Цитадели: Колыбель богов (СИ) - Поляков Владимир Евгеньевич

Что тут можно было сказать? Разумно излагает «пёс войны», чего там! Пусть пробует устанавливать контакты. И я тоже попробую.

Глава 3

Глава 3

Драная через три пыльных мешка ржавым ломом прямо в поражённый феминизмом, антиэлитаризмом и прочим десятом «измов» мозг дура! Это я, если что, про ту как бы британку, после разговора с которой сразу возникало желание провести связь на тот свет и во всех подробностях донести до некогда славных подданных великой Британской империи до какого уровня маразма, примитива и никчёмности докатились их потомки. Ладно-ладно, не они докатились, а их докатили, приложив к этому максимум усилий, но не в том сейчас суть. Эта, мля, Диана Харплен — коротко стриженая девица не слишком симпатичного вида лет не больше тридцати — вот прямо с ходу, чуть ли не первой фразой, набросилась на меня из-за, как она выразилась, «Недостойного для современного мужчины поведения», заключавшееся в общении с «пережитком мужского шовинизма,.угнетения народов Африки и поклонником осуждённого историей порочного псевдогосударственного образования, пережитки памяти о котором искореняют всеми силами даже там, где они долгое время позорили оплот демократии, равенства и толерантности».

Если в переводе с толерастического на человеческий — она исходила на дерьмо по поводу моего разговора с Бобби, потому как увидела его тату с флагом Конфедеративных Штатов Америки, да и наверняка подслушала часть разговора или вообще целиком, от и до. И о чём с такой вот ненавистницей близкого мне мировосприятия говорить? В настоящий момент точно не о чем, увы. Или не «увы», а реально к счастью. Если всерьез говорить с такими на голову ушибленными, сам себя уважать перестанешь.

Немец, Клаус Штольпе, тот был ни рыба, ни мясо. Обычный обыватель сорока лет, не имел никаких серьёзных целей, ярких увлечений по жизни. Зато являлся до крайности законопослушным, иерархичным и вообще тем ещё конформистом. Если увидит в тебе явного авторитета, причём непременно обладающего властью большей, нежели у официально на настоящий момент признанного начальства — скажет «Яволь, мейн команданте!», после чего замарширует в нужном направлении. Однако не раньше. Потому сейчас от него толку ровным счётом ноль, зато в потенциале… всё может быть, в отличие от шибанутой на всю толерастную башку британки.

Если мне удалось лишь выяснить, чем живут и дышат двое, помимо меня, присутствующих тут европейцев в полном смысле этого слова, то у Бобби дела обстояли несколько более оптимистично. Чем он и поспешил поделиться, радуя меня довольной лыбой:

— Амигос нормальные оказались. Жаль, не все. Зато их сеньориты… Такие горячие. Такие…

— Такие помнящие, тупой ты гринго! — возмущённо вступила в разговор одна из упомянутых техасцем. — Я Мария Моралес, и я не люблю, когда обо мне говорят так, как будто меня тут нет.

— Прекрасная сеньорита, — за неимением иной возможности выразить знак уважения красоте, изображаю неглубокий поклон, который подобает именно что девушкам адресовать. — Впечатлён красотой, восхищён стилем и выражаю искреннее уважение характеру. Игорь Саблин по прозвищу Снег к вашим услугам. Можно Сноу, как обращается этот достойный, пусть и несколько прямодушный представитель благородного воинского сословия.

— Старыми романами запахло,- улыбнулась мексиканка. — Такие моя бабуля читать любила. А я простая дочь хозяйки отеля. Всё думала в колледж поступить, но не у себя в Хуаресе, а в Калифорнии или Флориде… Техас бы тоже подошел. Но там, где нормальные люди, а не эти, постоянно спорящие о нескольких видах туалета для придуманных непонятно кем и как полах. А ты кто, Игорь? И почему прозвище такое?

Любопытство — качество хорошее. Полезное даже. В нашей ситуации так особенно. Впрочем, я скрывать ничего и не собирался, особенно учитывая то, что даже там, как следует покопавшись в прессе и особенно в подшивках архивных дел, так до суда и не дошедших, либо дошедших, но не опасным для меня образом, можно было узнать очень многое.

— Прозвище Снег изначально потому, что распотрошил пакеты с пятью килограммами героина на глазах у хозяев и развеял по ветру. Хорошая имитация снегопада получилась, — усмехаюсь, вспоминая ностальгическое прошлое. — Твари сначала чуть не сдохли от сердечного приступа от острой жадности. Потом просто сдохли, без всяких «чуть». Ну а из подмороженные в морозилке их головы отправились посылкой в одну горную местность. Как предупреждение и пророчество на будущее. Сперва это было единичное. Событие, а с течением времени уже и собственный стиль выработался — если какому-то выродку не требовалось именно что бесследно исчезнуть, его заиндевевшая башка обнаруживалась то на воткнутой в землю арматуре, то просто на пороге дома или вообще в холодильнике нужного объекта. Так что…

— Бандитос?

— Для кого-то да, для других совсем даже нет. Тут с какой стороны посмотреть, — отвечаю этаким философским матером мексиканской сеньорите. — Я своё прошлое не скрывал и тогда, пусть и в пределах разумного.

— Сидел? — а это уже Бобби.

— Не-а. Хватило мозга и наглости, жестокости к врагам и умения заводить друзей. Ну и понимания, когда требовалось покинуть родные края, чтобы больше туда не возвращаться во избежание угрозы астрономического срока со стороны одних и смерти лютой со стороны иных. Последние годы отсиживался в тепле и уюте на одном райском острове, однако… Как видите, оказался тут. Хорошо хоть не один, — взгляд на задрыхнувшего прямо в кресле, благо сиденье широкое, для нас двоих места вполне хватало, кота. — Так что всё действительное ценное у меня при себе оказалось. О, момент! Тут, кажется, процедура выбора началась. Видать, трио организаторов сочло, что пора бы нам всем и честь знать, заканчивать болтовню, переходя к процедуре выбора Цитаделей. Сеньорита, вы каким номером идёте?

— Предпоследним, — вздохнула Моралес.

— А я пятым — раздался хорошо поставленный голос второй сеньориты. На сей раз бразильянки. — Клаудиа Алсонару, оперная певица, восходящая звезда оперы и популярная модель в Инстраграме. Теперь бывшая. Но может сумею и тут выстроить… карьеру. Вы интересные.

Улыбаюсь в ответ. А что тут ещё можно сказать то? Разве что в очередной раз представиться, но… Она и так всё слышала, а время сейчас стало несколько более важным. Как ни крути, а вот эта оперная фигура, пусть и начинающая, на вид явно немногим более двадцати лет, а ещё с такими бюстом и попкой, что наверняка лифчики по индивидуальным заказам, а нижние «гораздо больше девяноста» вызывают не лёгкую и не белую зависть у многих горячих латинских барышень. В общем, такой внимание не оказать — себя уважать не будешь. Но время, время, она ведь пятая в очереди, а первые двое уже выбрали свои Цитадели. Что характерно, из числа звучащих более, хм, героически, не мрачно, а потому:

— Очаровательная сеньорита Клаудиа…

— Сеньора. Но только в документах, — кокетливо поправила меня та.

— Учту. Мы все учтём, — не развиваю тему, а переключаюсь на самое сейчас важное. — Бобби хочет получить Цитадель Изменённой Плоти или Скульптора Хаоса. Я предпочту что-то из таких, как Предвечная Тьма, Скрытая в Тени или Багровая Бездна. Сразу отвечу на возможный вопрос. Если тебе что-то пытаются усердно впихнуть — стоит сильно задуматься, нужно ли тебе это впихнутое. И особенно обратить внимание, в какое место, прости, запихивать станут. А вдруг без услуг проктолога сложновато будет статус-кво восстанавливать?

Хихикнула Мария, в то время как Клаудиа одновременно и гримаску скорчила и в то же время призадумалась. Дескать, всё куда сложнее, чем могло показаться. Меж тем уже третий Защитник, а именно тощий как щепка китаец, сделал выбор, забрав себе Цитадель Звенящего Ручья. Четвёртый, точнее четвёртая, которая тайка, вроде бы задумалась. Я предположил довольно длительную, минимум в минуту, а то и больше. паузу, однако Хрустальный Камень обрёл свою защитницу всего через половину сего срока.