Ненужная жена. Хозяйка лавки сладостей (СИ) - Князева Алиса

Я прерываю его, напоминая, что вначале следует убраться там и навести порядок, но Грей настроен решительно и убеждает меня, что лучше сперва провести все ремонтные работы, а уже после наводить порядок. Мы спорим всю дорогу, пока не оказываемся у «Лакомки» и не обнаруживаем толпящихся на пороге людей.

Сердце начинает колотиться как безумное.

Десятки глаз устремляются на нас, в толпе нарастает гул. Я слышу обрывки фраз:

— Это она?

— Новая хозяйка?

— Не особо похожа, сразу же видно городская.

— Ну да. Она тут и месяца не продержится.

Я не готовилась отвечать на вопросы, а моя общительность ощутимо потрепалась после визита на мельницу…

Да и что им говорить? Правду наверно? Посёлок маленький, тут слухи мигом разойдутся.

Но Грей вдруг делает шаг вперёд, заслоняя широченной спиной.

— Привет, соседи! Вы пришли поглядеть на новую хозяйку кондитерской?

— Так это правда? — вперёд выходит хозяйка таверны, которая накануне прогнала нас с Якубом. — Лариан притащил кого-то возрождать лавку? За какие грехи он так с тобой?

Ох, тебе лучше не знать…

— Просто мы с ним поспорили в каком-то смысле, — смущаюсь я, вцепившись в ручку корзинки, как в спасательный круг.

— Смотри, здесь тебе не город, ерундой страдать некогда.

— Я понимаю, не собиралась, — указываю на лавку. — Пока я только навожу порядок, но, надеюсь, все вы придёте на открытие.

Осталось придумать, как всё организовать.

— Булочки будут? — спрашивает кто-то.

— Конечно будут! — помогает Грей, улыбаясь так широко и искренне, что люди невольно начинают улыбаться в ответ. — Айрис знает множество рецептов. Завтра утром уже можно будет пробовать. Правда ведь? — он оборачивается ко мне, и в его глазах пляшут озорные искорки.

— Я не успею навести порядок, — шиплю сквозь сомкнутые зубы.

— Так я тебе помогу.

Я открываю рот, чтобы возразить, но слова застревают в горле. Что-то он как-то слишком сильно в меня верит. С другой стороны, чем раньше начну, тем раньше смогу решить вопрос с Ардэном и доказать ему… что-нибудь. Возможно выбить из бывшего мужа какие-то инвестиции, потому как, очевидно, деньги мне нужны. Может я и могу рассчитывать на помощь Грея, но муку, сахар, молоко и яйца он мне на постоянной основе не поставит. А они нужны практически всегда.

Люди смотрят с надеждой. Я оглядываюсь на лавку и пытаюсь прикинуть свои возможности. Внутрь вести их смысла нет, но я могу организовать прилавок на крыльце. Так же как было в городе, когда мы сюда ехали.

Стоит попробовать.

— Да, — слышу свой голос, удивляясь его твёрдости. — Завтра утром лавка откроется.

По толпе проносится одобрительный гул. Пока сложно сказать, что обо мне думают жители, но оно и понятно. Решение они примут завтра, а значит сегодня мне нужно кровь из носу сделать не только хотя бы минимальную уборку на кухне, но и придумать, как угостить всех, имея крайне ограниченный запас продуктов. Хорошо хоть мука у меня теперь есть.

Зря, наверно я им это пообещала. Грей подмигивает мне и толкает плечом дверь лавки.

— Ты... просто псих! — шепчу я, когда мы оказываемся внутри. — Как ты мог подбить меня на такие смелые обещания?! Сам же видишь, что тут ещё долго не будет никаких посетителе…

Я обвожу взглядом лавку и застываю. Очень хочется протереть глаза, потому что «Лакомка» выглядит совсем не так, как было до нашего ухода. Создаётся ощущение, что кто-то пришёл сюда и навёл порядок. Исчезла паутина под потолком, толстый слой пыли со столов и полок тоже смело. Даже с пола исчезла грязь, показывая, красивые, пусть и слегка стёршиеся мраморные плиты.

Что. Тут. Произошло?!

— Ладно, я пойду до плотника схожу, как и хотел, — заявляет Грей, пока я пытаюсь убедить себя, что не сошла с ума. — А ты пока думай, чем завтра угощать будешь. Я приду, помогу.

Он оставляет мешок у двери в кухню и, насвистывая что-то себе под нос, выходит на улицу.

Я стою посреди зала ещё минуту, а после неуверенно зову:

— Якуб? Ты где?! Какого чёрта, Якуб?! Это что за магия?!

Глава 13

Но грызуна нигде не было. Зато в голове моей что-то загудело, зашуршало, а затем я услышала нечто, похожее на шёпот: «Здравствуй, новая хозяйка! Для тебя старалась. Угодила?»

Приплыли. Или со мной говорит лавка, или я сошла с ума.

Но я уже пару дней как перестала удивляться странностям, поэтому если она живая, то так даже лучше.

— Ты же «Лакомка», да? — решаюсь спросить, желая, чтобы это оказалось правдой, и я не сошла с ума, а просто говорила с волшебным зданием. От этого хоть толк какой-то будет. А от прощания с собственной крышей какой мне прок?

— Да, хозяйка! Лакомкой меня звать, — отвечает мне… мой новый дом. — Чего изволишь?

А я стою посреди изменившегося помещения и не знаю, чего бы попросить. Сжимаю в руках платье, подаренное мельником, и тут меня посещает мысль, которая почему-то затерялась в пути и опоздала с появлением как минимум на сутки.

— Мне бы в душ, то есть искупаться. А то ведь наряд новый подарили, а на грязное тело примерять не хочется, — откровенничаю я.

— За кухней есть небольшой чулан с ванной, где раньше работники купались. Там чисто и светло. В шкафу мягкие полотенца, но вот воды нагреть придётся самой, уж не обессудь, — извиняется передо мной Лакомка.

Я же так рада тому, что в этом месте можно помыться, что чуть ли не вприпрыжку бросаюсь в уже знакомую мне кухню и оглядываюсь в поисках дров, которыми можно было бы растопить печь. Пять-шесть кусков древесины лежат у входа, заботливо оставленные Греем. Видимо, то, что он отпилил от пришедшей в негодность балки.

Мне бы задуматься, можно ли частью говорящего дома топить печь, но я так хочу почувствовать себя человеком, что не задумываясь бросаю полешки в нижнюю створку и развожу огонь.

Пара вёдер обнаруживается тут же. Их приходится наполнить водой, но с этим я тоже справляюсь на ура. Поставив первое нагреваться, захожу в указанный лакомкой чулан и охаю: в нём отличная медная ванна в прекрасном состоянии. Чистая, да что там…блестящая. На стене небольшая подставка-полочка для мыла, которое нахожу в шкафу напротив. На двери прибиты крючочки для полотенец. Они, к слову, тоже имеются в арсенале платяного двухметрового предмета мебели. Мягкие, как и сказал мне дом.

— Вот спаси-и-и-и-бо, Лакомка. Удружила! — благодарю в голос.

С таким помощником, как сама кондитерская, можно не переживать. Теперь точно к завтрашнему что-нибудь сообразим. Придумать только, что именно состряпать, чтобы удивить местных.

Наполняю ванну, наблюдая за тем, как в небольшом чуланчике начинает клубиться пар. Кладу на полочку душистое мыло, замечаю на гвоздике на стене заботливо оставленный кем-то маленький металлический черпачок.

— Что ещё нужно для счастья? — задаюсь вопросом, избавляясь от одежды.

Как ни крути, а когда платье с чужого плеча, да ещё и велико, чувствуешь себя не в своей тарелке.

Медленно погружаюсь в тёплую воду, едва ли не постанывая от удовольствия. Не городской душ со всеми удобствами, но всё же.

«Только бы Грей не вернулся раньше времени», — оглядываюсь, понимая, что дверь в чуланчик запирается на щеколду и то только снаружи. Как здесь работники мылись, если она в любой момент может распахнуться?

Но как только тёпленькая (почти горячая) вода расслабляет тело, разум отключается и отправляется в какие-то одному ему известные дали. Отдохнуть от пережитого потрясения и хоть немного перезагрузиться. Мне видятся белые пушистые облака. Я парю в небесах, удерживая своё тело в полёте мощными кожистыми крыльями. В лицо дует свежий весенний ветер. Но меня подгоняет тревога. Хочется поскорее добраться до места. Проверить, как там дела. Увидеть…кого?

Стоп! Что? Какой ещё ветер?

Резко распахиваю глаза и понимаю, что вода ещё не успела остыть, но становится как-то не по себе. Прислушиваюсь — тишина.