Двойник Короля 9 (СИ) - Скабер Артемий

Внезапно в голове раздался знакомый голос:

«Павел, — произнесла Лахтина. — Можно ли мне выйти и немного погулять?»

Заметила, что я вытащил Ама? Ну что ж, почему бы и нет. Давненько не говорил с королевой лицом к лицу после её наказания.

Девушка появилась из моего кольца, материализовавшись в воздухе с лёгким свечением. Я уселся на бревно, валяющееся рядом, и жестом пригласил её присоединиться.

Сейчас на королеве было простое летнее платье, надетое на голое тело. Ткань хоть и потёртая, но чистая. Наряд обрисовывал её миниатюрные формы: невысокая, худенькая, с маленькой, почти крошечной грудью.

Длинные вьющиеся тёмные волосы спадали на худые плечи. Чёрные, совершенно чёрные, как бездонные колодцы, глаза часто-часто моргали, будто пытаясь привыкнуть к окружающему миру.

Когда материализовалась, то первым делом жадно вдохнула свежий воздух. Королева потянулась, разминая конечности, как кошка после сна. Она огляделась вокруг, её глаза с любопытством изучали окрестности. Затем посмотрела вдаль — туда, где вспыхивали огни военного лагеря и периодически озаряли ночное небо всполохи от выстрелов.

Мы какое-то время молчали, просто наблюдая за небом и прислушиваясь к тихим звукам ночной жизни лагеря. Созвездия ярко светили в ясную погоду, Млечный Путь тянулся бледной полосой через весь небосвод. Где-то вдалеке пропела труба, потом раздались команды часовых. Обычная жизнь прифронтовой полосы.

«Это непросто, — произнесла она у меня в голове. — Ты, возможно, не поймёшь, что это такое… Быть королевой — самой сильной, уважаемой — и потерять всё. Мне оставалось совсем немного до трона».

В её мысленном голосе слышалась горечь. Я наблюдал, как она прослеживает взглядом далёкие вспышки артиллерии, и в чёрных глазах отражаются эти огни, создавая странный эффект.

Сдержал улыбку. Ещё как понимаю, милая. В прошлой жизни я был не просто королём, наша страна занимала почти всю планету. Я знал, что такое власть, но обладал ею только отчасти. Долбаный Совет аристократов держал меня на поводке…

«Почему ты погналась за той сукой? — спросил, переходя к делу. — Где серая зона, в которой обитаешь ты?»

Лахтина дёрнулась, словно от удара. Её лицо исказилось гримасой отвращения и ненависти, пальцы сжались в кулаки так сильно, что костяшки побелели.

«Мой яд… — поджала девушка губы, и во взгляде отразилась такая ярость, что на мгновение показалось, будто она сейчас трансформируется обратно в скорпикоза. — Эта дрянь украла его, чтобы менять людей».

«Вон оно что, — заметил не без иронии. — Когда я просил у тебя — так чуть не обесчестил, а когда забрала она — ничего не пострадало».

Лахтина вскочила, её глаза сверкнули. Девушка подняла руку, словно собираясь ударить меня, но сдержалась. Вместо этого начала нервно ходить взад-вперёд, то и дело бросая в мою сторону гневные взгляды.

«Это другое! — надула губки королева, её мысленный голос звучал с обиженными нотками. — Она женщина, и это не считается! А ты самец».

Засмеялся. Какие у неё странные понятия о чести и достоинстве. Использует человеческие слова, но вкладывает в них совершенно иной смысл. Интересно, есть ли у них какие-то правила обращения с ядом? Ритуалы, связанные с его передачей?

«Ты, она, я… — выдохнул, пытаясь объяснить свою точку зрения. — Мы из разных видов, и пол тут вообще не играет роли».

«Ты… — Лахтина затрясла пальчиком, как строгая учительница, отчитывающая нерадивого ученика. — Плевать! Значит, она меня обесчестила. Тебе стало легче?»

Её лицо выражало такое искреннее возмущение, что я с трудом сдержал улыбку. Не хотел обидеть королеву ещё больше. В конце концов, она мой ценный союзник, хоть и не по своей воле.

«Мне всё равно, — покачал головой. — Могла бы сразу сказать про свой яд, а не выпендриваться».

«Тебе не понять, что такое быть королевой, иметь власть, силу, управлять!» — гордо заявила Лахтина, вскинув голову и выпрямив спину, словно сидела на троне, а не на старом бревне посреди военного лагеря.

«Точно, мне не понять…» — ответил я, стараясь не выдать своего сарказма.

Девушка снова села рядом со мной. И мы наблюдали за очередной битвой, где бессмысленно гибли солдаты. Вспышки орудий, далёкие крики, эхо взрывов — всё это создавало жуткую симфонию войны. Жертвы политической игры, пешки в руках великих мира сего. Ничего не меняется, независимо от того, в какой реальности ты живёшь.

«Странные вы, люди, — грустно заметила девушка, её взгляд был прикован к далёким вспышкам. — Мы не убиваем друг друга просто так».

Я кивнул. Странные, не поспоришь… Люди всегда найдут причину для войны, для смерти, для жестокости. Я сам был причиной стольких смертей в прошлой жизни, что давно потерял им счёт, хоть и никогда не убивал невиновных. И вот в новом мире опять оказался в центре военного конфликта. Ирония судьбы.

«И ты странный, — её тёмные глаза уставились на меня, пытаясь проникнуть в самую душу. — У тебя нет предубеждений относительно монстров. То, как ты говоришь, ведёшь себя, делаешь, думаешь… Ты точно человек?»

«Нет. Я хуже», — подмигнул ей.

Спать хотелось адски, но нужно подождать, когда Ам закончит, и кое-что ещё сделать в моём кабинете. Поэтому такая простая беседа была очень кстати, хотя глаза уже слипались, а мысли путались от усталости.

«Я повторяю вопрос про серую зону», — решил вернуться к теме, которая меня интересовала больше, чем её догадки о моей природе.

Лахтина вздохнула и опустила взгляд. Плечи девушки поникли, словно на них навалился тяжёлый груз.

«Прости, — покачала она головой, и в её глазах мелькнуло искреннее сожаление. — Но ни я, ни один монстр не можем тебе ничего рассказать про наш дом. И не потому, что не хотим. Это клятва, которая наложена на каждого из нас при рождении».

Ух ты, как интересно! Кто-то или что-то защищает монстров от людей, запечатывая их уста клятвой. Это открывает новые горизонты для размышлений. Кто настолько силён, чтобы наложить ограничение на целые виды существ? И зачем? Что там, в серой зоне, такого, что должно остаться тайной?

«Ты обещал вернуть меня домой и мой облик», — напомнила девушка, явно желая сменить тему.

«Хренофаги», — вспомнил, что давно хотел спросить, выкинув из головы мысли о серой зоне. Разберёмся с этим позже.

«Кто?» — подняла брови Лахтина, её лицо выразило крайнее недоумение.

«Хемофаги, — исправился я, сказав правильное название. — Я тут повстречал одного червя, который оказался дочкой кого-то важного. Она очень хотела найти тебя и что-то сделать».

Эффект от моих слов превзошёл все ожидания. Королева вскочила так резко, словно бревно под ней раскалилось. Она напряглась, каждая мышца её тела натянулась, как струна. Глаза расширились от ужаса, лицо побелело. Девушка отшатнулась и чуть не упала, согнувшись, словно от сильной боли.

Инстинктивно схватил её за руку, удержав от падения, и тут же отметил, что она вся холодная и мокрая, буквально покрытая липким потом. Тело королевы сотрясала крупная дрожь, а из груди вырывались хриплые, прерывистые вздохи.

Потратил минут пять, чтобы её успокоить, усадил обратно на бревно, дал выпить воды из фляги. Постепенно дрожь утихла, дыхание выровнялось, но в глазах всё равно стоял неприкрытый ужас. Что же такого страшного в этих хемофагах, раз даже королева скорпикозов приходит в ужасное состояние от одного упоминания?

Когда она смогла говорить — мысленно, конечно — её слова прерывались, путались, смешивались с обрывками других мыслей и образов. Я потратил ещё некоторое время, чтобы разобрать всю эту информацию.

Вроде бы те черви недавно появились в нашей местности. Они очень опасны, до этого захватывали только людей, а теперь хотят получить доступ к монстрам. И не простым, а сильным. Так они эволюционируют, становятся чем-то большим, чем были раньше. Используют тела хозяев как инкубаторы, как источники ресурсов, а потом… Потом что-то ужасное, но Лахтина не смогла или не захотела объяснить, что именно.