейчас девушка полностью исцелена. Брод об этом позаботился.
– Она выглядит так же, как мы, – сказал он Даррену. – А когда очнется, станет одной из нас.
– Им просто интересно, вот и все.
– Душа, которую мы внедряем, заслуживает уважения. Глазеть на тело невежливо. Ей и так несладко придется, пока будет осваиваться. Несправедливо заставлять ее проходить через это. – Под «этим» Брод имел в виду вовсе не любопытные взгляды. В его голосе вновь послышались резкие нотки.
Даррен опять похлопал его по плечу:
– Все будет хорошо. Искательнице нужна информация, и…
При слове «Искательница» Брод наградил помощника взглядом, который иначе как гневным не назовешь. Даррен растерянно заморгал.
– Извини, – спохватился Целитель. – Сам от себя такого не ожидал. Просто переживаю за Душу.
Он взглянул на криоконтейнер, стоящий у стола. Ровный тускло-красный свет индикатора означал, что емкость заполнена и находится в режиме заморозки.
– Ее специально выбрали для задания, – успокаивающе произнес Даррен. – Эта Душа отличается выдающейся храбростью. Количество жизней говорит само за себя. Думаю, будь у нас возможность с ней поговорить, она сама бы вызвалась.
– Кто из нас не вызвался бы, если дело касается общего блага? Но вот вопрос – во благо ли это? Дело не в ее желании, а в том, правильно ли просить о подобном.
Практиканты тоже обсуждали замороженную Душу. Теперь их голоса звучали громче от возбуждения.
– Она жила на шести планетах.
– А я слышал, на семи.
– Говорят, никогда не проводила две жизни подряд в теле одного вида.
– Разве такое возможно?
– Кем только не была: Цветком, Медведем, Пауком…
– Водорослью, Летучей мышью…
– Даже Драконом!
– Семь планет! Подумать только!
– Может, и больше. Начинала с Истока.
– Правда? Прямо с Истока?
– Пожалуйста, тише! – вмешался Брод. – Если не можете наблюдать за операцией молча, попрошу покинуть помещение.
Практиканты сконфуженно примолкли и чуть расступились.
– Что ж, к делу.
Все было готово: медикаменты разложены в нужном порядке, длинные темные волосы пациентки убраны под медицинскую шапочку, стройная шея открыта. Девушка размеренно дышала, усыпленная снотворным. На загорелой коже не осталось ни следа… происшествия.
– Даррен, запускай оттаивание.
Седовласый ассистент уже стоял наготове у криоконтейнера. Он щелкнул предохранителем, крутанул диск регулятора вниз. Красный огонек над серым цилиндриком замигал все быстрее, меняя цвет.
Брод сосредоточился на бесчувственном теле; точными выверенными движениями рассек скальпелем кожу у основания черепа, сбрызнул средством, останавливающим кровь, затем углубил разрез и осторожно, чтобы не повредить, раздвинул шейные мышцы, обнажив позвонки.
– Душа готова, – сообщил Даррен.
– Я тоже. Неси.
Целитель знал: верный помощник рядом. Они много лет проработали вместе.
– Вот так, сюда, – произнес он, раскрыв разрез пошире.
Показалась рука Даррена. В сложенной ладони серебрилась пробуждающаяся Душа.
Всякий раз при виде незащищенной Души Брод поражался ее красоте. Душа сияла в ослепительном свете операционных ламп ярче скальпеля в его руке. Она переливалась, изгибалась, растягивалась на ладони, радуясь свободе. Тонкие перистые отростки, числом около тысячи, развевались, словно нежные серебристые волоски. Все Души прекрасны, но эта показалась Броду-в-глубокой-воде необыкновенной.
Так думал не он один. Рядом послышался тихий вздох Даррена, из угла донесся восторженный шепот студентов.
Даррен осторожно поместил крошечное сверкающее создание в разрез, проделанный Бродом на шее девушки. Душа легко скользнула в предоставленное ей пространство, вплетаясь в чужой организм. Целитель восхитился умением, с которым она осваивалась в новом доме. Отростки надежно обвились вокруг нервных центров, разрастаясь, проникая все глубже, захватывая мозг, зрительные нервы, слуховые каналы. Вскоре на виду остался лишь небольшой сегмент серебристого тельца.
– Молодец, – шепнул Брод Душе, понимая, что она его не услышит. Уши принадлежали девушке, а та крепко спала.
Осталось завершить операцию. Он очистил и исцелил рану, смазал края разреза заживляющим бальзамом, втер в тонкую полоску на шее порошок от шрамов.
– Как всегда, безупречно, – заметил Даррен. По непостижимой причине ассистент решил оставить имя, некогда принадлежавшее прежнему хозяину тела.
– Я сожалею о проделанной работе, – вздохнул Брод.
– Ты просто исполняешь свой долг.
– Сейчас редкий случай, когда исцеление наносит вред.
Даррен принялся за уборку. Вероятно, он не знал, что ответить. Целитель следует Призванию; помощнику этого было вполне достаточно. А Броду-в-глубокой-воде, истинному Целителю, – нет. Он с тревогой смотрел на мирно спящее тело; стоит ему пробудиться, от покоя не останется и следа. Весь ужас, пережитый девушкой перед концом, обрушится на ни в чем не повинную Душу, которую он только что поместил внутрь.
