Душегубы, насильники, моральные уроды. А началось всё с того, что пухляш в школе подвергался буллингу. Гнобили его там, если по-нашему. Причём гнобили такие же, как лысый.
Но однажды пришёл его дядька и хорошенько уделал гнобивших племянника. А тот в ответ помог дядьке с компьютером и кое-какими делами. Так и начали работать. Как итог, парень и одноклассницу добился, которую любил. Однако просто попользовался ею и бросил, но, кажется мне, не по своей воле она ему отдалась…
После школы сразу пошёл работать на дядю, и дела у банды пошли в гору. Мол, парень всегда скажет, где висят камеры, как проехать и всё такое. Также он взламывал соцсети и мессенджеры да заманивал жертв, куда надо. Ну и информацию добывал.
И вот уже на рассвете все четверо стояли на коленях под деревом. Пухляш, которого звали Алексей ревел, моля пощадить его. Лысый крыл меня матом. Двое громил тоже ревели, понимая, что сейчас они умрут. Но… Они первые и умерли.
— Сука! Что за херня⁈ — выкрикнул лысый, когда из земли вырвались корни дуба, рядом с которым они сидят парализованные.
Громил утащило под землю, и раздались вопли, а я посмотрел на оставшихся бандитов. Стоит уточнить, что все были без одежды. Её я сожгу.
— Будь время, я бы заставил вас страдать за каждую невинно отнятую жизнь. Впрочем, как и за загубленные души, — произнёс я, стоя перед шокированными людьми. — Но, к сожалению, приходится обходиться тем, что есть. Это дерево съест вашу плоть, поглотит вашу ману и расщепит ваши туши. Хоть что-то полезное сделаете для мира.
— Нет! Не надо! — выкрикнул «Лёха».
— Мразь! Ты хуже нас! Ты — чудовище и убийца! И, убив меня, ты и сам станешь преступником! Хах! Преступников в мире меньше не станет! — кричал лысый.
— Почему же? Восемнадцать минус один равно семнадцать. По итогу на семнадцать преступников станет меньше, — пожал я плечами, а тот хотел было возразить, но не смог. Да и корни вырвались из земли, хватая людей. Те громко закричали, но быстро оказались под землёй.
Кровавое дерево ещё ярче засияло от рун. А уровень маны стремительно рос. Но это лишь кратковременный рост. Зато!
Текущая концентрация маны: 26.2з
Я лишь вздыхал, глядя на такие цифры, но, как уже сказал, это временно. Где-то на пару минут, ибо дерево не может поглотить сразу всё, что получило. Вот мана и выходит наружу. А затем дерево переварит добычу, и магический фон нормализуется.
— Съело! Страшное дерево! — сказал Лай и прижал уши.
— Очень страшное, — добавила его сестра, но уши стояли торчком.
— Не то слово. Оно призвано защищать лес и его обитателей от тех, кто хочет всё уничтожить. Самый лёгкий и, можно сказать, мирный способ это сделать — напугать противника, — я погладил волков по головам и ещё раз посмотрел на сияющие руны.
Дерево-страж далеко не самое жуткое порождение магического леса. Как говорят учёные, сила действия равна силе противодействия. Если раз за разом уничтожать лес, он научится противостоять своему уничтожению.
Даже на Земле флора и фауна адаптируются к угрозам. Но без маны процесс адаптации занимает кучу времени. В ином мире же всё происходит за пару поколений. Собственно, так и зарождались чудовища.
Ладно. Вскоре я направился на кухню, где Любава уже готовила завтрак. И выглядела девушка плохо. Половину ночи не спала, а потом «всё это». Для землянина произошедшее ночью — сущий кошмар и дикость. И как бы мне хотелось, чтобы оно никогда более не повторялось…
— Они были негодяями? — тихо спросила девушка у плиты.
— По самые уши в крови.
— Хорошо…
Кажется, она издала вздох облегчения. А затем завтрак, уборка и установка ставен. Пришлось плотно закрыть простреленные окна. Ну и вытащить пули из стен и мебели.
Со всем этим мы управились лишь ко второй половине дня. И вовремя! Святослав приехал на лечение.
— Чего вы такие хмурые? — спросил тот, размещаясь за столом.
— Тяжёлая ночка, — улыбнулся в ответ.
— А-а-а-а, понимаю-понимаю, — закивал тот, смущая Любаву.
Явно не о том подумал. Ну и ладно. Я уже как-то перестал пытаться людей в чём-то переубедить. За века жизни понял, что это бесполезное занятие. Сил тратишь много, а толку мало. Пусть лучше думает, что хочет, а я сохраню свои силы. Пригодятся ещё.
— Ох, блин… — прохрипел парень, когда принял лекарство. Его аж скрючило, и глаза выпучил. Что-то идёт не так… Но вскоре парня начало отпускать. Затем он умчался в туалет, где почти час провёл. Вышел же бледный и шатающийся.
Рухнув на стул, он лицом упал на стол и простонал.
— Думал, помру… В этот раз лекарство оказалось сильнее. В унитазе сплошная кровища…
— Пили? — спросил я, и парень поднял голову, и в глазах я увидел страх.
— Нет…
— На нет и спроса нет. Жизнь-то ваша, — пожал я плечами.
Вижу же, что врёт. Но как уже сказал, жизнь-то его. Что мне злиться на то, что Святослав не следует моим требованиям и решил не то что напиться, а ежедневно нажираться как свинья? Иначе я не понимаю почему лекарство так среагировало. Похоже, печень Святослава в ужасном состоянии.
Если на всех злиться и за всех переживать, никаких сил не хватит. Я это ещё к двумстам годам понял. Нужно быть проще и не реагировать остро. Тогда и жить станет легче, и здоровье лучше. Особенно психическое…
Вот кому лучше сделают моя злость и ругань? Никому. Так что я молча занимался своим делом.
— Пил… — признался он. Я же никак не отреагировал, продолжая готовить настойку для восстановления печени. На этот раз добавил немного маны. Пусть оно также подпитает и паразитов, но если печень откажет, то, помимо паразитов, помрёт и Святослав.
Парень прожигал меня взглядом, ожидая реакции. Но её не последовало. Я минут пятнадцать доготавливал настойку, а также сделал травяной сбор.
— Это, — указал на настойку, — очистит печень и немного подлатает её. А сбор поможет настойке. Не переплачивай вы мне, я бы с вас взял дополнительную плату.
— Вы не будете меня ругать? — удивился он, а я начал записывать инструкцию по применению. Благо, и бумага под рукой, и ручка.
— Я уже сказал. — покачал я головой. — Это ваша жизнь. Хотите умереть? Пейте дальше.
— Странный подход…
— Почему же? Если человек не хочет лечиться, я не буду его заставлять, ибо таков его выбор.
Святослав поджал губы.
— С женой ругаюсь… Из-за болезни она отстранилась от меня и на что-то злится. Я же психанул и напился. Потом ещё и ещё раз… Потерял контроль.
— Когда она начала злиться? — решил поинтересоваться я.
— Не помню… Когда я начал лечиться вроде. Но отстранилась она от меня раньше, — Святослав глубоко задумался. — Примерно два года назад у нас три месяца не было секса по всяким глупым отговоркам. А потом кое-как всё вернулось на свои места. Хотя вру. Огонёк пропал…
— А два года назад вас ничем таким «экзотическим» не кормили? — поинтересовался я.
— Было… такое. На мой день рождения жена подарила… — мужчина расширил глаза. — После этого у нас три месяца не было секса! Неужели это она меня заразила⁈
— Зачем ей это? — удивилась Любава, которая отвлеклась от готовки ужина.
— Деньги… — вздыхал Святослав. — Я дозирую финансирование жены, ограничиваясь двумястами тысячами в месяц, из-за чего мы нередко ругаемся.
— А если он умрёт, то бизнес и все деньги достанутся ей, — добавил я.
— Ох! Лиса окаянная! — ахала Любава.
— Вот только это всё лишь предположения, — я вновь пожал плечами, подошёл к кухонному столу да начал помогать Любаве. — Но всё встанет на свои места после вашего выздоровления.
— Вы правы, Иван Олегович… Больше не буду пить и начну лечиться всерьёз, — решился он, а я лишь кинул на него краткий взгляд. Раньше, видимо, лечился «не всерьёз».
— Вот, спасибо вам огромное и за лечение, и за то, что выслушали… — он протянул шестьдесят тысяч и взял настойку с травяным сбором.
— Не за что. На ужин не останетесь?
