Мисс Эндерсон и её странности (СИ) - Зарецкая Анастасия

Единственным, чье сердце оставалось к Кею равнодушным, был Принц Краснопёрых.

Он, вполне возможно, считал себя единственным достойным спутником Алесты. В самом деле, такой изящностью, статностью, гордостью и оригинальностью, какими обладал Принц Краснопёрых, вряд ли мог похвастаться ещё хотя бы один обитатель этого огромного мира. Принц Краснопёрых имел лишь один недостаток — он был котом. Но сам Принц принимал его, скорее, за особенность, и даже приятную.

В этот раз всё было как всегда.

Так что уже становилось доброй традицией.

Кей бросил машину возле гостевого дома, и вместе с Алестой они шустренько добрались до дома Эндерсонов. Король Подземельных заприметил их ещё издалека, радостно завилял хвостом и бросился обниматься последними новостями. На пороге их встретили бабушка с дедушкой. А за ними подтянулись все остальные. И даже мама.

Мама, которая с каждым днём шла на поправку, так что и выглядела теперь куда живее прежнего. Мистер Меллиган сдержал обещание. Мама встретилась с врачом, который составил план лечения. И ещё — за счёт мистера получила все необходимые медикаменты.

Хотя с ним самим мама так и не увиделась. Ну или, по крайней мере, не известила об этом Алесту.

Если бы Алеста и Бернис встретились немного раньше, хотя бы на десять лет, вдруг у матери и отца ещё был бы шанс начать всё сначала?

За долгожданной встречей следовал ужин — такой, после которого можно было не питаться ещё неделю. Ну и, конечно, обмен новостями. А потом их большая семья распадалась на группки, и тут уже существовала вариативность.

Иногда Алеста и Кей оставались на кухне. Пока Алеста помогала бабушке разбираться с посудой после пиршества, Кей вел прелюбопытные беседы с дедушкой. И вообще — дедушка по величине своей симпатии к Кею ненамного отставал от бабушки. Кей знал о жизни в Леберлинге из собственного жизненного опыта. А дедушка — из многочисленных газет. Одно только это требовало пристального внимания, ведь так интересно сравнивать действительность и фантазии репортёров!.. А ещё Кей разбирался во многих областях — помимо тех, с которыми работал сам. Так что слушать его было в удовольствие. Алеста и сама заслуживалась.

Частенько Алеста и Кей брались присматривать за самыми младшими Эндерсонами. Происходило это примерно так: Алеста, которая за годы жизни в этом доме так и не научилась ладить с детьми, вжималась в диван и наблюдала со стороны. Зато Кей с энтузиазмом брался за игры — и даже не то чтобы в них включался, он их создавал. Так что мальчишки в нём души не чаяли. Вивитт и вовсе смотрела на него влюбленными глазами, что вызывало у дяди тяжелые вздохи, если он вдруг оказывался рядом.

А Алеста смотрела на Кея и думала о том, что однажды он станет замечательным отцом.

Пожалуй, куда более замечательным, чем её собственный.

Иногда Кей и Алеста разделялись. И в некоторые из таких разделений мама звала Алесту к себе. Они о разном говорили — обо всём том, наверное, о чём молчали эти долгие годы: начиная от отношения к новым модным тенденциям в одежде и заканчивая трудностями, с которыми сталкиваешься во время учёбы в университете. Мама говорила о собственном прошлом — что раньше представлялось и вовсе немыслимым. А в ответ Алеста делилась с ней переживаниями, о которых прежде не смела бы и заикнуться.

Чем в моменты таких откровений занимался Кей — это уже пусть останется на его воле.

А время от времени случалось как сейчас: Кей и Алеста собирались в тесной комнатушке, под жёлтым светом ламп, и разговаривали обо всяком с Ивори. Эту девочку, уже почти девушку, чрезвычайно интересовало всё, что касается магии. И механизмов. Так как и Кей, и Алеста по воле судьбы имели к этим наукам кое-какое отношение, Ивори любила допрашивать их обо всём.

В этот раз Алеста долго и нудно рассказывала о том многообразии экзаменов и зачётов, которые ей предстоит дать.

И Ивори слушала её со всей внимательностью, время от времени кивая, а потом произнесла:

— Когда я закончу школу, я тоже поступлю в этот университет. Только на механику.

Тогда Кей поспешил предупредить:

— Говорят, на механике ещё сложнее учиться. Шутят, что студенты, которые туда попадают, бесследно исчезают на пять лет. И только после этого их начинают видеть на улицах города, повзрослевших и измученных…

В то время как Алеста пообещала, искренне и пылко:

— Обязательно поступишь. Ты такая талантливая… Я даже не сомневаюсь в том, что у тебя всё получится, Ивори.

Возможно, дело было ещё в том, что Алеста немного лучше Кея знала, каково это: мечтать о чём-то всю свою жизнь и втайне от всех надеяться, что мечты твои имеют хотя бы крохотный, но шанс на осуществление.

На целую ночь рвения Алесты не хватило. Она уснула прямо за столом, опустив голову поверх вороха бумаг. Кей тоже уснул, совсем неподалеку — прислонился к изголовью кровати, примыкающему к столу. Наблюдал за тем, как Алеста сосредоточенно разбирает формулы — и, справедливости ради, сдался первым.

Принц Краснопёрых тоже не смог оставить хозяйку.

Но в то же время не решился приблизиться к Кею.

Так что он нашёл себе место прямо по центру подушки, которая в этот вечер все равно не пригодилась никому другому. Растянулся, подставив живот потолку, и раскинул лапы во все четыре стороны. А ярким красным хвостом прикрыл глаза, чтобы не нервничать из-за света настольной лампы, которая горела этой ночью непрерывно.

Следующее утро выдалось непривычно солнечным.

Таким, что стала видна каждая пылинка на мебели в комнате Алесты. Первую половину дня пришлось потратить на уборку, и не только в комнате: сложно найти в себе волю начать уборку, но ещё сложнее найти смелость её закончить.

После обеда, который целиком состоял из остатков вчерашнего ужина, Алеста и Кей отправились на прогулку. Поскольку, помимо всего прочего, в автомобиле Кея нашлось место для двух наплечных сумок — сшитых из плотной ткани, такой, чтобы её не удалось как-либо повредить.

Одна из этих сумок принадлежала Кею.

А другая — Алесте.

Однако с завидным постоянством они обе оказывались на плече Кея, а Алеста шла налегке.

Чтобы достигнуть нужного места, следовало всё время перемещаться по окраине. И всё-таки Алеста потянула Кея в центр. Куда бы ни пролегал их путь, Алеста доходила до центра Плуинга — в знак доброй памяти. Поскольку торговая площадь располагалась именно там.

Такое знакомое место!

И одновременно — такое далёкое…

Каждый раз, оказываясь на торговой площади, Алеста сочиняла новый маршрут, насколько это вообще было возможно при небольшом размахе площади. Чтобы Кей совсем уж не заскучал.

В этот раз они первым делом прошли мимо лавки Мастера механизмов. В ней всегда горел свет, сколько Алеста себя помнила. Всегда, но не теперь. Алеста была не единственной, кто променял Плуинг на Леберлинг. И его исчезновению тоже поспособствовал Маверик Гилсон. Он отыскал Брутуса Кросби — когда Алеста поведала мистеру Гилсону тайну о том, где всё это время пропадал Мастер механизмов. Отыскал — и, наверное, сказал достаточно нужных слов, поскольку Брутус Кросби осмелился начать всё с чистого листа. Но поблагодарил за это почему-то именно Алесту…

А затем Алеста повела Кея мимо собственного объекта гордости — Лавки странностей, на которой висела табличка «временно закрыто». И в который раз пообещала себе, что найдёт возможность и возобновит деятельность лавки. Не сейчас, да. Но чуть позже — обязательно. Ведь у прабабушки отлично получалось совмещать и магию, и дело для души.

Напоследок Алеста с Кеем заглянули к Паоле.

И застряли на продолжительный срок.

За месяц, который прошёл с их последней встречи, у Паолы накопилось достаточно новостей. Все их следовало обсудить. И ещё — обязательным условием их встреч было с сотню многозначительных взглядов, которыми Паола награждала Кея. Будто бы пыталась на что-то ему намекнуть…

Когда Алеста и Кей достигли наконец пункта назначения, вовсю разыгрался вечер.