Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр

Так что там была куча всяких предположений, «рассказывают, что…» и «по слухам…». Про то, как Аристинда вообще дошла до жизни такой — почти ничего, да про это и знают наверняка только она сама (а она давно умерла), да лорд Бельзедор (а он лорд Бельзедор). И Астрид, все это прочитав, немного осудила Аристинду, которая умерла, не озаботившись мемуарами, не рассказав потомкам всю правду о себе.

Мемуары Астрид непременно напишет. Но их же в старости пишут обычно. Или, как в случае с Астрид — в преклонной вечной молодости. Нескоро еще, короче. А если она вдруг возьмет и помрет внезапно, то ничего и не напишет. Мазетти тоже бы ничего не написал, если бы не ухитрился остаться библиотечным духом.

Поэтому Астрид решила не оставлять такое важное дело на волю случая. Она решила уже сейчас вести дневник. Когда-то в юности она его уже вела, но потом как-то забросила. Долго ничего интересного не происходило, и Астрид просто забыла о нем, а потом и вовсе потеряла.

А прошлым летом она его нашла, перечитала и порадовалась, что никто его не видел и не читал. Даже сжечь хотела, но потом все-таки решила приберечь в секретном хранилище.

Но с тех пор она очень повзрослела и поумнела, так что дневник решила вести не бумажный, а дальнозеркальный. Запустить собственный зеркальный канал.

— Я буду выходить на связь ежедневно в первом закатном часу, сразу перед ужином! — звонко вещала она, улыбаясь в дальнозеркало. — Все записывайте мой номер и время! Будет интересно!

Дальнозеркальные каналы может вести кто угодно. Достаточно нарисовать на стекле специальный знак — и оно начинает передавать тебя всем желающим. Пока идет передача, любой, кто набрал твой номер, сразу получает картинку.

Конечно, чтобы многие тебя смотрели, нужно, чтобы многие твой номер знали, а это не так просто. Тем более, что за пределами Мистерии дальнозеркала встречаются редко и в основном у всяких важных господ.

Тем не менее, некоторые номера известны всем. Кроме официальных новостных эфиров Мистерии и других великих держав, есть и частные лица, которых смотрит весь мир… ну, все, у кого есть дальнозеркала. Тот же Дзынь Бомк (это псевдоним), ведущий «Слова волшебства». Или Ардвин Краснобород, известный на весь мир путешественник-зеркальщик. Или ведущий кулинарный канал маэстро Мари-ль-Теос.

Астрид твердо решила стать такой же знаменитой.

— Сегодня день Стеклянного Скарабея, первый закатный час! — объявила она. — У нас закончились занятия, и мы с сестрой идем на поиски приключений!

— Мы же идем в дальнозеркальную мастерскую, — удивилась Вероника.

— Ну да, но кто знает, что нас ждет на этом пути? Что угодно может приключиться! Жизнь есть хаос, моя юная сестра. Хаос, элементы которого выхватываются нашим сознанием, чтобы наше субъективное восприятие ошибочно воспринимало его сквозь призму физических законов и придуманных нами правил, еще менее реальных, чем физические законы и… подожди… причинно-следственная связь!

Астрид дивилась самой себе. Понятия не имела, откуда в ней это берется. Как только засветилось дальнозеркало и началась передача на весь мир, из Астрид аж поперло красноречие. Все то, что им толковали на уроках метафизики, что иногда она слышала от папы с мамой, что порой выхватывала в книжках — все это само стало рваться с языка.

Но ничего интересного по дороге не случилось. Дальнозеркальная мастерская не в каких-нибудь трущобах или, еще лучше, диких джунглях, как хотела бы Астрид. Она на улице Алхимиков, совсем рядом с трактом Мудрости, так что уже через четверть часа сестры Дегатти вошли в светлую, просторную комнату, где в стеклянных витринах лежали самые разные дальнозеркала.

Обычные, стандартные дальнозеркала можно купить в любой лавке. Их производят в Индустрионе, грандиозной волшебной фабрике типовых артефактов. Кроме дальнозеркал оттуда происходят книги бесед, освященные рамки, дыхатели, опреснители, златопроверники, магические светильники, фертильные кольца, Корабельные Вертушки, Умные Карты и прочие штучки, настолько отлаженные за века волшебной мысли, что их можно делать прямо кучами. Для этого достаточно быть артефактором-ремесленником, владеть азами. Там работают даже выпускники Типогримагики.

Правда, кроме Индустриона дальнозеркала не делают нигде. Именно те самые, официальные, настоящие дальнозеркала, которые все пронумерованы и связаны в единую паутину. Потому что сделать-то волшебное зеркало несложно, а вот назначить ему правильный номер не получится, это отдельная связующая магия. Можно, конечно, свою паутину замутить, только что с нее проку, если у всех остальных зеркала от Индустриона?

Так что и в мастерской Симиаля дальнозеркала не производят, а ремонтируют и улучшают. Модифицируют, придают новые свойства. Могут внедрить духа, который будет помнить все номера и зеркалить за тебя. Могут добавить Умную Карту, так что дальнозеркало будет показывать дорогу. Могут сделать небьющимся или привязать к владельцу, так что никому другому служить не станет, да еще и начнет орать, что его украли.

Много чего можно. Но Астрид попросила об умных крылышках. Небольшая левитационная модификация — с ней дальнозеркало можно подбросить в воздух, и оно не упадет, а будет парить, следовать за тобой и показывать тебя всем, кто смотрит твой канал. Когда Ардвин Краснобород карабкается по горам, опускается на морское дно или удирает от огров-людоедов, дальнозеркало летит впереди него, так что и лицо его видно, и комментарии слышны.

Астрид восхищалась Ардвином Краснобородом. Он никогда не теряет присутствия духа. Даже когда в прошлый раз у него оборвалась веревка, и он полетел в пропасть, то падал спокойно и все комментировал. Ни разу не испугался, хотя смерть была неминуема.

Правда, потом оказалось, что у него был Летающий Зонт, так что он просто раскрыл его и взлетел. Но это Астрид тоже восхищало в великом путешественнике. У него в саквояже всегда есть именно то, что нужно. Даже когда он попал в плен к безумному огру, то сумел спастись, потому что в саквояже нашлась клетка с мышью, а этот огр страшно боялся мышей.

— … Вот и все, — сказал мастер, заканчивая колдовать. — Принимай работу, девочка.

Обошлось недешево, но дело того стоило. Альброк Симиаль — профессор Даксимулета, один из лучших артефакторов на свете, но он совершенно не умеет создавать собственные чудо-вещи. Только чинить и улучшать чужие — зато уж в этом ему равных нет.

Большинство артефакторов-то неохотно влезают в чужую работу. Предметная магия — дело тонкое, каждый волшебник колдует по-своему, и испортить действующий артефакт — как книксен сделать. Но есть и искусники вроде мэтра Симиаля, что просто берут чье-то изделие, там-сям пожимают, ковыряются, что-то бормочут — и готово, оно не только не испорчено, но и стало лучше!

И теперь по бокам дальнозеркала Астрид трепещут крохотные золотые крылышки. Она погладила заднюю сторону, дохнула на стекло, написала руну, которую показал мастер — и зеркальце вспорхнуло в воздух! Оно повисло перед Астрид, та повернула голову — и зеркальце тоже повернулось.

— Приказывая ему, делай пальцами вот такой знак, — поднял руку мэтр Симиаль. — Тогда зеркало поймет, что ты обращаешься к нему.

— Отлети подальше! — приказала Астрид, делая знак. — Отрази нас с ежевичиной, и чтобы витрины тоже отразились!.. да, так! Мир всем, наша передача продолжается, и мы с Вероникой только что усовершенствовали мое дальнозеркало! Мэтр Симиаль, спасибо вам за работу!

— Всегда рад помочь, — улыбнулся волшебник, прикладывая два пальца ко лбу и тоже глядя в дальнозеркало. — Мир всем, я Альброк Симиаль, и я чиню и улучшаю любые артефакты. Моя мастерская находится на улице Алхимиков, дом двенадцать, пройти в арку, увитую хмелем. Цены умеренные, гражданам Мистерии большие скидки. Недовольных не бывает.

— И про это теперь знает целых… ого, четыре индивида! — восхитилась Астрид, глядя в угол дальнозеркала.