На глаза Лютеции набегали слезы, но она все же признавала правоту королевы-матери и вечером с тоской заводила разговор с фрейлинами о легендах и балладах. Учиться ей откровенно не нравилось, и свое плохое настроение она охотно вымещала на Марии.
Самое главное было то, что мать с Марией почти не общалась. Осматривала при встрече в обед с ног до головы, кивала, непонятно, с одобрением или осуждением, и больше не обращала внимания. Такое отношение Марию только радовало — меньше шансов попасться.
А время между тем небрежно двигалось к середине лета.
* * *
Кстати, именно эти издевательства подтолкнули Марию выяснить, почему она является в семье гадким утенком. Мэтр Холантер с удовольствием сообщил ей об этом:
— О, ваше высочество, конечно же, я прекрасно помню то время, когда королева носила вас во чреве. Сколько было разговоров о том, какого великолепного мальчика выносит она в этот раз. Тем более, что лучший астролог королевства, сам Матирэль предсказал рождение необычайно умного сына, который будет опорой своему брату в те времена, когда дофин сядет на трон. Я уж не знаю, почему небеса отвергли эту прекрасную идею, — на обезьяньем личике библиотекаря снова расплылась ехидная улыбка. — Но ваше рождение, ваше высочество, вызвало длительную ссору между вашим венценосным батюшкой и королевой. Могу по секрету сообщить, — он действительно перешел на шепот, — что именно тогда король завел первую официальную метрессу. Конечно, через некоторое время наша королева, благослови ее Господь, вернула себе уважение мужа и даже выслала метрессу в монастырь. Но ваше рождение принесло ей отнюдь не радость.
— Что ж, теперь я многое поняла, почтенный мэтр. Но все же мне хотелось бы больше узнать о Нисландии. Мне предстоит там жить долгие годы.
Глава 12
Королевский дворец, в котором сейчас обитала Мария, чем-то напоминал ей исторические времена до пресловутого Людовика. До того самого Людовика, который изобрел этикет. Здесь тоже существовали всевозможные правила и придворные обряды, но все же регламентировалась жизнь во дворце не так жестко, как у французов.
Фрейлины обязательно сопровождали принцесс на прогулку и на разные мероприятия типа королевского обеда. Но спокойно смотрели, как принцесса идет по дворцу с одной только личной горничной, если знали, куда именно. Мария могла посещать без фрейлин учителей, которые жили между покоями старшей прислуги и низших по рангу придворных, ходить в библиотеку или наведываться к швеям, чтобы отдать в переделку платье.
И поскольку принцесса Мария не требовала сопровождения, то никто и не настаивал. Фрейлинам хватало хлопот с Лютецией и ее капризами. Старшую принцессу то тянуло на спортивную площадку понаблюдать за игрой дофина, то в сад для игры в мяч, то на антресоли бального зала полюбоваться на приглашенных гостей. Самих принцесс пока еще не приглашали, но фрейлины охотно помогали Лютеции подглядывать за танцами и играми тайком.
Эти танцы потом оборачивались парой вечеров воспоминаний, когда дамы обсуждали, кто из придворных что надел и какие украшения добавил к туалету, кто кому передал записку, кто с кем танцевал и как при этом улыбался.
Довольно быстро изучив прилегающий ко дворцу парк и поняв, что ни за ворота дворца, ни на задний двор, ни даже в мастерские, расположенные в башнях, хода ей не будет, принцесса сократила время прогулок. И все больше пользовалась тем, что библиотека не вызывала у фрейлин ни интереса, ни опасений, ни желания посетить это скучное для них место).
Несколько раз за все месяцы случалось так, что в эту мрачноватую комнату заглядывала с проверкой госпожа Мерон в сопровождении фрейлин и всегда заставала одну и ту же картину: принцесса сидела на не слишком удобном стуле, положив перед собой на массивный пюпитр какой-нибудь тяжеленный том, прикованный к стеллажу, а сидящий на своем месте мэтр Холантер, слегка размахивая руками, произносил какие-то речи. Иногда это были явно старинные тексты с неуклюжими литературными оборотами, а один раз речь шла о какой-то соседней стране.
В углу помещения в обязательном порядке находилась Эмми, рядом с которой стояла еще одна свеча. Горничная что-то вязала и, похоже, не обращала внимания на слова библиотекаря. Ничего предосудительного в этом госпожа Мерон не видела, и потому визиты туда становились все реже и реже.
А между тем информация, которую Мария получала от мэтра, была более чем противоречива:
— … тогда и произошел исход сторонников принца. Они бежали на кораблях через Лерийское море и искали землю, куда не достигнет гнев Бритарии. С тех пор уже более двухсот лет они и живут на этом кошмарном острове. Некий купец Васто Гермоно привозил в Нисландию зерно и бежал оттуда в ужасе! Вот что он писал в своем дневнике… — мэтр торопливо перелистывал сравнительно небольшой том и водил скрюченным пальцем по строчкам, смешно шевеля губами и отыскивая нужное место. — Так… так, нашел: «…и гора эта изрыгала дым, который закрывал небо. А когда начало смеркаться, вершина горы заполыхала адским пламенем, и по склонам ея побежали кровавые ручьи, горящие дьявольским огнем! И страх так обуял матросов, что вынужден я был отплыть сразу же, как только загрузили тюки с мехами взамен моего зерна. Команда грозилась бунтом и не желала ждать до утра…».
Мэтр старался читать выразительно и оттого немного закашлялся. Затем глубоко вздохнул и продолжил со свойственным ему ехидством:
— Разумеется, эти неучи не знали, что гора такая называется вулкан. Но страх их понять можно. Около пятисот лет назад извержение вулкана Весувия погубило целый древний город Томпеи. Спаслись в Томпеях только единицы из тех, кто догадался отплыть на кораблях. Об этом до сих пор рассказывают друг другу моряки. Мне приходилось держать в руках древний свиток пергамента, где со слов очевидца было описано это ужасное событие. Но, увы, в королевской библиотеке этой редкости нет.
— Раз люди живут в Нисландии уже двести лет, возможно, что вулкан не так и опасен? Я бы хотела послушать о том, чем занимаются жители острова.
Мария была тихой и благодарной слушательницей. А мэтру Холантеру все же нравилось делиться знаниями. Потому к середине лета их отношения стали чуть-чуть теплее.
Дальнейший рассказ Мария слушала чуть настороженно, пытаясь отделить важное от всяких бестолковых страшилок и сплетен.
— Сейчас, сейчас, где же она валяется… Ага, вот! — торжествующе воскликнул мэтр Холантер. — Смотрите, это самая точная карта острова, которая только существует в Бритарии, — и самокритично добавил: — Лучше, быть может, только в Военном Кабинете его королевского величества.
