Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр

Но Копченому следовало указать его место. Он за последнее время стал многовато важничать. Узнав, что его отец не вор, а очень даже благородный господин, а мать так вообще княгиня, он излишне задрал нос. Из Тирцехлиаля привез кучу шмоток и ходил, как ворона в павлиньих перьях.

Вся одежда у него теперь какая-то… тир-докская. Все в темных тонах, потому что накира в пещерах светлые тона, наверное. И вычурное все какое-то, непрактичное, с ненужными деталями во всяких неожиданных местах. То пуговицы, которые ничего не застегивают, то бахрома прямо посреди ткани, то карманы на плечах или воротнике… что за кирня?..

— У этого есть глубокий практический смысл, — объяснил Копченый, когда Астрид ему объяснила, что он выглядит как дурак. — Эти детали запутывают потенциального врага. Они мешают понять, откуда я могу выхватить нож.

— Что?..

— Ну да, это в старину вошло в моду, а потом так и осталось. Имитация карманов, секретные карманы, скрытые складки, имитация скрытых складок… в Тирцехлиале я видел ребенка в распашонке со скрытыми карманами.

— Зачем?..

Копченый пожал плечами. Откуда ему знать? Если бы его не похитили в младенчестве, он бы всяко тоже такое носил. И не задавал потом вопросов, потому что для него это было бы нормой.

— Знаешь, ты изменился, — поделилась Астрид, когда они сидели в столовой. — И мало общаешься чо-та.

— Это… само как-то, — отвел взгляд Копченый. — Я не знаю, как мне быть. Отец почти перестал писать, а мать… я не знаю, как мне с ней быть. Не очень хочу быть ее сыном. Но я ее сын. Что делать? Ты вот дочь Темного Балаганщика — как ты с этим живешь?

— Я дочь Майно Дегатти, — отчеканила Астрид. — Ректора Униониса. А всякие шарманщики, балаганщики и канатоходцы мне не отцы.

— Ну ты поняла же, про что я.

— Не-а, — с вызовом ответила Астрид.

Копченый помрачнел и принялся ковыряться в своем рисе со спаржей и лепестками фиалки. Школьная столовая по-прежнему держала его на стандартной эльфийской диете, так что мясо, пусть бы и сотворенное, Копченому приходилось добывать на стороне. Меняться с ним никто не соглашался, так что он просто бегал к стойке раздачи. Вот и сейчас сгонял туда, принес сэндвич с индейкой и ростбифом, откусил кусок и с трудом произнес:

— Мама хочет, чтобы я и следующее лето у нее провел.

— Кудесно, — пожала плечами Астрид.

— А еще… еще она тебя тоже в гости зовет, — с еще большим трудом выдавил Копченый.

— Меня?.. Чо вдруг?.. Ей Зубрила не понравился?

— Понравился, он хороший прислужник. Но он гоблин и… из бедной семьи. А мама очень расспрашивала про сокурсников и… и очень обрадовалась, когда я про тебя рассказал.

— Почему? — с интересом спросила Астрид.

Нет, она знала ответ. Потому что она великолепна во всех отношениях и уже наверняка славна своими деяниями далеко за пределами Мистерии. Но ей хотелось это услышать.

— Потому что ты высший демон и дочь ректора, — угрюмо ответил Копченый. — Ей больше всего понравились ты и Арисса. Она вас обеих в гости приглашает.

Астрид покосилась на сидящую поодаль Ариссу. Вот и даром ей не сдался этот Тирцехлиаль с его темными эльфами, но как-то неприятно, что опять тут Арисса нарисовалась.

— А почему Арисса-то? — спросила Астрид.

— Она королевская дочь и первая ученица, — пожал плечами Копченый. — Да ты не переживай, она наверняка откажется. Под каким-нибудь предлогом.

— Но ты ее все-таки пригласишь?

— Ну это не я, это мама моя приглашает… — заерзал Копченый.

— Поня-я-ятно…

Астрид больше ничего не сказала. Все ж понятно по тому, как он мазаться стал.

Ну и пусть, ну и подумаешь. Если ему всякие Ариссы важнее подруги детства, то и пусть приглашает кого хочет. Пусть хоть сто Арисс приглашает, Астрид все равно.

— Астрид, ты чем после ужина занята? — спросил староста Ромулус, перегнувшись через Катетти.

— Тренироваться буду и уроки повторять, — ответила Астрид неправду.

Просто на всякий случай, а то мало ли. Ромулус все-таки староста. Хоть и не классный наставник, а все равно как бы лицо одержимое властью. Лучше поддерживать в нем ложную уверенность, что Астрид такой же теребун и заучка, как он.

— А я хотел, чтоб ты мне помогла стенгазету делать, — огорчился староста.

— Извини, совсем нет времени, — сказала на этот раз правду Астрид.

На стенгазету у нее времени и правда не было. Честно говоря, даже почитать «Танец лунного света» будет поинтересней.

— Жалко, Маледик хотел там про тебя большую статью выкатить.

— А, ну если очень надо, я найду немного времени, — смилостивилась Астрид. — Непросто, конечно, придется, но я постараюсь.

— Отлично, я уже все придумал! — оживился староста Ромулус. — Статья будет называться «Гордость нашего факультета». Вначале мы сделаем исторический экскурс, вкратце расскажем о тех волшебниках защитного факультета, что прославились еще в школе…

— Я ни одного не знаю, — сообщила Астрид.

— Это ничего, — важно сказал староста, поправляя очки. — Я тоже ни одного не знаю. Надо пойти в библиотеку и узнать.

И Астрид пошла, потому что ради родной стенгазеты она была готова на все. И Копченый тоже пошел, хотя не с ними, а отдельно, потому что ему книги какие-то в библиотеке понадобились. Уселся там в читальном зале за столиком в углу, раскрыл книжку и принялся читать какую-то свою чепуху, пока Астрид со старостой трудились не покладая рук.

— Я восхищен твоей сознательностью и трудолюбием, — сказал староста Астрид правду прямо в лицо. — Все остальные в нашей группе ленивые и несознательные.

— Да, увы, — сделала скорбное лицо Астрид. — Им нужно подать пример.

Староста согласился и убежал искать книжку про знаменитых выпускников защитного факультета. По дороге остановился возле Копченого и стал уговаривать тоже помочь, раз уж все равно сидит в библиотеке, но Копченый сделал вид, что книжка у него енот какая интересная, и он даже не слышит, что ему говорит какой-то смертный человечишка.

Эльфы все-таки ужасно наглые и высокомерные.

Астрид было скучно ждать убежавшего старосту, но тут как раз пришел Маледик. Главный редактор «Эфирного хронографа» в библиотеку ходил только вечерами и рано утром, а чаще ночью, потому что от солнечного света у него ожоги. Астрид, об этом подумав, спросила:

— Получается, на свете не бывает загорелых вампиров?

— М-м?.. — не понял Маледик, раскладывая на столе бумажки.

— Или бывают, но только если они уже загорелые перед превращением? — предположила Астрид. — Или если тебя превратили, то ты полюбас становишься аристократически бледен?

Она придирчиво посмотрела на Маледика. Он бледен, но не аристократически. Просто бледен, как мальчик, который редко выходит из дома. Возможно, он и прежде таким был, Астрид не слишком много знала о его прежней жизни.

Маледик закончил раскладывать бумажки. В основном скучные, но одна Астрид заинтересовала. Хотя как заинтересовала… она не подала виду, что заметила вчерашний «Вестник», раскрытый на той самой статье, где про нее всего две строчки, а про ежевичину вообще ни слова.

— Сразу к делу, Дегатти, — своим хрипловатым вампирским голосом сказал Маледик. — Мы посвятим тебе передовицу. То есть не тебе, а в целом школярам-героям. Волшебникам, которые еще в детстве проявили неординарные качества и совершили Поступок. Ты станешь примером современного героя.

— Ну уж и героя, — немного замямлила Астрид, почуяв, куда ветер дует. — Я ничего особенного-то и не сделала. Можно, в общем-то, без имен обойтись…

— Нет, без имен никак. Дегатти, ты победительница Фекалия. Носи теперь этот титул гордо.

— Давай не будем, Маледик… — сморщилась Астрид. — Я решила быть скромнее.

— И давно?

— С сегодняшнего дня.

— Да, я бы тоже не хотел, чтобы меня так называли, — догадался Маледик. — Но у «Эфирного хронографа» не каждую луну появляются такие темы. Обычно школяры прославляются чем-нибудь… не очень героическим. Ты читала мою прошлую передовицу?