Рысюхин, помните свои шестнадцать? (СИ) - "Котус"

Так вот, четыре выстрела в минуту, но орудия били вразнобой, так что та самая «зарплата рабочего» улетала к румынам каждые семь-десять секунд. Всего же сегодня, если нужно, «отгрузим» столько, что, пожалуй, хватило бы, если верить подсчётам господина пограничного капитана, купить румынскую заставу, хоть действующую, хоть бывшую — эта сложенная из валунов и глины крепостица стояла на правом от нас склоне средней горы, примерно в семи километрах от центральной позиции, может, чуть дальше и использовалась вроде как под склад. Наполовину скрытые гребнем плоские «деревья» взрывов вырастали одно за другим, но вот четвёртого не случилось. Неужели мина не сработала⁈

— В обрыв ушла четвёртая, перелёт, однако, — прокомментировал это Лебедянкин.

Хм, а он может быть прав, если карту вспомнить. Более того, одно другого не исключает — мина могла соскользнуть по склону без взрыва. Хорошо, что я в своих взрывателях самоликвидатор всё же ставлю, так что через пять минут после выстрела всё же бабахнет, не оставив улик противнику. Нюськин тем временем поставленным командным голосом передал поправки и…

— Оба орудия, по три выстрела — беглый… огонь!

Сейчас миномёты бахнули почти залпом, с интервалом между выстрелами секунды полторы-две. И взрывы встали почти одновременно, правее и ближе, чем предыдущие. А после второй серии что-то вдруг бабахнуло лишнее, и хорошо бабахнуло, намного сильнее, чем наши мины!

— Похоже, в склад с боеприпасами попали! — обрадовался пограничный командир. — Значит, на самом деле накрыли гадёнышей, а не только напугали!

Ещё две канули куда-то в дымную завесу, и хоть через положенное время услышали, как бумкнуло, но в целом эти разрывы уже потерялись на дымно-пыльном фоне. Плюс что-то там ещё гудело и рокотало, знать бы ещё — что?

У меня на минуту возникло сожаление, что нельзя сейчас сесть в дельталёт, взлететь и посмотреть сверху — что там происходит? Во-первых, я его не брал с собой, в том числе из-за сложностей с перевозкой: крыло сложенное можно было поверх крыши любой передвижной казармы привязать, а вот кабину куда девать? Тоже на крышу — гнусность получается, проверял уже на себе, и неудобно, и вся конспирация демону под хвост. То есть, ради этой кабины пришлось бы ещё один пикап тащить. Потом искать, где хранить, откуда взлетать… А самое главное — на сопредельную территорию залетать всё равно нельзя, и даже вплотную к «ниточке» подлетать — тоже. Спросите, как так, почему мину боевую закинуть можно, а мирный аппарат — нельзя? Так всё очень просто: на уничтожение «банды» формальное разрешение получено, даже в письменном виде, хоть и выглядело на тот момент форменным издевательством или приглашением наших разведчиков в ловушку. А вот полёт летательного аппарата, да ещё с наблюдателем, да с фотокамерой — которая в мобилете, например, без него же лететь смысла вовсе немного, это уже может быть расценено как шпионаж. А раз может — то обязательно и будет, с криком и шумом, тут уже к гадалке не ходи. И даже обоснование придумать легко: банду удастся рассмотреть или нет — вопрос, а вот пограничные укрепления срисовать, в буквальном смысле слова — запросто. Я больше скажу: если над нашей территорией такое появится, то военные и пограничники будут его сбивать, а я помогу, чем смогу.

Нюськин помедлил несколько секунд, словно размышляя — не кинуть ли ещё пару-тройку гостинцев на прощание, но потом ответил на вызов по мобилету и отдал приказ:

— Отбой стрельбе, орудия разрядить, перевести в походное положение! Домкраты не снимать! Крышу не закрывать!

Капитан Лебедянкин стоял рядом со сложным выражением на лице. Одновременно и довольный, и удивлённый, если не сказать крепче, но точнее, и словно бы потерянный. Ну, да — меньше десяти минут, включая развёртывание, и проблема решена. Вообще всё действо больше напоминало армейскую показуху с фокусами типа сборки автомобиля за три с половиной минуты, который потом уезжает своим ходом, или замены мотора в танке за пятнадцать, мне дед такое показывал, из разных армий его мира. Общего в них то, что это не имеет никакого отношения к реальности, чистое шоу. Или, ближе к явленному нами, показательные стрельбы, при которых мишени заранее заминированы и подрываются командой по проводу или дистанционно с помощью амулета (в мире деда — по радио). И порой случаются казусы, когда количество «попаданий» неожиданно превышает число выстрелов. Но заподозрить нас и румын в инсценировке не получалось никак, от чего он удивлялся ещё больше.

Нет, Нюськин, конечно, мастер и вообще «красавчик», но сегодня всё как-то вообще красиво вышло. Начать с того, что только на левом склоне предварительно наметили по карте четыре возможных позиции противника, на правом только три — там седловина на пути к среднему пику, и мест мало, и сектора стрельбы узкие. Во-вторых, орудие на макрах, в отличие от порохового, дыма как такового не даёт. Есть выхлоп «отработанной» маны, точнее, вырвавшихся из макра избытков, не потраченных на временное воплощение псевдоматерии, есть тот самый «щелчок» в мировом Эфире, но расслышать его с расстояния больше километра даже для такого как я мага кристаллов непросто. Есть приборы, но у них тоже точность так себе, к тому же очень узкое поле зрения, их надо заранее направить примерно на место стрельбы, иными словами — заранее знать большую часть ответа. То есть, надо было угадать площадку, а на ней как-то «нащупать» орудие. И пусть выцеливали самую удобную, но и пристрелялись очень быстро, и, самое главное — сразу угадали! Не то наш артиллерист весь запас везения на пять лет вперёд потратил, не то это компенсация от Мироздания за наше терпение, не знаю. Но репутацию он себе и всем нам создал мощную.

Тем временем этот обладатель только что приобретённой «мощной репутации» подошёл к нам.

— Наблюдатели сообщают — на просматриваемых участках активное движение в сторону разбитой позиции.

— Подкрепление?

— Вряд ли. В крепостные бинокли с РДА рассмотрели, что там вроде как полицейская форма видна и карета с врачами. Не такая, как у вас «Скорая помощь», а реально карета, хотя, скорее — ландо. А над ним — флажок лекарский.

— Залётная банда неизвестных, говорят они, да?

— Да уж, забота о «неизвестных бандитах» просто трогательная! — согласился со мной пограничник.

— Ладно, по врачам стрелять — последнее дело, так что сворачиваемся и уходим, пока они не поднялись до того места, откуда наши позиции рассмотреть можно. Орудия осмотреть и закрыть, в полный порядок приведём позже.

Вот, тоже, преимущество огнестрельного оружия на макрах — нет порохового нагара. Того самого, который приводит к коррозии ствола, если его сразу же после стрельбы не вычистить и не смазать самым тщательным образом. Да, стрелковое оружие «на магической тяге» тоже приходится чистить, но там главная задача — убрать следы и даже куски свинца из ствола, в первую очередь из нарезов. И остатки «дикой» магии, которая тоже может привести к неприятным последствиям, потому при чистке используется особая алхимия, или амулеты-нейтрализаторы. В нашем случае стволы можно будет почистить и завтра-послезавтра без каких-либо угрызений совести по этому поводу.

Пока добрались до базы, получил несколько поздравлений от разного местного и не очень начальства, а также приглашение в местное офицерское собрание. Эх, и отказаться нельзя, так что придётся надевать мундир. До этого я, чтобы не привлекать внимания, ходил в статском, благо, костюмов с собой было два, и дюжина рубашек, и ещё полдюжины белых, плюс три штуки с кружевами, «для торжественных случаев» — это то, что жёны успели напихать между моментом, когда уговорили ехать на фургоне и собственно выездом. И мои подчинённые при посторонних титуловали меня исключительно «моей милостью», по костюму. То есть, местные, за исключением начальника погранотряда, получавшего шифровки из столицы, и не знают в подавляющем большинстве своём, какие у меня погоны, хотя тот факт, что они есть неоспорим — все одарённые являются военнообязанными.