Я не умею прощать (СИ) - Стова Нийа

Раздался тяжёлый удар, будто огромный таран пробовал каменную кладку на прочность. С потолка посыпалось мелкое крошево, осело пылью на синем мхе, что давал и без того скудное освещение. Стало темнее. Ноздри защекотал запах плесени и сырой штукатурки. Четвероногий поводырь, раня мне руку, приподнял шипы на загривке и перешёл на медленный бег.

Боль пришла неожиданно. С трудом успевая за рашаром, я совсем забыла, что в прошлый раз ошейник позволил уйти всего на тридцать шагов. Кожу под тонкой удавкой полоснуло огнём. Тело выгнулось в долгом мучительном спазме. Густая шерсть под щекой — последнее, что выхватило утонувшее в агонии сознание.

— Разрази вас всех Свет! — чертыхался надо мной взбешённый голос. Перед глазами мелькали серые тени. — Как она вообще сюда попала?! — жёсткие пальцы оттянули риввил, протиснулись под него, надавили, и в раскалённые лёгкие хлынул воздух.

Я жадно вдохнула, закашлялась, обхватила руками готовую расколоться на части голову.

— Рашар, Владыка. Ваши стражи знают тайные тропы Цитадели. Я отправил охрану к покоям гхик’арда, но они не успели. Проход к Западному крылу разрушен.

— Проклятье!

Мне удалось открыть слезящиеся глаза и оглядеться. Ладони нащупали толстую шерстяную ткань. Видимо, на неё меня сгрузили со спины рашара. Вокруг каменные стены с массивными зубцами. Над головой низкое серое небо.

Глава Сшамата стоял ко мне вполоборота, опершись на длинный двуручный меч. Сдвинув брови, вглядывался вдаль. И, судя по поджатым губам, то, что происходило внизу, в городе, ему очень не нравилось.

— Очнулась? — ветер взметнул полы чёрного плаща, и дроу стал похож на странного белоголового ворона. — Зачем ищешь смерти? Майу мог не успеть. Я пока не готов лишиться ценной собственности, — проговорил он с издёвкой.

Тянуло запахом гари и дыма, звучали крики и отчётливый лязг металла. По сторонам шестиугольной замкнутой площадки, где я очутилась, рассредоточилось несколько лучников и воинов из личной охраны Владыки. Все напряжённо молчали, держа оружие наготове, хмуро поглядывали на своего главу. Время от времени кто-то отвлекался на мою персону.

— Что произошло? — прохрипела, растирая саднящее горло. Приподнялась на ослабевших ногах, покачнулась и чуть не упала, запнувшись о лохматую тушу. — Майу! — кинулась к зверю.

— Он спит, — Владыка выцеживал слова, не поворачивая головы. Второй четвероногий страж нервно порыкивал у его ног. — Мне пришлось его вырубить, иначе он не давал к тебе подойти. Так зачем ты здесь?

— Я могу помочь, — огладила мерно вздымающиеся бока рашара. На первый взгляд зверь, действительно, цел. — Я хочу помочь!

— Чем? — сомкнутые губы брезгливо скривились. — Ты слабый воин. Уступаешь в росте и силе даже нашим женщинам.

— Я маг. Вам известно о моём даре!

— Что твой дар сделает с этим? — холодные глаза превратились в узкие щели, на острых скулах заходили желваки.

Я медленно подошла к парапету, выглянула в просвет бойницы и ужаснулась тому, что увидела. Город горел. Его строгая геометрия неузнаваемо изменилась: груды камней на месте мощных укреплений, изуродованные вздыбленными горбами и провалами улицы, жидкая грязь, вода, огонь и дым. И в этом хаосе — отчаянные драки с криками и стонами раненых, звоном оружия, редкими вспышками боевой магии. Кто защищался, кто нападал — понять невозможно.

— Они прорвались через подземный лабиринт. Уровень, что считался неуязвимым. Потому что нет в Х’аралоте мага, способного сотворить такое, — голос Владыки помертвел. — Несколько мелких отрядов, но их оказалось достаточно, чтобы изолировать линии укреплений друг от друга, разбить гарнизон на части и основательно его потрепать. С диверсией мы справимся. А с этим, — повёл вперёд подбородком, — уже вряд ли.

На подступах к Сшамату плескалось живое море из закованных в доспехи воинов. Пеших, верхом на пещерных ящерах, с осадными башнями и таранами, которые тянули за собой впряжённые в повозки таттоны. И над этой непрерывно шевелящейся массой гордо реяли штандарты Великих Домов Нийдав’илла. На мгновение показалось, я вижу злорадную ухмылку Хангбринн, её белёсые глаза, горящие предвкушением быстрой победы.

Огромная армия молодой илхарэсс у подножия холма, где занимался пожарами Вольный Город, была как на ладони и крайне уязвима. Вот только сопротивляться ей было некому: на внешней стене и первой линии укреплений от защитников остались жалкие крохи.

— Снимите риввил, — я скребла по стене, ломая от злости ногти. — Снимите, Владыка, я помогу. Покажу белоглазой твари, где её место!

— Нет, — на каменном лице не дрогнул ни единый мускул.

— Я звероуст! Я нужна вам! Я сомну весь этот чванливый парад!

— Пока я видел только неуправляемого мага, который слабо понимает, какой силой наделён и боится собственного дара, — дроу пренебрежительно дёрнул бровью. — После бойни с Нийдав’иллом выживет хоть кто-то. Этого достаточно. Мне не впервой восстанавливать город. Я не хочу у себя в тылу чудовища, что атакует в спину. Атэрэл рохафай оставляет лишь трупы.

— Владыка! — мы оба развернулись в сторону голоса. Запыхавшийся Дзиймах с рассечённой щекой, в залитом кровью доспехе грубо оттолкнул преградившую ему дорогу охрану. — На стену отправлять больше некого. Гарнизон завяз в уличных боях. Ополченцы держат оборонительные линии. Резерв магов на исходе.

— Гхик’ард?

— На стене. Не захотел возвращаться.

Моё сердце ухнуло вниз, в висках загрохотало.

— Упрямый мальчишка! — прошипел глава и снова отвернулся. Его ладони на рукояти меча сжались так, что побелели костяшки пальцев.

— Снимите риввил, Владыка, — настойчиво повторила просьбу, изо всех сил гоня подступившую панику. Память подло подкинула прощальный взгляд Мрая.

— Я всё сказал, — припечатал меня равнодушный голос.

— Тогда отправьте к внешней стене. Дайте провожатого!

— Нет. Не собираюсь растрачивать жизни обученных воинов на капризы истеричной девчонки.

Вдалеке взвыли трубы. Армия Хангбринн дала сигнал к началу штурма.

Глава 14

— Я проведу, — легла на плечо тяжёлая ладонь. Синие глаза уставились на меня так, будто хотели вскрыть череп и прочесть самые потаённые мысли.

— Не боишься трогать чужую собственность? — стряхнула татуированную руку.

Дзиймах ухмыльнулся и зашипел, потревожив раненую щёку:

— Я вообще мало чего боюсь. И если вам нужен проводник, маала, — поклонился с почтением, достойным Старшей Матери Дома, — я единственный, кто может быть полезен.

Ещё бы на колено встал, шут гороховый!

— Идём! — раздумывать было некогда.

Дроу хмыкнул и жестом пригласил следовать за ним. Охрана опешила от моей наглости, когда я молча выдернула из ножен ближайшего ко мне вояки короткий меч. Не бог весть что, но без оружия я стану слишком лёгкой добычей.

Владыка не удостоил нас и взглядом.

— Мне всё равно, где сгинет человечка, — бросил он в спину. — Я снял блок с её передвижений. Но ты, Дзиймах, должен вернуться.

— Похоже, глава озаботился новым преемником. Заблаговременно, — не смогла удержаться от ядовитого замечания. — И ты после этого рискуешь жизнью?

Дзиймах оскалился и неопределённо дёрнул плечом:

— Нам лучше поторопиться.

Дроу двигался быстро и молча, не оборачивался, чтоб посмотреть, успеваю ли за ним. Я не жаловалась. Он прикрывал меня собой от встречных, коротко кивал на приветствия откровенно потрёпанных и окровавленных защитников города, угрюмых, сосредоточенных, обозлённых. Но ни на одном из лиц я не прочла обречённости или страха. Было очевидно: никто не собирается сдаваться без боя, но сил, чтобы отбить штурм, у Сшамата мало. Слишком мало.

— Они знают, что армия илхарэсс перешла в наступление?

— И что нет ни единого шанса выстоять? Знают. И готовы умереть. Бежать нам некуда. А плен для каждого из нас намного хуже смерти.