Кодекс Императора III (СИ) - Молотов Виктор

Сергей в тот же миг понял насколько он облажался. Он все искал удачного момента для нападения… Хотел все сделать наверняка. Но человека, которого его отправили убить, делают новым императором! И все кардинально меняется.

Пока Дмитрий Романов не стал императором Российской империи, у него особо не было сил. Но теперь любое покушение на него будет караться не только смертью для Сергея Буравочкина. Это будут последствия для всего рода, скорее всего их вырежут подчистую. А подобного Сергей не желал. Как минимум у него во Владивостоке осталось пять несовершеннолетних племянников.

Его отец явно переборщил с приказом, думая, что все просто. Двадцать лет назад в столице глава рода оставил кучу должников, и теперь рассчитывал, что каждый из них вспомнит о былом долге. Сергей подошел к троим, но они слушать его не хотели. Последний вовсе посоветовал забыть этот адрес.

А отец уже угрожает лишить Сергея наследства, если тот не выполнит его волю в самое ближайшее время. Да он совсем с ума сошел! Неужели отец не видит, что происходит?

Может Сергею самому застрелиться сразу? Эта идея уже не раз приходила в голову, но Сергей быстро отмахивался от нее.

Он уже начинает свыкаться с мыслью, что наследство пройдет мимо него. Хотя, с другой стороны, Сергей понимает, что с его навыками он точно с голоду не помрёт. Скоро в империи будет кадровый голод, ведь Дмитрий Романов уволил главу службы безопасности и имперской канцелярии.

Такими темпами можно и карьеру построить, если работать на нынешнего императора. Хотя тот и убил брата Сергея… Сложный выбор.

Однако брат и отец сами виноваты. В итоге один мертв, второй постепенно сходит с ума.

Как же поступить? Как ни крути, вариант пойти на службу самый адекватный. И Сергей уж точно не собирается штурмовать дворец императора в одиночку с кучкой гвардейцев, которые и сами не против того, что он тянет время. А ведь отец требует от него именно этого.

Я сидел на императорском троне, пока проходила фотосессия для главных имперских изданий. На самом же деле большая часть работы проходит в кабинете, на это место император возвращается для торжественных мероприятий и некоторых важных собраний. А также, чтобы показаться народу. Раньше двери дворца открывали для желающих, сейчас же достаточно онлайн-трансляций с обращениями императора.

Помню этот трон, у него есть одна особенность. А я сидел на множестве разных во всевозможных своих воплощениях, но почему-то именно этот трон всегда мне казался самым удобным. И сейчас я вновь осознавал, что так оно и есть. Удобнее трона я не встречал ни в одном из перерождений, а ведь с него все и началось.

А на самом ли деле с него? В свою самую первую жизнь, за несколько лет до того, как я стал Первым императором, помню, что мне приснился странный сон. В нем неведомый голос спрашивал зачем мне власть. Тогда уже началась борьба за власть, и я часто наяву отвечал на этот вопрос, а потому мне казалось, что я просто брежу во сне. Ведь часто бывает так, что подсознание показывает нам во снах самые актуальные проблемы яви.

Сон этот был очень тяжелый. А мне скрывать было нечего, и я выдал все, как есть. Что мне надоело видеть свою империю в такой разрухе и хаосе. И ответом мне стало: «ну хорошо, это будет весело».

Когда я проснулся, моя комната была разрушена — дар пошел вразнос. А сам я был в критическом состоянии… И неизвестно еще, как жив остался.

Не знаю, было ли это все простым совпадением, но с тех самых пор сны ни разу не вызывали у меня такую реакцию тела.

Фотосессия для изданий быстро закончилась, журналисты удалились из тронного зала, и я поднялся с трона, чтобы отправиться в свой кабинет. На сегодня было запланировано решить много дел, поэтому я вызвал тех, с кем хотел бы встретиться первым делом.

Первым ко мне явился Святозар Разумовский.

— Ваше Императорское Величество, явился по вашему приказанию, — отчеканил Кутузов.

— Как поживает твой предшественник? — поинтересовался я.

— Отец уже покинул дворец и освободил выделенные ему покои. Он направился в Подмосковье, где находятся его родовые земли, — лицо Кутузова слегка скривилось.

— Что-то не так?

— Надо было его убить.

— Виктор Степанович обязательно умрет, но не так. Как бы неприятно ни было это признавать, но сейчас даже после отставки у него остается слишком много власти и прав… И его скоропостижная смерть будет иметь слишком много последствий. Кстати о смерти, — оборачиваюсь к Алине, которая стоит за моей спиной. — Как поживают Леопольдовы?

— Третья попытка тоже провалилась, господин, — печально вздыхает она.

— Есть пострадавшие?

— Нет, но мои девочки еле успели уйти.

— Понятно, — хмыкаю я.

Это были не самые приятные новости за сегодня. Хотя если подумать, то в ближайшее время, пока я не разберусь с тем, что оставил после себя старший Разумовский, хороших новостей и вовсе ждать не стоит.

На юге империи есть один княжеский род, который подмял под себя остальные более слабые южные рода. Они давно готовятся к масштабному противостоянию… Они сильны и умны.

Это как раз тот случай, когда цель стоит ликвидировать, а не играть в игры ради выгоды в будущем. Вся власть держится в жестоких руках Михаила Леопольдова. И уже третий раз не выходит его ликвидировать. Это плохо.

Насколько бы сильными ни были мои теневые служанки, в Российской империи немало и других сильных личностей. И немалая их часть находится именно у Леопольдовых. Они долгое время умело вычисляли кого из сильных мира сего не устраивает политика империи, а затем переманивали их на свою сторону любыми способами.

— Как обстановка в службе безопасности? — перешел я к следующему вопросу.

У меня еще будет время придумать способ уничтожить Леопольдова… Так, чтобы сделать это наверняка.

— Служба безопасности потеряла большую часть своих кадров. По моим расчетам там осталось только восемнадцать процентов работников от прежнего состава, — сразу ответил Кутузов. — Конечно, эти люди не справляются с задачами. В отделах царит полный хаос и неразбериха. Те, кто ушли, не оставили после себя никаких инструкций. Есть некоторые люди, которые дорабатывают дни, согласно договорам. У нас есть примерно неделя, пока не случился полный коллапс.

— А что с разведкой?

— Там обстановка гораздо лучше, но это временно. Лаврентьев занял выжидательную позицию.

— Назначь мне встречу с Лаврентьевым, — оборачиваюсь к Алине.

— Куда его привести? — с улыбкой спрашивает она.

— Никуда. Назначь встречу в загородном имении моего рода возле поселка Буран.

— Но, господин… Там работают в основном охранники из разведки, — не понимает Алина.

Она была права. Туда по негласной традиции отправляют работать охранниками тех, кто по каким-либо причинам не может больше работать в самой разведке. Кто-то где-то засветился, либо же возникли проблемы со здоровьем. А место хорошее и спокойное — люди охотно идут туда служить.

Но все это люди Лаврентьева. И выйдет так, что встреча назначается на его территории, хотя дом и принадлежит Романовым.

— Это рискованно, — киваю я. — Но в этом и суть. На кон ставится все, что есть. И так будет до тех пор, пока не пройдет острая фаза.

— Так будет, пока империя не вернет былое величие… или же пока император не умрет, — хмыкает Разумовский.

— В этом случае ее ждет только крах и разруха, — не скрывая печали в голосе, отвечаю я. — Так, что у нас дальше по списку?

Беру со стола толстую папку и сожалею, что все реформы нельзя провести за один день. Такого народ империи точно не поймет. Придется делать все постепенно.

— Нужно увеличить жалование для армии. На двадцать процентов. Для начала, — отдаю я приказ, а вместе с ним и нужные документы Разумовскому.

— Исполним, — кивает он.

В казне было не так много денег, чтобы распоряжаться ими направо и налево. Но армия с таким жалованием вовсе не будет сражаться. Не говорю уже о том, чтобы сохранять верность своей империи. А в идеале должно быть так, что повышение жалования — это обычное дело для любой страны, пусть это малое княжество или же большая империя.