Демон Жадности. Книга 3 (СИ) - Розин Юрий

Во-первых, пираты в принципе презирали рабство и потому заниматься этим считалось чем-то грязным.

Во-вторых, проданные рабы, если их найти и освободить, могли выдать какую-нибудь информацию о своих пленителях, и чем больше было рабов, тем больше были шансы, что кто-то из них заметит что-то важное.

В-третьих, это было заморочно, так как к крупным Руинам, где могли рабов купить, пиратов не особо-то допускали государственные военные силы.

Наконец, в-четвертых, в некоторых странах, например в том же Амалисе, продажа человека в рабство считалось преступлением даже худшим, чем его же убийство из-за вопросов статуса страны и надежности ее для жителей. Так что, хотя поимка и продажа рабов была крайне прибыльным делом, связываться с этим хотели очень немногие пираты.

Однако я предположил, что такой отбитой компашке, как Дикое Братство, не только обосновавшейся не в нейтральном пространстве, а непосредственно на территории Амалиса, но и начавшей атаковать напрямую правительственные суда, будет плевать на подобные условности. И оказался прав.

В глазах Киогара загорелся меркантильный огонек. Идея прибыли всегда была сильнее простой кровожадности.

— Продать? — он переспросил, почесывая щетину на подбородке. — Ну… это да. Это дело. Но возни с ними много. Могут и бунт устроить.

— С чего бы? — я парировал. — Нацепим на них блокирующие наручники, спустим в трюм на хлеб и воду. Куда они денутся? А как приплывем к точке — сольем перекупщикам. Легкие деньги.

Ярана, видя, что Киогар колеблется, мягко встряла, играя свою роль миротворца:

— Седи прав, Киогар. Зачем портить то, что может принести доход? Да и… убивать без нужды… это так по-деревенски. Не по-капитански.

Ее слова, подкрепленные финансовой выгодой, подействовали окончательно. Киогар пожал плечами.

— Ладно, ладно. Ваша взяла. Забирайте свой живой товар. Только смотрите, чтоб не набуянили.

— Мои ребята смотрят, — буркнул я, уже поворачиваясь к своим бойцам. — Эй! Всем артефакторам — надеть наручники! Истории и Сказания — отдельно! Конвоировать на «Дивный» и в трюм! Живо!

Началась суета. Мои люди, уже наученные, достали из ящиков партию массивных, тускло поблескивающих браслетов. С лязгом и щелчками их защелкнули на запястья испуганным людям.

Я видел, как тухнет блеск хоть какой-то надежды в их глазах, как плечи опускаются под грузом безысходности. Их повели к шлюпкам под недобрым присмотром Гронда и Нервида.

Я проследил за этим взглядом, а потом незаметно кивнул Хамрону, который как раз руководил погрузкой. Тот едва заметно подмигнул в ответ. План приводился в действие.

Когда последний пленный, закованный в наручники, был затолкан в грузовой отсек «Дивного», я позволил себе выдохнуть. Самый опасный момент был позади. Теперь все зависело от Хамрона.

Там внизу, в сыром и темном трюме, он объяснит им, что наручники эти — для вида. Что они сейчас на корабле спецподразделения Коалиции Яростных Миров. Что я — не такой же пират, как Киогар, а командир взвода, посланного с миссией вычислить местоположение Руин Дикого Братства. И что их задача — сидеть тихо, не отсвечивать и делать то, что скажут.

И судя по тому, что впоследствии никаких проблем не было, поняли Хамрона более чем отлично.

###

Два дня пути пролетели в напряженном молчании. «Дивный» и «Голубь Войны», как призраки, шли в кильватере потрепанного корабля Киогара. Я то и дело поглядывал на «Око Бдительности», но следов других кораблей или засад не обнаруживал. Киогар вел нас сложным, петляющим маршрутом, явно пытаясь сбить с толку, и я молча одобрял его осторожность — это означало, что он нам плюс-минус доверяет.

На третий день на горизонте возникли очертания Руин. Однако на базу Дикого Братства это не походило. Всего одно здание гигантов, немаленькое, но частично разломанное. Ни огней, ни признаков активной жизни. Идеальное укрытие.

— Вот и наш «гостиничный комплекс», — через громкоговоритель раздался голос Киогара, и в нем слышалась снисходительная усмешка. — Небогато, зато свое. И главное — тихо. Никто не найдет. Отсюда я и подам сигнал своим насчет вас.

Наши корабли причалили к массивному, но сколоченному явно из подручных материалов, причалу. Воздух здесь был неподвижным и пыльным, пахло озоном и древним камнем.

— Размещайтесь в тех домиках, — Киогар, выйдя на причал, махнул рукой в сторону нескольких рядов кустарно выстроенных без понимания архитектуры и свойств разных материалов, домиков. — Мои ребята займут другой конец. Не скучайте. — Он бросил многозначительный взгляд на Ярану, которая томно потянулась, изображая усталость от пути.

Мои бойцы начали выгружаться, организуя периметр и разбирая снаряжение. Я сделал вид, что собираюсь пройти в самый большой из домиков и потянул Ярану за собой.

— Пошли, дорогая, осмотрим наши апартаменты, — произнес я с нарочитой грубоватостью, играя роль собственника.

И тут она взорвалась. Идеально, как по нотам.

— А ну отпусти! — она рванула свою руку, ее голос звонко и гневно прокатился по пустынному причалу, заставив оглянуться даже пиратов Киогара. — Надоели уже твои приставания! Я вся в синяках от той драки, я не выспалась, я хочу отдохнуть одна! Не видишь, что ли?

Я сделал вид, что опешил, потом нахмурился.

— Какие еще одна? Ты что, совсем охренела? Ты где — там, я где — тут. И точка.

— Нет уж, Седрик! — она ткнула пальцем мне в грудь, ее глаза сверкали настоящими, неигровыми искрами — видимо, ей самой уже начинала нравиться эта роль. — Или ты сейчас же идешь в соседний дом, или я на весь месяц обижаюсь. Серьезно. И будешь потом сам со своей саблей развлекаться!

Она сказала это так громко, так вызывающе, что даже Киогар, наблюдавший за этой сценой с усмешкой, замер с открытым ртом. Несколько моих бойцов, проносивших мимо ящики, сделали вид, что ничего не слышат, но их плечи тряслись от едва сдерживаемого смеха.

Я замер, изображая шок, потом бессильную ярость. Мои щеки покраснели — тут уже не надо было и притворяться.

— Ты… ты что, угрожаешь мне? — я попытался вложить в голос гнев, но он прозвучал скорее обиженно.

— Не угрожаю, а обещаю! — парировала она, подбоченясь. — Выбирай. Или свой дом, или месяц тишины и спокойствия. Решай быстрее, а то я устала.

Она повернулась к Киогару, который уже не скрывал довольной ухмылки.

— Киогар, милый, будь другом, скажи своим, чтобы один из домиков подготовили для меня. Чистый, чтобы паутины не было. А то тут некоторые думают, что женщина — это мебель.

Киогар, польщенный обращением «милый» и возможностью унизить меня еще раз, с радостью закивал.

— Конечно, красавица! Сию минуту! Для тебя — самый лучший! — Он что-то крикнул своим людям, и те бросились выполнять приказ.

Я стоял, опустив голову, изображая побежденного. Потом мотнул головой и, бормоча что-то невнятное про «стервятниц» и «неблагодарных женщин», побрел к назначенному мне дому, демонстративно хлопнув дверью.

Сцена была сыграна безупречно, подтверждая мой образ сильного и опасного, но все-таки подкаблучника, что делало меня в его глазах предсказуемым и менее угрожающим.

Его бдительность должна была еще больше ослабнуть. А у Яраны появилась своя, отдельная база для маневров и, что важнее, законный предлог отдалиться от меня для «тайных» переговоров с ним. План работал.

Оставалось только ждать, когда рыба клюнет на эту наживку окончательно.

Дверь захлопнулась за мной с глухим, удовлетворяющим стуком, окончательно отсекая шум причала и любопытные взгляды. Воздух в доме был затхлым и неподвижным.

Я прислонился спиной к шершавой, прохладной каменной стене, позволив маске гнева сползти с лица. Выходить наружу сегодня мне уже было нельзя, нужно было придерживаться роли. Оставалось только одно. Не сон, к сожалению.

Медитация.

Сон был для нормальных. Мое тело, пронизанное белоснежными нитями Маски, спать уже не могло.

Однако за последний месяц я обнаружил, что глубокое погружение в себя, отключение от внешних стимулов, позволяло не только снять ментальное напряжение, но и немного повысить КПД превращения энергии Маски в ману. Считанные проценты, но это отодвигало момент, когда начнется деградация моих сил, на час-два за каждую ночь медитации, что было уже неплохо.