Удивление было совсем небольшим: похоже, старики просто утомились удивляться сегодня. Однако эту новость они явно не знали.
— Ты женился на Меллистрии? — воскликнул Мерик.
Я поморщился.
— Да, и она та ещё стерва, между нами говоря.
— Я слышал, она одна из самых красивых женщин в королевствах. — восхищённо причмокнул парень, превращаясь из молодого сурового рыцаря в подростка.
— Так и есть, но поверь мне, стерва сущая. — доверительно наклонился я к нему. — Знаешь, что она мне заявила? Чтоб раньше следующего ребёнка к ней в покои не являлся, а если буду настаивать, начнёт саботировать мои приказы!
— Думаю, здесь просто нужен правильный подход. — оживился Мерик. — Как-то раз, я был в Лиссее и знаешь, одна из…
— Хватит о бабах, Отец, вас словно только из монастыря выпустили. — устало выдохнул сэр Шеор. — Мы собрались здесь ради важного дела и так и не договорили.
— Тогда спрашивайте. — вздохнул я. — Что ещё вы хотите знать?
— Ты смог бы убить нас всех, если бы дошло до боя? — внезапно подал голос неизвестный мне мастер.
— Без шансов для вас. — после короткой паузы кивнул я. — Может, вы смогли бы убить меня несколько раз, но бессмертие может быть сильнее целой армии.
— Выходит, это даже не одноразовая штука. Ты можешь делать так снова и снова? — вздохнул мастер Лант.
— Да.
— Ладно, если так подумать, это вообще неважно. — высказался мастер Зелтин. — Бессмертный или нет, поговорим об этом позже. Главный вопрос заключается в другом. Мы прибыли, чтобы остановить твою войну с Ренегоном.
Вот здесь настало моя очередь молчать. Сказать, что я не планирую такой войны, я не мог. Это было бы ложью, и тогда всех придётся точно убивать… Молчание было достаточно красноречивым, чтобы оставшиеся члены совета все поняли.
— Выходит, ты всё же планируешь её. — констатировал факт мастер Лант. — Могу я узнать зачем?
— Дело во власти, как всегда. — равнодушно пожал плечами я. — Может, сейчас они этого не осознают, но когда в Кордигарде поймут, что объединённый под моей властью королевства могут составить конкуренцию их влиянию, как ты думаешь, они оставят все как есть? Ты знаешь Ренегон лучше меня, так скажи мне правду. Будут ли они спокойно смотреть, как многовековое влияние и власть, выпестованная поколениями, уплывает из рук?
— Я не могу говорить за всю династию Ренегонов. — вздохнул мастер Лант. — Но почему ты думаешь, что они представляют угрозу? Кордигард это святыня всех людей, святая земля сотворения. Там мы были рождены и там родилась наша сила, но эта сила не представляет угрозы другим людям.
— Тогда почему разведчики докладывают мне, что Ренегон готовиться к войне? — хмыкнул я. — Тайно тренируют людей, собирают припасы, куют оружие…
— Потому что бояться той силы, что смогла одновременно уничтожить одиннадцать лучших мастеров королевств в самом безопасном месте в мире. — ответил сэр Уильям. — Неужели это так сложно понять?
Я покачал головой. Нет, столько веры людей сколько наберётся в праведном рыцаре ордена, у меня точно нет, и я не смогу выдавить из себя её напоказ.
— Я не верю в людей так, как веришь ты. Уверен, они нанесут удар, как только узнают обо мне больше. Я не знаю, какую форму и вид примет эта атака, но, несомненно, она случится рано или поздно. Поэтому я собираю силы, строю альянсы, объединяют под своей властью королевства. Потому что только так я смогу однажды бросить им вызов. Вы правы насчёт грядущей войны, но, к счастью, пока Кордигард пребывает в блаженном неведении относительно того, на что я способен, и поэтому я могу спокойно копить силы. Могу я рассчитывать, что вы сохраните эту тайну?
— Ты можешь пообещать нам, что никогда не нападёшь на Ренегон первым? — подал голос мастер Эрик.
Я помедлил с ответом.
— Если такова цена сохранения моей тайны и поддержки ордена… Да. Я готов.
— Это не вопрос цены. — вздохнул Мерик. — Мы сохраним тайну своего брата в любом случае. — Просто просьба…
— Тогда я выполню её. — без колебания сказал я.
И в этом даже не было ни капли лукавства. Я и правда легко мог отдать Ренегону право первого удара. В ближайшие лет десять войны в любом случае не планировалось: сперва следовало хорошенько подготовиться. А там уже и повод найдётся: толк в провокациях я знал.
Советники переглянулись, обмениваясь взглядами. А затем как-то ощутимо расслабились, словно напряжение наконец-то отпустило их.
— Значит, мы всё-таки успели. — улыбнулся мастер Зелтин. — Думаю, убедить Ренегон будет легко… Остался только один вопрос.
Мастер Зелтин внимательно посмотрел на мастера Ланта, и несколько мгновений они боролись взглядами. А затем глава совета отвёл свой, и со вздохом достал из складок робы письмо, протягивая мне.
Печать была уже сорвана, письмо неоднократно читали. Но вот когда я увидел его строки…
Наверное, самые ужасные демоны вселенной не знают, каких сил мне стоило сдержаться в этот момент.
Я никому ничего не сказал, прозвучали в моей голове слова умирающего старика.
Сэр Кадоган был настоящим рыцарем, который никогда не лгал. И именно поэтому он написал письмо.
— Это последний вопрос, который у нас остался. — вяло прикрыл глаза мастер Лант, смотря на меня вполглаза. — Кто, по-твоему, написал это письмо?
Бездна, и что я должен ему сказать? Что проклятый ехидный старикашка как-то вышел на тщательно скрываемый мною след моих преступлений? Оставшиеся советники ордена уже изрядно клевали носом, отходя ко сну. Я уже почти убедил их в том, что мне можно доверять, пусть и с оговорками… Возможно, они проглотят всего одну ложь, не заметив ничего.
— Это письмо написал мой учитель, сэр Кадоган Бессмертный. В этом нет никаких сомнений, я знаю его почерк. — ответил я.
Я сыграю в эту игру с правдой до конца, и будь что будет. Сонливость моих собеседников испарилась в одно мгновение, и на меня уже смотрели цепкие, едкие взгляды настоящих ветеранов.
— Здесь написана правда? — тихо спросил мастер Лант.
Они уже знали, что им не по силам остановить меня, но я видел на лицах собравшихся решимость, что знал по себе. Никто не отступит…
— Может быть. Не знаю. Сложно сказать. Зависит от точки зрения. — вздохнул я, натягивая на лицо свою лучшую рассеяную маску. — Понятия добра и зла вещь расплывчатая. Мне неизвестно, что именно заставило моего учителя написать это письмо, а затем явиться в мой замок и попытаться убить меня. Его лицо… Оно не было лицом человека, когда мы закончили, понимаете?
