Рысюхин, помните свои шестнадцать? (СИ) - "Котус"

Когда шкаф открыли, зверь-диверсант собрался изящно выпрыгнуть и стремительно сбежать, но стресс и силы подвели, лапы подкосились… Гвардейцы не прибили его на месте, наверное, только чудом: сперва ошалели от запаха, потом искали забившегося под грузовик засранца (в прямом смысле слова!), потом пытались его оттуда вытащить и поймать с самыми злодейскими намерениями. Спас рыжего повар, имевший почти тот же цвет волос, от силы пол тона разницы. Спорить с «кормильцем» никто не рискнул, а тот как-то уговорил животного выбраться наружу. Может, общая масть вызвала доверие?

— Так. — я потёр руками лицо, острый аммиачный запах сон прогнал, но усталость осталась. — осквернённое бельё на верёвку — и в реку, пусть всю ночь полощется. Если рыба всплывёт — мы ни при чём. Утром понюхаете кто-нибудь и решим, забирать с собой — повар на печке высушит — или выкидывать. А то и закопать на глубину три метра, как опасные химические отходы — это что ж он, скотина, жрал такое, что так воняет⁈ В автомобиле открыть все окна и двери, пусть выветривается. У нас сегодня намечается караульная служба в полный рост, так что, с учётом всех смен, количество потребных спальных мест сократится.

— Аркадий Витальевич, — обратился я к Вишенкову — выделите наряд во главе с толковым унтером, пусть съездят на РДА-шке в город, купят бельё на замену тому, что сейчас купаться будет. Идёмте ко мне, я деньги выделю на непредвиденные расходы.

Почему я вообще оказался возле этой казармы? Так меня из моего жилья выгнали! Только собрался разложить передний диван в фургоне и постелить постель, как заявились Вишенков с Нюськиным и объявили, что моё поведение недопустимо и бросает тень на репутацию всей гвардии, не больше и не меньше. Причём не только моей родовой гвардии, но и гвардейского корпуса артиллерии! Дескать, офицеру в моих чинах самому заниматься бытовыми работами без крайней на то необходимости — неприлично, неприемлемо и оскорбительно для них. Так что мне был в приказном порядке выделен денщик, который и занялся постелью. Утром он же организует горячую воду для бритья и завтрак, да и вообще займётся моим дорожным бытом.

И я, если честно, даже рад — вымотался страшно. Даже удивительно — сколько раз мотался в Могилёв и обратно, и из Викентьевки, и из Дубового лога, на сравнимое расстояние. Из Викентьевки, кстати, хоть она и в Могилёвской губернии, дальше ехать. Но никогда ТАК не уставал. Всё же прав был дед — одиночная поездка в своём темпе и, так сказать, в своё удовольствие очень сильно отличается от движения в колонне. И время в пути играет, пожалуй, большую роль, чем пройденное расстояние. Если в кабинах остальных автомобилей гвардейцы сменялись на каждом привале, проводя за рулём по два перегона из четырёх, причём не подряд, то меня сменить было некому. Надо будет помимо денщика ещё и сменного шофёра попросить — вот когда порадуешься, что заставил большую часть тогда ещё просто дружинников получить шофёрское удостоверение! Сомневаюсь, что полиция будет останавливать явно армейскую колонну и требовать документы у шоферов, но зачем же нарушать без нужды?

Вытянувшись на диване мысленно поблагодарил своих жён, которые едва ли не в последний момент настояли, чтобы я ехал не на «Жабыче», как собирался, а на семейном фургоне.

— На чём Ульяну в Викентьевку отвезти мы найдём, ты же не всю гвардию с собой забираешь, да и чего-чего, а транспорта в нашем хозяйстве хватает. А тебе нужнее.

— Да ладно вам! Фургон семейный, а я и в «Жабыче» пристроюсь поспать.

— Юра, опомнись, какое «пристроюсь»⁈ Неделю туда, ехать, неделю назад, да и там, думаю, не меньше проторчишь. Три недели! Тебе придётся буквально жить в этом фургоне три недели! Именно жить, а не просто «пристроиться поспать»!

Я тогда позволил себя уговорить, прошлую ночь провёл в Викентьевке, а вот сейчас оценил идею. Настолько оценил, что уснул за час до отбоя, просто сил больше не было.

Утром за завтраком рыжий кот сидел рядом с рыжим поваром с таким же белым колпаком на голове и очень мрачной мордой. Но — сидел и терпел, даже удивительно! Не то наш повелитель поварёшек — скрытый гений дрессировки, не то они на самом деле нашли друг друга. Дед так и вовсе обозвал нашего кормильца «Куклачёв под прикрытием». Гвардейцы, разумеется, отпускали немало шуточек, Вишенков же только мрачно бросил:

— Если один рыжий нагадит на продукты — второй будет оплачивать ущерб за свой счёт!

Разумеется, из-за спины у него тут же послышалось:

— Ваше благородие, да откуда ж у кота деньги⁈ — и очередь грохнула хохотом. Честно говоря, и я не удержался от ухмылки, но постарался, чтобы гвардейцы этого не увидели — субординация. А вот поручик не оборачиваясь ответил:

— Тогда он у тебя, Свириденко, одолжит, у кота мартовского, по-родственному! — что вызвало не менее жизнерадостное ржание подчинённых.

На мой вопрос о возможности найти мне сменщика за рулём, командующий нашими экспедиционными силами поручик сначала молча кивнул, потом пояснил:

— У нас два миномётных расчёта пассажирами ездят, и там как минимум трое имеют все нужные допуска. Плюс вестовые, все с удостоверениями, но они подменяют разведчиков за рулём в РДА, точнее, записаны в резерве на замену. Плюс два писаря, короче, хватает народа, даже если не трогать наше очень боевое охранение.

Договорились, что сменный шофёр придёт ко мне на первом привале и двинулись в путь. Кстати, бельё на верёвке вонять котом вроде бы перестало, но начало пахнуть тиной, поскольку течение прибило тряпки на слишком длинной верёвке к берегу в камышах. Долго думали, что с ним делать и куда грузить, пока мне не надоело и я приказал просто бросить на лугу, сказав крутящимся вокруг техники мальчишкам, что оно нам не нужно. И это они ещё не знают, что именно прячется в грузовиках, так бы вовсе домой не уходили.

Наш музыкальный сопровождающий, как выяснилось, будет ехать с нами до города Сарны, где почему-то располагаются большие склады музыкальных инструментов и прочего музыкального же имущества, отчего как капельдинеры, так и их посыльные постоянно катаются в Сарны и обратно, вот и наш ездил минимум раза три в год.

Так и ехали дальше, с мелкими и не очень неприятностями. Из самых крупных, пожалуй, выделю две. Во-первых, в портфеле с картами вместо карты окрестностей Могилёв-Подольского под этим корешком обнаружилась карта Могилёв-Днепровского, то есть нашего губернского центра, именуемого последние лет сто пятьдесят просто «Могилёв». Понимаете, какой раритет мне достался? Вот только совершенно бесполезный, так что пришлось добывать карты на месте и маршрут прокладывать в спешке. Хорошо хоть, проводник оказался по-настоящему толковый и вывел нас к границе своей зоны ответственности.

Вторая неприятность ещё аукнется, но не мне. Один местный деятель в качестве проводника направил к нам… пограничника с собакой! Который служил здесь полтора года и отлично знал приграничные тропы, а также дороги контрабандистов, но не проезжие тракты.

«Выполнить указание сверху формально в полном соответствии с его текстом, но так, чтобы больше никогда ничего не поручали».

«Сомневаюсь, что в этом случае „шалость“ сойдёт с рук безнаказанно».

«Ну, они могли не знать, на кого и при каких обстоятельствах нарвались. Но — это будет для них поучительно».

Так или иначе, на дорогу от Викентьевки до места предстоящей работы мы доехали чуть больше, чем за четыре с половиной дня, или за пять с половиной считая от Дубового Лога. И, пока гвардейцы обедали, я пошёл знакомиться с местным контактом, как это обозвал дед. То есть, с представителем СИБ, который должен был рассказать мне последние новости и ввести в курс текущих дел.

Глава 6

Я сидел и смотрел через лобовое стекло на успевшую уже изрядно надоесть живописную гору. Строго говоря, моё присутствие именно здесь и сейчас не было необходимым, но все или почти все дела, которые были мне доступны, могли делаться в любом месте района. И эта площадка, где, кроме меня, стоят два самоходных миномёта, что прикидываются грузовиками, передовой командно-наблюдательный пункт, а также один из броневиков прикрытия и один из двух РДА ничем не хуже любого другого места. И занимали мы то, что получило название «левая позиция» — найденный в предгорьях пятачок, удовлетворяющий сразу нескольким условиям: сюда можно проехать на автомобиле, здесь можно развернуть обе установки, она расположена на нужной стороне горы. Ну, и расстояние до предполагаемых позиций противника должно позволять накрыть их, хотя бы теоретически.