Кодекс Императора III (СИ) - Молотов Виктор

— Вчера прошла встреча с императором.

— И что с того? — хмыкнул Сергей Захарович.

— Поделитесь результатами? — осторожно спросил Евгений Давидович.

Он уже пожалел, что пришел в кабинет своего господина. Тот явно был в плохом настроении. Стоило подойти попозже.

— С каких пор я должен перед тобой отчитываться? — голос Лаврентьева звучал резко.

Это заявление удивило заместителя. Ему как минимум нужно знать, жив ли император для того, чтобы планировать свои дальнейшие действия, как и координировать команды.

Евгений Давидович сглотнул и нерешительно ответил:

— Хотя бы можно узнать, жив ли Дмитрий Романов? Вы и сами понимаете, что я не только из личного любопытства спрашиваю.

У заместителя была мысль, что император на встрече начнет качать свои права и его в конечном счете завалят. А если откровенно… Евгений Давидович даже на это надеялся.

— Жив.

— Но почему? — продолжал расспросы заместитель.

Сергей Захарович шумно выдохнул и ответил:

— Может потому что он император, — Лаврентьев посмотрел на своего заместителя исподлобья. — А его убийство прямая измена империи!

— Но Виктор Степан…

— Не понял! — нахмурился Лаврентьев.

Евгений Давидович было подумал, что в кабинете установлена прослушка. Хотя, какая еще прослушка может быть установлена в кабинете у разведки? Обычно это они занимаются подобным.

На лице заместителя читалось полное недоумение и непонимание.

— Сергей Захарович, вы же сами говорили, что Дмитрий Романов надолго на троне не задержится, и скоро его заменит Федор или Григорий, и нам надо решить, кого именно из них поддержать, — продолжил Евгений Давидович.

— Хм… никого, — протянул Лаврентьев. — Мы имперская разведка, и мы служим в первую очередь Российской Империи, а ей правит Дмитрий Романов. Или тебе это не нравится?

— Нет, нравится, — снова сглотнул Евгений Давидович, прогоняя нарастающую тревогу. — Но я принял информацию, и позвольте уточнить. То есть мы уничтожаем все остальные планы и полностью поддерживаем Дмитрия?

— Верно, все прошлые планы уничтожьте, и даже думать о них больше не стоит, словно их никогда и не существовало. А пока я здесь главный, разведка будет подчиняться императору.

— Понял вас. Я могу идти? — осторожно спросил Евгений Давидович.

— Можешь идти… Ах, да. Отчет?

Евгений Давидович вскинул брови и на миг оцепенел. Все утро он был погружен в собственные мысли и гадал о результатах встречи господина с императором… про отчет он совершенно забыл!

— Ну так я… — замялся Евгений Давидович.

— Что ты? — поднял бровь Лаврентьев.

И тут заместитель понял, насколько сильно он сейчас попал.

Я лежал в своей мягкой постели на шелковых простынях, но стоило лишь приоткрыть глаза, как я увидел нависшую надо мной Алину. Она улыбалась так широко, словно мы собирались на какой-то праздник.

— Господин, скажите, больно было? — допытывалась она.

— Отстань. У меня есть еще одиннадцать минут и сорок две секунды, чтобы доспать, — лениво отвечаю я и закрываю глаза.

— Это не совсем верная информация. Ваш обычный график начинается, как с пяти десяти, так и с пяти тридцати. Сегодня я просто пришла в пять десять… Но, господин, скажите. Больно было? Очень больно? — не унимается она.

— Достаточно больно, — вздыхаю я.

— Это хорошо, — ее улыбка растягивается до ушей. — А много переломов?

— Минимум два.

— Отлично! — восклицает она и хлопает в ладоши.

М-да… не повезло Лаврентьеву.

Не понимаю, почему Алину так радует факт, что Сергею Захаровичу вчера было так больно и у него целых два перелома. Конечно, я старался быть с ним обходительным, но это не всегда получалось.

А вообще интересно получилось. Лаврентьев человек для империи нужный и полезный. И мой идеальный план заключался в том, чтобы его не устранять и не смещать, а перетянуть на свою сторону. Это была сложная задача. Для такого нужно было показать ему свою силу… и заставить себя уважать. Что я и сделал.

Служба безопасности недавно распалось, и мне совершенно не нужно было, чтобы такой же сценарий повторился еще и с разведкой. Подобное для империи было бы довольно критично, а у меня уже нет столького количества кадров, чтобы перекрывать эти дыры. Это бы означало, что враг не просто стоит у наших ворот, а что он уже стоит в дверях.

А потому я сделал Сергею Захаровичу предложение, от которого он попросту не смог отказаться. Но победить смог лишь из-за своего опыта. Не зря я всю эту жизнь тренировался, не говоря уж о предыдущих. А без опыта не уверен, что смог бы его победить. Лаврентьев — достойный соперник.

Не зря я взял с собой Кодекс Первого Императора. Во время боя он в какой-то момент передавал мне часть своей энергии, тем самым подпитывая меня. Но даже несмотря на помощь Кодекса, решающим все равно стал опыт.

Вчера я открылся перед Сергеем Захаровичем, как перед умным человеком, чтобы он понимал — против кого собирается вести свою игру. Конечно, он понятия не имеет, что я был Первым Императором. Но во время боя не сдерживался и не скрывался, и он видел, на что я способен на самом деле. И того, что я показал, с лихвой хватит, чтобы Лаврентьев понимал все перспективы и возможности, которые ждут его, если решится продолжить наше противостояние.

Все получилось достаточно удачно. Когда я победил Лаврентьева, то не стал добивать его. А Сергей Захарович прекрасно понимал, что больше такого шанса — убить меня у него не будет. И мстить мне за подобное он навряд ли будет — не такой психотип у этого человека.

Спать уже расхотелось, поэтому я поднялся и оделся. А затем мы с Алиной отправились в столовую на первом этаже дворца. Сегодня на завтрак для меня приготовили воздушный омлет и круассаны, как я и любил. Но и помимо этого на столе было полно блюд. Еда была вкусной и сытной. Но времени, чтобы полноценно ей насладиться, не было — сегодня меня ждало слишком много дел, с которыми предстояло разобраться.

За столом ко мне присоединилась Анастасия. Она поделилась интересной информацией касательно родов Григорьевских и Романовских. Эти две довольно старые графские семьи с западной части империи внезапно перестали поддерживать моих старших братьев и заняли выжидательные позиции. На самом деле, подобную стратегию сейчас выбрали многие. Люди не знают, чего от меня ожидать… Они опасаются идти против императора, но при этом и поддерживать меня не горят желанием. Им, как и Лаврентьеву, нужен толчок, демонстрация силы, которая заставит уважать новую власть и считаться с ней.

Как добытчик информации, моя сестра невероятно ценный союзник. Иногда даже тени не приносят столь полезного, что добывает она… Сперва Анастасии было тяжело, она не понимала, в какое направление смотреть, но очень скоро освоилась и выбрала именно то, что мне практически недоступно. И я это ценил.

Вот что значит женские секреты, которые не могут подслушать даже верные служанки. Во времена моей первой жизни говорилось, что рано или поздно любой секрет дойдет до тайной канцелярии, та же ситуация сейчас происходит с женскими сплетнями. Это по-настоящему страшная вещь, которую невозможно регулировать, а я пробовал в своей первой жизни и потерпел крах. Полный. Тогда я понял, что если не можешь с чем-то справиться, то стоит это возглавить… Что я и сделал в этой жизни.

После завтрака я поднялся в свой кабинет, вместе с Алиной. Начинались тяжелые рабочие будни правителя огромной империи, которому нельзя было упускать из внимания ни малейшую деталь.

— Как обстоят дела с военными? — спрашиваю у служанки.

— Плохо, — печально вздыхает Алина. — Генералы отвечают на запросы в письменном виде, но никакой конкретики там нет. Они не собираются приезжать к вам на встречу.

— И чем это аргументируют?

— Проверками. По закону они ничего не нарушают, — пожимает плечами Алина.

В Российской империи и правда есть закон, что если у военных имеются проблемы с частью, то они имеют права не покидать ее, пока не решат насущные задачи. Этот закон был создан, чтобы оградить армию от общения с глупыми аристократами, и сейчас он работает против империи. Интересно, однако, выходит.