Громче меча 2 (СИ) - Ибрагим Нариман Ерболулы "RedDetonator"

— Ты странный, — покачала головой Лу.

— Это ты странная, раз не знаешь, что такое поликлиника, — заулыбался я. — Небось, у тебя ещё и страхового полиса нет, и ты нигде не прикреплена…

Мне неизвестно, как на байхуа «поликлиника» и «страховой полис», поэтому говорю я эти слова на русском. Естественно, Лу ничего не понимает и думает, что я ебанат, придумывающий слова на ходу.

— «Бабка» и «ритуал»? — поинтересовалась она. — А остальное не разобрать…

«По», по идее, можно перевести как «бабка», а «ли» — как ритуал. И в этом, неожиданно, есть смысл!

— Ты пиздец как близка к пониманию слова «поликлиника», — усмехнулся я. — Но просто не нагружай голову — это сейчас неважно.

— Зачем тебе кузнечный инструмент? — спросила Лу.

— Надо, — ответил я, разбирая инструменты. — Мне срочно нужна защита от пуль — и я её изготовлю.

— Но из чего? — недоуменно поинтересовалась девушка.

— Да вот же! — поднял я одно из ружей. — Очень хорошая сталь, сразу видно, что недешёвая. Можно сделать заебачий щит.

— А-а-а, — снова сделала вид, будто всё поняла, Лу.

Так, нужно избавиться от прикладов и УСМ — это лишний вес. А из стволов сделаю себе мощную защиту, способную удержать какое-то количество попаданий. Тут же крутая фишка, ведь стволы — это полые трубки из очень качественной стали. По сравнению со сталью из моего мира, это хуйня из-под коня, но по местным меркам — космическая металлургия.

— Они же дорогие, — поморщилась Лу, глядя на то, как я отрываю от стволов приклады.

— У тебя на примете есть оружейные барыги, которые их купят? — с усмешкой спросил я.

— Кто-кто? — нахмурилась девушка.

— Да блядь… — вздохнул я. — У тебя есть знакомые торговцы оружием, которые купят эти ружья?

— Нет, но… — начала Лу, а затем замолкла. — Хорошо, я поняла тебя.

У меня нет оснований полагать, что в этой провинции с оружейными законами дела обстоят как-то иначе, чем в Байдэн.

Сиволапым холопам запрещено иметь огнестрел, потому что селянин с ружьём — это почти готовый революционер. Он ведь может свергнуть своего феодала и устроить здесь богопротивный капитализм…

Заготавливаю стволы, а затем соображаю. Надо соорудить что-то вроде металлической рамы, в которой можно будет закрепить стволы — возможно, придётся применить кузнечную сварку.

Лу пошла к одному из домов — видимо, она там жила. Но теперь это догорающий остов, а не дом.

Разбор нужного количества ружей на компоненты занял примерно минут десять, а затем я начал соображать, из чего бы сделать металлическую раму.

Покопался в имуществе убитых солдат и взял десяток ножей, которые меня ранее не заинтересовали, потому что сделаны из какого-то мягкого говна.

Пришлось ждать, пока кузница окончательно догорит, но я не просто сидел на жопе, а заготовил древесину для получения древесного угля. Я вижу в юго-восточном углу кузницы аппарат для изготовления древесного угля, изготовленный из природного камня — придётся потратить время, чтобы выработать нужные объёмы угля, но время, как я понимаю, есть. А если сюда нагрянет ещё один отряд солдатни — ну, мне их немножко жаль.

— Надо бы уходить, — через некоторое время, подошла ко мне Лу.

— Да куда торопиться? — спросил я, загружая новую порцию древесины в печь. — Я ещё не закончил.

Древесный уголь — это база. Вся фишка в пиролизе — термическом разложении древесины в условиях отсутствия кислорода. По сути, древесный уголь — это чистый углерод, который горит с ебейшим жаром. То есть, это самое оно, чтобы плавить металл.

Длина ствола ружья — примерно 110 сантиметров, причём они тут стандартные. Надо где-то двенадцать стволов, чтобы собрать себе щит.

Рама щита, думаю, будет толщиной миллиметра три-четыре, потому что я использую сталь марки «говно 3» или даже «говнище ебаное 3». Это будет тяжёлая штука, но зато попадания не будут выдирать стволы из креплений, а чтобы этого точно не случилось, нужна перемычка по центру.

Лу решила поужинать, поэтому вытащила из кармана кусок репы.

— Есть хочешь? — спросил я. — У меня есть кое-что.

Вытаскиваю из рюкзака трофейное вяленое мясо и передаю ей. Ну и, подумав, вытащил ещё и рисовую лепёшку.

— Спасибо, — поблагодарила меня селянка.

— Обращайся, — кивнул я и вернулся к работе.

Раскочегарив горн, раскаляю в нём заготовки под будущую раму. Хорошо, что успел спасти из огня меха — иначе бы пришлось делать щит на деревянной основе.

Кузнечное дело я люблю и уважаю, поэтому получаю от работы удовольствие и испытываю ностальгию. Как же охуенно было в Храме — делаешь, что хочешь, а не что жизнь заставляет, учишься, развиваешься, обжираешься в столовой…

Не жизнь, а мечта.

Ножи превратились в сплошную ленту, а затем она обрела первоначальную форму.

К сожалению, ножей хватило только на верхнюю часть рамы, а с остальными частями пришлось поебаться — сковал их из трёх стволов, один из которых пришлось обрезать зубилом и молотом.

Уже рассвело, когда я закончил раму. Лу спала на деревянной лавке, врытой с южного края деревенской площади, а я решил, что нехер спать — надо ебашить! Ебашить вот этими вот ручонками!

«Крашеный, блядь…» — вспомнил я одного знаменитого автоблогера. — «Как же давно это было…»

Пришлось насверлить в стволах отверстий, что заняло кучу времени, так как сверло оказалось чуть мягче, чем оружейная сталь. Но если приложить достаточно дури, то можно просверлить в металле отверстие даже куском кремня. И дури во мне хватает.

Заморочился и выковал заклёпки, но они не просто крепили стволы к раме, а ещё и держали набранный из досок щит, который послужит защитой от свинцовых осколков. Эти осколки мне нихрена не сделают, но неприятно, когда они бьют по коже.

Получился щит будто из водопроводных труб, но гораздо надёжнее. Сделал держатели из стальных скоб, прикрепил их к раме и всё — защита от пуль готова.

Защищает она не всё тело, но в ноги если и будут попадать, то только случайно.

Съедаю примерно полкило трофейного мяса, запиваю колодезной водой и ложусь спать.

«Приятно, сука, заниматься созидательной деятельностью…» — подумал я, прежде чем заснуть.

*21 день юся, провинция Тея, на тракте*

— Как так получилось, что тебе всего девятнадцать, а ты уже замужем? — спросил я у Лу.

Мы шли по торговому тракту, в уездный город Минчуань.

Тут их, как оказалось, просто дохуя, но Лу знает только о Минчуане, Цангуане, Юулине, Чисе. А столица провинции Тея — Наньхэ.

Местный главный пидарас, то есть, кровососущий байгуй, заседает в Наньхэ, но нам туда ещё слишком рано, потому что я вообще не знаю, чем дышит провинция и как тут дела. Лу тоже не в курсе, а это значит, что надо понюхать воздух, осмотреться, подумать…

Лучшее место для этого — уездный город Минчуань.

Вообще, Лу мне не особо нужна, но как-то жалко бросать её на произвол Пути, поэтому пусть походит со мной. Кушает она немного, мозги мне не массажирует, поэтому я не против её компании.

— Я вышла замуж в двенадцать, — пожала плечами девушка. — Как все.

— Ебать тут Ирак… — вздохнул я.

— Что за Ирак? — снова не вкурила Лу.

— Там, откуда я родом, в одной стране разрешили жениться на девятилетних девочках, — ответил я.

— Но зачем? — нахмурилась Лу. — Девятилетняя же даже не расцвела.

— Веришь или нет, но и выдавать девочку замуж в двенадцать лет — это пиздец как нездорово, — произнёс я. — Вы тут ебанутые все, как я посмотрю. Законный брак может быть только с восемнадцати лет. Ну или если по залёту, то с шестнадцати. И то, к этому интересному субъекту тоже будут вопросы, как он так спокойно трахнул шестнадцатилетку…

— Моя мать родила меня в тринадцать, — пожала плечами Лу.

— Ебанутые, — вздохнул я.

Слышал я, что на зонах очень любят педофилов и, в результате этой особенной любви, очко педофила становится таким же широким, как «ноздри» на новом поколении BMW 4-й серии…