Слабость Берсерка (СИ) - Верескова Дарья

В груди разлилось такое напряжение, что я забывала дышать, а когда мне удавался редкий вздох, он сразу превращался в хриплый стон.

Полный мольбы. Наслаждения.

— Я никуда не ухожу. Весь твой… не нужно царапаться, но можно кусаться, — произнёс Иво.

Иво⁈

Только тогда я открыла глаза.

Вокруг было темно, слишком темно, чтобы сразу понять, что происходит. Я лежала на спине, прогибая тело, как загулявшая кошка, подставляясь рукам, губам, всему телу человека, находящегося на мне.

Я почти не замечала его веса, думая только о том, как идеально мы подходим друг другу. Как дополняем друг друга, так, как никто никогда не сможет.

— Вот, видишь, ты можешь быть и ласковой, — прошептал он, увидев, что я успокоилась. — Сладкая, послушная девочка.

Мужчина выдохнул со стоном в изгиб моей шеи, чуть разворачивая меня и бесцеремонно сгребая огромной ладонью мою совсем небольшую грудь. А в это время его напряженная, огромная твердость скользила между моих ягодиц.

Вверх и вниз, так, что Иво сам заметно дрожал, едва сдерживаясь. Пальцы выдавали нетерпение, сползали с груди на талию, хватали, впивались, пока мужчина пытался отвлечь себя.

— Вот так, сладкая…

Каждое слово — как отрава. И как же хорошо! Так, что низ живота сводило в таких знакомых уже спазмах.

Всё, чего я хотела, — это продолжить, тонуть в этом идеальном запахе, в огромных руках, таять под чувственными поцелуями…

Как я вообще здесь оказалась?

Мысль мелькнула на границе сознания, но не удержалась, сдалась перед силой наслаждения, в котором я плавилась.

Пальцы между тем перешли с бедра прямо к моему лону, разводя ноги, залезая внутрь. Безжалостно. Без раздумий. Будто имели полное право там находиться.

— Такая мокрая, готовая, вся для меня. Самая-самая вкусная, — продолжал между тем свои бесстыдные разговоры Иво, резко втолкнув в меня пальцы так, что я взвилась, пальцы на ногах поджались, а перед глазами вспыхнули искры.

Запретное, пугающее чувство, словно раскалённая лава, вспыхнуло внутри, начинаясь там, где он вгонял в меня пальцы, и разливаясь до самой головы, оставляя после себя лишь мутную, болезненную пустоту.

Почему мне не больно? Как я здесь оказалась? Неужели мы?..

— Иво… — хрипло произнесла я. — Иво, прекрати… остановись…

За спиной повисло тяжёлое молчание — сокрушающее, сдерживаемое. А затем резкая боль пронзила плечо — херсир вцепился в него зубами, то ли помечая, то ли срывая злость и обиду.

— Проклятье, ты не можешь быть серьёзна, Ора… После всего… после всего этого времени ты опять начнёшь играть в святую невинность?..

Глава 13

Иво из клана Ульвхейм

Иво из клана Ульвхейм

Он просто не мог в это поверить.

В то, что всё происходит вновь.

Она снова встанет и уйдёт, оставив его одного — мучиться от желания, такого острого, что он никогда прежде не испытывал ничего подобного.

Иногда ему казалось, что он просто не выдержит. Утащит Ору в пещеру и там уже будь что будет. Он будет ненавидеть себя, презирать до конца своих дней… но ведь в тот миг, когда он потерял над собой контроль, впервые увидев, учуяв её, это почти и случилось.

Если бы она тогда не остановила его — глубоким, безжалостным ударом ножа прямо в бок.

— Играть в святую невинность? — девушка под ним вздрогнула и чуть отползла.

Идеальное, загорелое тело, приподнятые, круглые ягодицы вновь прошлись по той части его тела, где всё давно уже горело и болело. Почти каждый раз, когда он видел её. И особенно — когда касался. Иногда он даже всерьез волновался и где-то боялся, что он мог бы опозориться, завершив всё лишь от нескольких её прикосновений.

— Ты думаешь, я играю в святую невинность? Всё это время? — она казалась по-настоящему оскорблённой, и у Иво это вызвало почти бешенство, помноженное на всё то же гложущее чувство вины.

Да, она была совсем маленькой, малышкой, вчерашним ребёнком… но разве она не понимала, что это издевательство? Особенно сейчас, после всего, что произошло за последние два дня?

— Ты не можешь не понимать, что делаешь со мной. Не можешь не понимать, насколько это жестоко. Посмотри на меня, Ора.

Он хотел видеть её глаза. Хотел, чтобы она смотрела на него, видела, что он больше не выдержит. Что он хотел поглотить её, не выпускать из этой комнаты, наверное, год, носить еду и доводить её до оргазма — раз за разом, пока она не выбьется из сил.

А мысль о том, что она может забеременеть… и вовсе лишала его рассудка.

Такой же, как берсерки в своих пещерах.

Он ничем не лучше их. Хотел заполучить её полностью, просто принося кроликов и трахая, потому что ему казалось, что всё остальное в жизни не имеет значения.

Тёмные глаза девушки блестели, полные напряжения и отторжения — не к нему, а ко всей этой ситуации. Она боялась своих чувств, но была бессильна перед ними — он видел, как её тело покрывалось мурашками, ощущал запах её желания.

Самый вкусный, самый невероятный запах.

— Что произошло, Иво? Мы… — она даже не могла произнести это слово, настолько была юной и наивной.

Хотя Лилеана не раз говорила ему, что эта девушка нарочно разжигает его желание, а потом убегает. Он отказывался верить в это, он знал Ору, чувствовал её, ощущал почти как самого себя.

Не верил… до этого момента.

— Нет! Я бы не сделал этого с тобой, когда ты такая. Посмотри на меня, девочка моя, ты была не в себе. Царапалась, кусалась, требовала, чтобы я взял тебя — но я не сделал этого.

На самом деле последние два дня ему очень понравились. Если бы он только мог пойти до конца… это были бы лучшие дни его жизни. Но вместо этого они были наполнены сладкой мукой ожидания.

Так близко и так далеко.

— Но я же чувствую… Мне не больно, когда ты… пальцами, — в глазах девушки и правда стояло неверие, но Иво был так возбужден, так мечтал оказаться в её влажной тесноте, что попросту не обратил на это внимания. Только думал о том, что она опять уйдёт, бросит его в мучениях.

— Я разорвал твою плеву пальцами. Потому что не хотел, чтобы тебе было больно, когда это случится между нами, — хрипло произнёс он, глядя на неё горящими глазами, не оставляя ей ни капли сомнений в том, что он хотел с ней сделать.

Иво попытался прижаться к ней, прижать её тонкое тело к себе, к своей твёрдости, желая снова ощутить, насколько идеально она ему подходит. Кожа к коже — так, что в местах соприкосновения всё горело.

Словно в первый раз, совсем как у юнца. Словно у него не было до этого десятков женщин.

— О чём ты⁈ — тонкая рука легла ему на грудь. — Может, я хочу, чтобы мне было больно?

В голосе девушки появились нотки истерики, и она с неожиданной силой оттолкнула его, упав с постели, до которой он с трудом донёс её в тот первый день её безумия. Когда она пыталась завалить его, пыталась добиться его прямо при всех, на улице.

— Может, я хочу чувствовать и помнить это, видеть лицо своего мужчины, а не лицо берсерка, который не осознаёт себя! Знать, что это первый раз, пусть с болью… Что я отдаю себя ему, что он не зверь, не чудовище, которому не нужно ничего, кроме плоти!

Так вот значит, как она его видит⁈ Но при этом хочет его!

Иво зарычал — даже сама мысль о каком-то другом мужчине, чьё лицо она хотела бы видеть и представлять, вызывала в нём дикую злобу и боль.

— У тебя не будет никаких своих мужчин, Ора. Буду только я. Берсерк, которого ты не хочешь видеть! — он и сам не понимал, что на него нашло. Но стоило произнести это вслух — он понял, что эти слова полностью отражали его чувства, и были… Такими правильными?

— Нет! Я не хочу так. Я мечтала об ухаживаниях, о цветах, о словах любви… о том, чтобы меня ценили… любили, — глаза девушки блестели от непролитых слёз, но даже на это Иво в тот момент не обратил внимания. — Я не знаю, что на меня нашло, этот артефакт… но я не такая, как ты, я не могу так!