Егерь. Столичный гамбит (СИ) - Скиба Николай

— Есть ещё одна вещь, — я достал матерчатый свёрток и осторожно развернул его.

Реакция алхимика превзошла все ожидания.

Его лицо мгновенно изменилось — глаза расширились, дыхание участилось. Он наклонился над камнем, не решаясь прикоснуться, но жадно разглядывая каждую деталь.

— Где… где ты это взял? — прошептал он, голос дрожал от возбуждения.

— Речь не об этом. Что это такое?

Старик облизнул губы, его руки слегка тряслись.

— Это… это очень редкая штука. Чрезвычайно ценный материал.

— Для чего он используется?

Алхимик на мгновение замешкался, в его глазах мелькнула хитрость.

— Ну… для различных целей. Усиливает эликсиры, служит компонентом… — он говорил неуверенно. — Но важно другое — я готов купить его у тебя. Прямо сейчас, потому что мне есть кому это предложить. Пятьсот золотых.

Я чуть не подавился. Пятьсот золотых? За один камень?

Моя внутренняя тревога зазвенела как набатный колокол. Когда торговец слишком быстро называет огромную сумму и при этом уклоняется от прямых ответов — значит, настоящая цена в разы выше. Но более важно даже не это. Как его применяют?

— Пятьсот золотых — солидная сумма, — медленно произнёс я, внимательно наблюдая за его реакцией. — Но я хотел бы точно знать, для чего этот камень нужен.

— Да я же сказал — для усиления эликсиров, — старик нервно потёр руки. — Редкий компонент. Поэтому и цена такая.

Ложь.

Если бы камень использовался для обычных эликсиров, алхимик охотно расписал бы все его свойства — этот уж точно любил демонстрировать знания. А тут он явно что-то скрывал.

— Понятно, — я начал аккуратно заворачивать камень обратно в ткань. — Тогда пока оставлю его у себя. Изучу получше.

— Постой! — алхимик протянул руку, но не решился схватить меня за рукав. — Может быть… может быть, шестьсот? Семьсот золотых?

Семьсот? За то, что минуту назад стоило пятьсот? Почти как обе мои рыси?

Теперь я окончательно убедился — камень стоил намного больше. И предназначался явно не для безобидного варения зелий.

— Спасибо за щедрое предложение, — с лёгким сарказмом сказал я, убирая свёрток в рюкзак. — Но не сегодня. Завтра приду за эликсирами из корней.

Лицо алхимика вытянулось от разочарования, но он кивнул.

— Конечно, конечно.

Я направился к выходу, чувствуя на затылке жадный взгляд старика. Что бы ни представлял собой этот камень, его ценность была колоссальной. И пока не выясню его истинное предназначение, расставаться с ним не стану. Этот алхимик знал больше Гануса, тот, похоже, вообще не соображал в истинной ценности этой штуковины.

Что ж, пора признать очевидное: каждому своё. Алхимия — для алхимиков. Мой путь — это путь Зверолова, путь вожака стаи. Каждая минута, потраченная на варку зелий, — это минута, отнятая у тренировки питомцев, у изучения их способностей, у оттачивания нашей общей тактики. Моя сила росла не в лаборатории, а в лесу, в бою, в единстве со стаей. Звериный Кодекс давал всё необходимое, чтобы стать лучшим в своём деле, и распыляться на второстепенные профессии было бы стратегической ошибкой. Эликсиры — это инструмент, который можно купить, но истинную мощь моей стаи не купишь ни за какие деньги. Её можно только вырастить.

Поэтому я решил изучить, как организовано звероводство в столице. Если барон действительно заинтересуется идеей зверофермы, мне стоило понимать, с чем буду конкурировать.

Расспросив прохожих, я узнал, как найти самую крупную — «Питомцы Валитрия». Она располагалась в промышленном квартале, недалеко от южных ворот. Уже издалека я услышал рёв, вой и рычание десятков созданий, смешанные с голосами людей.

Ферма представляла собой комплекс каменных зданий, огороженных высокой стеной. Над входом висела вывеска с изображением когтя, сжимающего молнию. Охранник у ворот, увидев Афину, без вопросов пропустил меня внутрь.

Масштаб поражал. Территория была разделена на секции. Слева — ряды вольеров, от клеток до просторных загонов. Справа — тренировочные площадки. Всё было подчинено чёткой системе. Вольеры были подписаны: «Пятнистый волк, 2-я ступень, разведка», «Рогатый заяц, 1-я ступень, курьер».

На тренировочных площадках кипела работа, но выглядело это скорее, как детская возня. Молодые Ученики под руководством Мастеров отрабатывали самые азы. Ледяные соколы выдыхали тонкие струйки морозного воздуха, которые едва долетали до мишеней, а каменные быки неуклюже бодали тренировочные чучела, о какой-либо синхронности не шло и речи.

В секции для молодняка я увидел, как десятка полтора щенков различных пород одновременно обучали базовым командам. Инструктор выкрикивал приказы, а малыши механически их выполняли. Никто не пытался понять их характер или предпочтения.

Спору нет, возможно во всём это был смысл. Но животные всегда остаются животными и найти индивидуальный подход, раскрыть характер — пожалуй, вот, что было для меня важно.

Их метод был рационален, несомненно. Но это не мой метод.

Отдельное здание было отведено под кухню. Там работники равнодушно смешивали ингредиенты, создавая серую, однообразную питательную пасту. Готовый корм ссыпали в мешки, приговаривая: «Это для воздушных, молодняк», «Для земляных, взрослые». Никаких редких индивидуальных реагентов.

Чёрт, а знают ли они вообще о том, какому зверю какую пищу готовить?

У одного из вольеров я остановился. Внутри находилась стая из пяти волков. Молодой Мастер стоял перед ними.

— Строй! — скомандовал он.

Волки мгновенно выстроились в линию.

— Групповая атака!

Все пять зверей синхронно бросились на чучело и за несколько секунд разорвали его. Затем вернулись в строй, ожидая следующей команды.

Я перешёл к следующему вольеру, где содержались боевые псы. Эти гордые создания выглядели подавленными. Они лежали, понуро опустив головы. Один из них подошёл к решётке и заглянул мне в глаза. В его взгляде читались интеллект и тоска. Он негромко заскулил.

Едва протянул руку, как служитель тут же окрикнул меня:

— Эй! Не трогай! Покупай или уходи. Это боевые единицы, а не игрушки.

Я продолжил обход. Рядом с административным зданием на деревянной табличке была выжжена надпись: «Боевой волк 2 ступени, базовая подготовка — 20 серебряных». Каждое живое существо имело свою цену.

«Месячная производительность — 47 питомцев», «Средний срок подготовки — 4 месяца».

В одной из секций я увидел то, что заставило меня поджать губы. В небольшой клетке сидел одинокий молодой лисёнок. Когда к клетке подошёл инструктор, лисёнок хитро прищурился и попытался стащить у него с пояса связку ключей. Инструктор раздражённо отмахнулся и взмахнул рукой. Магия вспыхнула, лисёнок взвизгнул, и искра в его глазах погасла. Он лёг на пол и бесстрастно посмотрел на меня.

— Ты за питомцем?

Я обернулся. Ко мне подходил мужчина средних лет с татуировками Зверолова.

— Тимон Валитрий, — представился он. — Владелец. А вы, судя по качеству спутницы, коллега.

Его взгляд оценивающе скользнул по Афине, и зрачки расширились от удивления.

— Максим, — ответил я.

— Ох! Что за полосатый ядозуб! Такая мускулатура! Такие размеры! Где ты приобрел столь необычную особь?

— Поймал.

— Невероятно! — Тимон обошёл вокруг Афины, не скрывая восхищения. — Какими методами удалось добиться такого развития? Это же совершенно новый уровень! Максим, да у тебя талант. Огромный талант!

Он понизил голос, его глаза загорелись деловым огнём.

— Почему бы нам не обсудить работу вместе? Мы можем создать элитный отдел под твоим руководством, если докажешь, что это не случайность. Будешь заниматься только самыми перспективными особями, используя свои методы. Никаких ограничений по времени, любые реагенты! Поставим рост зверей на поток! Представляешь, какие деньги это принесёт?

Я посмотрел на лисёнка, потом на Афину, которая доверчиво тёрлась о мою ногу. Поставить на поток… Это означало упростить, отбросить всё «лишнее». Убить душу ради эффективности.