- Этот цветочек так просто не помять, — довольно усмехнулся Робин, но из-за пазухи свою добычу все-таки вытащил и унес куда-то.
Подозреваю, в лабораторию. И правильно — до полуночи всего два часа осталось, а ему еще артефакт восстанавливать.
Вернулся Робин быстро — я даже задремать не успела. Уже без своего мундира с остатками не-совсем-золотых пуговиц Плавно опустился рядом на ковер с подносом в руках. А на нем, на том подносе, стояли высокие бокалы с компотом и маленькая тарелочка с явно изготовленными ими собственноручно и на бегу бутербродами. Но я была рада и таким. А уж за питье я готова была простить ему все, что угодно.
- Обычное, без подвоха, — пообещал Робин, вручая мне стакан, содержимое которого я тут же жадно опрокинула в себя.
И тут же понятливо вручил второй. Этот я пила уже более размеренно, вприкуску с бутербродом. Второй успел зажевать Робин.
- Я еще принесу, — пообещал он.
И со вздохом сожаления признался, что прислугу сегодня отпустила пораньше, сразу, как только последствия вечеринки уберут.
Я только усмехнулась. Готовить мэр и, по совместительству, великий артефактор, видимо, не любит. Ничего, ему повезло коротать эту ночь с бытовым магом, так что от голода не умрем... Стоп! Ему же еще на прием, пропустить который он, в принципе, не может. А я буду коротать праздничную ночь дома. Или в «Леди Ванильке». Или, может, еще успею добраться до дома родителей...
- Здорово ты с чулком придумала! — Робин отставил поднос с пустой посудой и лег на ковер рядом со мной.
Я тоже невольно улыбнулась, вспоминая, как, воспользовавшись тем, что Томалин полностью отвлекся на Робина, стянула с ноги чулок и сунула королю прямо в руки. Золотая нить же! Тот вполне в стиле фейри залип, глядя на неожиданный «подарочек», и, конечно, забыл обо всем. А я, больше из озорства, чем по реальной необходимости, связала тем чулком его руки. И освободиться ему, чувствую, будет нелегко...
- Спасибо Имоджин, — сказала я. — Она будто что-то чувствовала... Хотя, не удивлюсь, что она догадывалась, какие приключения нас ждут.
- Она их и подстроила, — хмыкнул Робин. — Потому что прекрасно знала, куда я пойду добывать сырье для артефакта. Просто... Обычно такая предусмотрительность не в ее стиле. В ее стиле, скорее, столкнуть в воду и смотреть издали, выплывешь или нет.
Я замолчала ненадолго.
- Ты хорошо ее знаешь?
Робин тоже ответил не сразу.
- И да, и нет.
Я шевельнула бровью. Интересно, это как?
- Когда, вроде, в первый раз в жизни видишь человека, но сразу понимаешь, что гадить он будет вдохновенно и сильно, — пояснил Робин.
Вздыхаю. Увы, я такой развитой интуиции лишена. Иначе не связалась бы с бывшим.
- Фейри, — поправила его я. — Имоджин не человек, да? Фейри?
- Это так, — качнул подбородком он. — И ей для того, чтобы выглядеть, как человек, и поддерживать молодость, ибо она старше всех в этом квартале вместе взятых, нужна подпитка концентрированной магии жизни. Поэтому она регулярно объявляется в моей жизни. Каждый пять-семь лет. Получит порцию энергии, подкинет в обмен задачку посложнее, вроде той, с переводом бакалавра по магистерской программе, и исчезнет на несколько лет. Только на этот раз внепланово заявилась, и двух лет не прошло. Стареет, вливания, видно, чаще нужны...
Я повернулась на бок и, подперев голову локтем, уставилась на него.
- И почему же она обратилась именно к тебе?
Робин скользнул по мне задумчивым взглядом, прикусил губу, но потом все-таки разоткровенничался:
- Она моя мать.
Я от неожиданности закашлялась. Хотя, какая уж тут неожиданность — намеков-то было рассыпано предостаточно!
- Она, действительно, произвела меня на свет тридцать лет назад, — Робина, казалось, мое удивление позабавило. — Для этого ей пришлось сбежать из-под надзора отца и Томалина, на тот момент, еще принца. А потом он сделала для меня самое лучшее, на что вообще была способна — нашла мне хорошую приемную семью. Марлин и Элберт ар-Варден, мои настоящие родители. По крайней мере, я их таковыми считаю. Вернее, приставка «ар-» появилась позже, папа дворянство потом и кровью выслужил, и это не метафора. А мама... она самая чудесная женщина. Они приедут весной, я вас обязательно познакомлю.
Я хихикнула. Ну вот, еще даже не поцеловались ни разу, а передо мной уже знакомство с родителями замаячило. Хотя... Со своей семьей Робин меня уже начал знакомить. Это я про короля Томалина, если что. А вот с Имоджин я знакома уже давно... Как ее, интересно, зовут на самом деле? Ничего, появится снова — спрошу. Подозреваю, долго она себя ждать не заставит, непременно скоро проявится.
- И по поводу Теренса Лоузли не беспокойся, — неожиданно сменил тему он. — Мы с ним пообщались, и теперь он вряд ли решится вновь появиться в твоей жизни или сунуть нос в Листорн. Жить-то хочется...
И усмехнулся нехорошо так, многозначительно.
Я как-то сразу ему поверила — уж кто, как не мэр, способен осложнить жизнь мелкому жулику? И даже на миг ощутила укол сочувствия к бывшему. А после забыла о нем.
- Давай не будем торопить события, — сказала я.
И сначала потерлась носом о плечо Робина, а после потянулась губами к его губам. Да, времени у нас немного, но... Надо же отблагодарить его за то, что он для меня сделал, узнать, стоит ли с родителями знакомиться и все прочее. Да и вообще, мне просто хотелось поцеловать его. Потом еще раз и еще. Сначала легко, едва касаясь, потом все более смело и жадно.
А дальше все случилось как-то само собой — позабыли мы и об артефакте, и о Вельзелии, и о фейри. Обо всем, кроме друг друга. Кроме губ, кожи, объятий, желания узнать друг друга и всплеска... страсти? Да нет, скорее, нежности.
Очнулись мы примерно за полчаса до полуночи, когда за окном начали грохотать первые фейерверки.
- У тебя же артефакт! — напомнила я и потрясла уже засыпавшего Робина за плечо.
Чтобы тут же оказаться в его объятиях.
- Какой артефакт? — промурлыкал он. — Твой последний чулок, Ванесса?
На тот момент из одежды на мне был только тот самый последний чулок с золотой нитью. И я, кстати, была не против продолжить начатое, но, увы, мир о нас не забыл — в лаборатории что-то настойчиво запищало.
Робин чертыхнулся и нехотя вылез из-под одеяла.
- Отдыхай, — сказал он и скрылся в лаборатории.
Я неспешно встала, стянула чулок и скрылась в ванной комнате. А когда вышла оттуда, Робин уже ждал меня, одетый в чистую ярко-зеленую рубаху под цвет глаз и совсем не по-мэрски кожаный костюм. И с ирисом-артефактом в руках.
- Я скоро, — пообещал он.
И притянул меня к себе, поцеловал.
На столике за его спиной снова обнаружились тарелки с нехитрой снедью и еще кое-что по мелочи. И когда только успел?
- Я буду ждать, — шепнула я.
И вздрогнула, когда за спиной Робина вновь открылся портал, на этот раз будто бы из чистейшей тьмы. Шаг — и вот я в спальне мэра уже одна. Села в кресло у камина, уставилась на елку, где только что портал был. Стрелки часов ненадолго замерли, отмеряя полночь, улица вновь взорвалась фейерверками. М-да, такого Нового года у меня еще не было...
Эпилог
На следующий день...
Уж чего-чего, а появления Имоджин в «Леди Ванильке» в первый день Нового года я не ожидала!
Бледная, растрепанная и непривычно тихая, она вынырнула из-за угла как раз в тот момент, когда я открывала дверь кофейни. Народу сегодня буде-е-т... Как, впрочем, и в любой день после праздника, когда веселья хочется, а готовить завтрак, которого требует организм, еще нет. Значит, пора раскочегаривать кухню.
Эх, утро после Нового года! Вроде, и не очень раннее, но город будто вымер. Только заполненные доверху урны, конфетти и то, что осталось после фейерверков. Полно работы для коммунальных служб. Которым мэр, в свою очередь, точно разнос устроит — хотя бы для профилактики. Потому что сегодня будет злой и не выспавшийся.
