Чужой наследник 7 (СИ) - Коган Данил

На меня посыпались осколки стекла, осколки кирпичей, куски штукатурки

Сделав кувырок вперед, я избежал паденья.

В щели с улицы проникал удушливый желтоватый туман. Куска стены, возле окна, как ни бывало. Только груда обломков на полу.

В моих руках сами по себе образовались Грейс и Буревестник.

Я в два прыжка выскочил в образовавшийся стенной проем.

Третий этаж.

Долго не думая, я прыгнул вниз.

Поднырнул под огромный туманный кулак, который как раз наносил второй удар по моей конторе. И бросился в сторону смутной фигуры, стоящей на другом конце двора.

Глава 6

Ах эта свадьба, пела и плясала

Стоя в величественном зале храма Силы и дожидаясь выхода невесты, я вспоминал недавние события. Все ли я правильно сделал?

На самом деле сделать я смог немного.

Выскочив прямо на стоящую фигуру, как и положено порядочному сектанту, одетую в плащ с глубоким капюшоном, я решил повторить свой трюк с метанием в центр мишени остро заточенной железяки. На лича помнится произвело некоторое впечатление. На свою магию я особо не надеялся. Подонок, атаковавший мой офис был окружен клубами Хмари, вырывающейся у него из-под ног. И я помнил об иммунитетах разумных последователей Хмари.

Буревестник вонзился в центр фигуры и тут же зазвенел об асфальт. Вредитель исчез, оставив вместо себя тушу яффе.

Тот чувствовал себя не очень чтобы очень, и не стремился покидать уютную атмосферу локального хмарного выхлопа. Округлое тело проросло десятками щупалец, устремившимися в разные стороны. Недалеко заголосила солидная дама, зачем-то свернувшая в наш двор.

Я ушел назад «теневым сдвигом». Одной из моих новых граней, восстановленных за последнее время. Раскинул вокруг противника десятка два своих образов. И рубанул по туше «Веером клинков» с безопасной дистанции. Часть щупальцев опали, как озимые. В туше появились множественные раны. Яффе вздрогнул и катнулся в мою сторону.

Я повторил комбинацию трижды. К моменту, когда яффе растекся лужей отвратно вонючей псевдоплоти, Хмарь рассеялась, оставив после себя разводы на стенах домов и асфальте и отвратный запах. Такие твари мне больше не противники. Разве что толпой навалятся. И холодное оружие, кстати использовать больше нет нужды.

Судя по силе атаки, меня навестил эмиссар. С дружеским приветом. Но, буквально, свалил в туман, не пожелав ввязываться в прямую конфронтацию. Зато я новые грани проверил в боевых условиях. «Веер» работал как газонокосилка. Раны наносил неглубокие, но много. Мелких тварей должно пачками вырубать. Хорошо и хорошо весьма.

А вот здание выглядело плачевно. Внешний вид фасада прямо намекал на то, что нашей конторе требуется переезд. Косметическим ремонтом там было не обойтись.

Сотрудники и друзья, находящиеся в офисе во время атаки пострадали умеренно. Миша Гольц, которого я не успел отослать обратно в форт исцелил раненых, ушибленных и контуженных. Оксана вообще была цела абсолютно. При первом ударе она инстинктивно закрылась «алмазным щитом».

Придя к выводу, что ничего лучшего я все равно в той ситуации придумать не мог, я нетерпеливо покосился в сторону главного входа. Меня сегодня облачили в «приличный костюм». То есть унылый и до зубовного скрежета официальный. Стоячий воротничок рубашки натирал шею. Пиджак жал подмышками. Но я стоически терпел. Что наша жизнь без страданий и церемоний? Суета и тщета.

Наконец, под торжественную музыку марша Финдельсона в центральном проходе появилась Оксана.

В простом без всяких там пышных добавлений открытом белом платье. Я оценил наряд и фигуру девушки. Покосился вокруг. Завидуете? Правильно делаете! Это все мое. С сегодняшнего дня — официально! На церемонии присутствовали только близкие люди, и, в основном, ограненные. Я собрал всю свою офисную команду и штурмовую бригаду.

Мрачный Кирилл, тоже закованный в приличный черный костюм, маялся неподалеку. Ива ослепительно улыбалась и выдавала своей солнечной шевелюрой сто ватт дополнительного освещения. Августович, сохраняя на физиономии свое фирменное выражение дохлого кирпича, стоял справа от меня, на правах посаженного отца.

Из чужих присутствовали Святов, Игнатов, Матвей и Богдан. Фрол шел прямо за Оксаной, и вид имел одновременно смущенный и наглый. Он все никак не мог определиться, обнять меня или придушить.

Знакомый по прошлым церемониям молодой служитель храма, мой соратник по очистке особняка, тот, который «балбес», рассматривал выложенную на пюпитр книгу регистрации. Мне нравится этот храм. Здесь была церемония прощания со старшими Строговыми, символическое расставание с прошлым мной и начало новой жизни. Здесь же я принимал клятвы от Ольги и Арчи. Именно здесь мы решили провести церемонию бракосочетания, которая символизировала для меня очередной шаг по выбранному пути.

Я протянул вперед руку и наши с Оксаной кисти соединились. Уверенно улыбнулся моей избраннице. Та одарила меня улыбкой в ответ.

— Сегодня мы собрались, чтобы быть свидетелями брачных клятв Олега Строгова и Оксаны Дмитриевой из благородного сословия. — Начал служитель. — Они равны сословием, и не связаны иными обязательствами. — мой личный титул аристократа не учитывался. А Оксана получила статус «благородной», после проверки МВД еще месяц назад, перескочив статус «гражданина» из-за камня, скорее всего. — Согласно древней традиции, я спрошу: хочет ли кто-либо высказаться против этого брака? Знает ли кто о препятствиях к его заключению? — Фрол сглотнул, а я украдкой показал ему кулак.

Никаких выкриков, типа «Остановитесь! Вы совершаете ошибку!», — Не последовало.Только Ольга сделала круглые глаза, достав платок, смахнула несуществющу слезу и махнула Оксане в прощальном жесте.

— Поскольку никто не оспаривает законность этого брака, спрошу тебя, Олег Строгов. Готов ли ты взять в жены стоящую с тобой рука об руку женщину, и принести ей клятвы?

— Готов.

— Готов ли ты быть с ней горе и радости, в богатстве и бедности, болезни и здравии?

— Никакой бедности и болезней не будет! Только богатство и здравие! Я гарантирую. — Ответил я. — Насчет печалей не уверен. Что? — служитель смотрел на меня с ласковой укоризной. Остальные хихикали. — А! Готов! Всегда готов!

Оксана, посмеиваясь тоже подтвердила готовность к супружеской жизни со всеми причитающимися аксессуарами. Пока смерть не разлучит нас.

— Можете принести взаимные клятвы, драгоценные господин и госпожа. — Служитель отступил на несколько шагов назад. Остальные тоже отошли. Клятвы считались делом интимным, и давались друг другу перед лицом Силы.

— Клянусь любить безумно, преданно и вечно,

Дышать тобой, быть рядом и беречь,

Делить с тобою счастье, слезы, мысли, жизнь и вечность.

Процитировал я одного старого поэта.

— Навеки мой.

Навеки я твоя.

Навеки вместе.

Я люблю тебя!

Отозвалась Оксана.

Наши руки охватило свечение. Тени вокруг пришли в движение, прорезаемые сполохами нестерпимого алмазного блеска. А когда вращение сил закончилось, и все проморгались, на наших мизинцах красовались метки силы.

Мою нижнюю часть ладони и мизинец охватывало алмазного цвета кружево абстрактных тонких узоров.

У Оксаны метка была выполнена из хаотично соединенных ало-белесых ленточек, разной ширины.

— Сила соединила вас! — Воскликнул служитель. — Явила особый знак расположения.

Подобные проявления не были редкостью. Насколько я знал, нужно было всего лишь, чтобы ограненный не был против брака, даже внутри себя. И все. «Особое расположение» Силы и украшенные мизинцы обеспечены. Те, кому не досталось внимания Силы, делали татуировки после церемонии.

Простецы, подражая ограненным, заказывали на мизинцы специальные украшения — витые кольца.

Начались поздравления, речи, обнимашки.

Когда мы с Оксаной вышли из храма, у меня уже дергался глаз. И горела левая сторона шеи.

— Ну что, милая, силы еще остались? — спросил я у жены.