Вернуть Боярство 23 (СИ) - Мамаев Максим

— Мой государь, я… — начала было снова женщина, но тут атмосфера в комнате поменялась столь резко, что она умолкла на полуслове.

Обычно светло-карие, радужки глаз Николая Третьего внезапно стали ярко-лиловыми, начав излучать слабое свечение. Издевательская полуухмылка исчезла, будто её стерли, черты лица чуть заострились, расслабленная прежде поза сменилась напряженной.

Сдерживаемая прежде, неощутимая аура Великого Мага вырвалась наружу, хлынула бурным паводком во все стороны, девятым океанским валом затопив комнату. Впрочем, на этом она не остановилась и накрыла собой целиком весь мобильный дворец-резиденцию, в которой с комфортом, почти не уступающими удобством и роскошью обитал правитель Российской Империи. Будь в нем контингент слуг или даже магов низких рангов, все они сейчас лишились бы сознания, но даже так — цесаревичу и Императрице, Высшему и Архимагу, пришлось несладко, особенно в первые мгновения.

Голова реинкарнатора резко повернулась на девяносто градусов, ровно в сторону юго-востока. Несколько секунд царила полная, абсолютная тишина, нарушаемая лишь едва слышным гудением — чародей разом пустил в ход такое количество силы, что расходуемая мана даже сумела вызвать физические звуки.

Несколько долгих, напряженных секунд спустя губы Императора тронула… Нет, это не было улыбкой. Не ухмылкой или усмешкой, отнюдь. Все присутствующие, глядя на своего сюзерена, ощутили, как по их спинам побежали мурашки.

На губах волшебника застыл жуткий, нечеловеческий оскал, исказивший его лицо до неузнаваемости. Вместо привычного им человека, Николая Александровича Романова, сейчас за письменным столом словно сидел некто иной — величественный, жесткий и волевой, полный недоступного даже самым великим из людей внутреннего достоинства и силы… А ещё, несмотря на молодое и прекрасное лицо, невероятно древний. Куда древнее всего, что они могли возразить.

— Наконец! — торжествующе прошептал он.

Миг — и наваждение прошло, схлынуло, и перед ними вновь сидел тот же самый, привычный Николай Третий. Только глаза всё так же остались лиловыми — как и всегда, когда он снимал маскирующие их цвет чары.

Не отрывая взгляда от чего-то, ведомого лишь ему одному, он продолжил накладывать одному ему ведомые мощнейшие чары. Воздух в комнате зарябил, наполнился сотнями разноцветных огоньков, которые стремительно слились воедино и создали весьма качественную иллюзию.

— И последний аккорд, — пробормотал Император. — Думаю, иных зрителей, кроме нас, к этому зрелищу допускать не стоит…

Иллюзия окончательно оформилась и появился звук.

— В Небесах и на Земле лишь Я — достойный! — провозгласила иллюзия, изображающая хорошо известного всем присутствующим Николаева-Шуйского.

Две с половиной минуты длился весьма странный по меркам высших магов бой. Странный даже не своей длительностью, а скорее его темпом. Добрых три четверти всего ушедшего на бой времени волшебник потратил не на сами боевые действия, а на то, чтобы осыпать своих оппонентов оскорблениями. А ещё…

— Что он имел в виду, утверждая, что те твари — Боги? — первым рискнула нарушить воцарившуюся после исчезновения иллюзии тишину Фарида. — Это же невозможно, с какой стороны не посмотри, верно? Боги не могут попасть в наш мир, а даже если умудряются это сделать — теряют большую часть сил на время нахождения здесь. Следовательно, такая толпа Богов, целый Пантеон, не могли внезапно дружно сойти с ума и отправиться туда, где они лишены почти всех сил и рискуют нарваться на врага. Либо наоборот — вылезли, потому что им, каким-то образом, с помощью жрецов и жертв на некоторое время удалось попасть к нам, сохранив большую часть сил… Но тогда ни о какой победе Николаева-Шуйского речи идти не может!

— Скорее всего, там был всего один Бог, — предположила спокойно Валентина. — Младший, в крайнем случае — сильно ограниченный Средний. А все прочие — его свита.

Иллюзия не передавала аур сошедшихся в бою противников, а используемые ими чары визуально выглядели чем-то крепкого восьмого ранга, не более. Поэтому зрителям было сложно определиться, что же именно за враг только что на их глазах был побежден сибирским реинкарнатором. Вариант, что следовал из контекста речей Аристарха, отвергли сходу и единодушно, как слишком нереалистичный.

— И что значили те его слова? Какие тридцать три Воителя и Вечная Империя? — присоединился Собакин. — Имя-то ладно, наверное, из прошлой жизни… Видимо, остальное оттуда же.

К диспуту присоединился и Титов, остальные же молча слушали, не спеша поддержать одну из сторон или предложить свою версию. Императрицу куда больше заинтересовало то, что проглянуло на миг из её мужа. В тот краткий миг, осознала она, им предстало то, что Николай скрывал под всеми своими масками и образами. И ей очень, очень хотелось бы знать, что же это было…

Однако Император вновь стал таким же, как обычно. Не вмешиваясь в разговор, он с задумчивым видом улыбался каким-то своим мыслям, пустым взглядом глядя на столешницу.

— Давайте положим конец вашему спору, друзья мои, — спустя несколько минут заговорил, наконец, Николай. — В отличии от вас, я полностью ощущал все магические эманации их боя. Но даже без них могу сказать однозначно — всё, что вы слышали, абсолютная правда. То был бой полновесного Темного Пантеона всем своим составом против одного-единственного человека. Только им был Аристарх Николаев-Шуйский, а Рогард Серый, Воитель Вечной Империи.

На несколько мгновений задумавшись о чем-то своем, он улыбнулся и продолжил:

— Надо же, и запрет на упоминание Забытых отменил на всей территории планеты… Итак, о чем бишь я? Ах да, Рогард. Чтобы объяснить вам всю суть того, что вам повезло наблюдать своими глазами, я должен провести небольшой экскурс в историю.

— Историю? — удивился цесаревич Алексей. — Интересно… Какой период?

— Первая и Вторая Эпохи, или Эпохи Молодости и Расцвета Мира, если использовать систему, принятую в Эдема и Инферно, — усмехнулся Император. И пояснил озадаченному наследнику. — Речь об истории всего мироздания в целом, а не нашего мира, сын мой. В те времена, о которых идет речь, наш мир не факт, что вообще существовал. А если он и был, то в виде безжизненного, пустого каменного шара, без океанов, воздуха и всего прочего.

Императрица недоверчиво подняла бровь, но вслух высказывать свои сомнения в словах реинкарнатора не стала. Однако тот всё равно заметил мелькнувший на её лице скепсис.

— Понимаю, звучит как начало немудреной детской сказки, дражайшая супруга, — кивнул он ей. — И не настаиваю на том, чтобы ты оставалась и слушала, если тебя это не интересует. Ты можешь оставить нас, если хочешь. И нет, это не будет иметь для тебя никаких последствий.

— Могу ли я все же остаться и дослушать, супруг мой? — попросила она. — Прошу прощения, если…

— И ты, Залесский, тоже можешь идти, — не слушая её продолжил Император.

Тот, поклонившись, мигом выполнил приказ. Императрице тоже пришлось подчиниться, и через минуту в кабинете не осталось лишних, на взгляд Николая Третьего, людей.

— Что ж, как гласило суеверие, бытовавшее среди прорицателей, надо делиться частью «Потока». Этим и займемся, — бодро провозгласил чародей.

— Прорицательная магия⁈ Поток? — недоверчиво переспросила Фарида. — Разве не доказано, что все провидцы будущего — лжецы, и прорицание невозможно?

— В моем прошлом мире это было возможно, хоть и массой нюансов. Потоком же они называли ситуацию, когда кто-то сталкивался не с единичным видением, а с целой их группой, приходящей по очереди, — терпеливо ответил Император. — Наш случай отличается, но что-то схожее есть. Итак…

История о жизни смертных во времена Эпохи Расцвета Мира. О том, как в одном из миров люди, сумев создать единое государство, построили за тысячи лет невиданную цивилизацию.

Про помощь иным мирам и конфликт с обитателями Астрала — Духами и Богами. О войне, Первой Войне за Небеса, о вмешательстве Творца, положившем конец противостоянию. Дополнительных Законах, разграничивших материальный мир, Астрал и остальные части мироздания ещё сильнее…