Все, что блестит - Эндрюс Вирджиния

4. Новая семья

На следующий день ранним утром меня разбудил тихий щелчок отворяемой двери, я открыла глаза и увидела Поля, заглянувшего, чтобы проверить, проснулась ли я. Он уже хотел тихонько удалиться, но я остановила его.

– О, я не хотел тебя будить, – быстро откликнулся он.

– Сколько времени?

– Еще рано, но я должен проверить скважины, а потом поеду на консервный завод. Буду дома к ленчу. Ты хорошо спала?

– Да, очень удобная постель. А эти подушки… как будто спишь на облаке.

Он улыбнулся.

– Отлично. Увидимся позже.

Он закрыл дверь, а я поднялась и оделась. Проснулась Перл. Она агукала и играла в своей колыбельке, и я видела, что она тоже хорошо провела свою первую ночь в нашем новом доме. Я одела ее и снесла вниз. После завтрака я отнесла Перл в мансарду, чтобы спланировать свою студию и составить список покупок в Новом Орлеане. А позже, когда Перл, как обычно, уснула, спустилась во внутренний дворик и смотрела, как обустраивают территорию нанятые Полем люди.

В воздухе был разлит аромат молодого бамбука, а вдали, в синем небе летели две снежно-белые цапли. Очарованная, я вздохнула от удовольствия. Я так погрузилась в свои мысли о газонах, дорожках, клумбах и кустах, что не услышала, как подъехала машина и зазвенел колокольчик у двери.

Джеймс вышел в патио [5] сообщить, что у меня посетитель. Отец Поля появился, прежде чем я успела вернуться в дом. Как только Джеймс ушел, Октавиус поспешно приблизился ко мне. По спине у меня пробежала холодная дрожь.

– Я сказал Полю, что присоединюсь к вам за ленчем, а потом поеду с ним на нефтяные скважины; но приехал пораньше, чтобы иметь возможность поговорить с тобой наедине, – торопливо объяснил он.

– Мистер Тейт…

– Ну, теперь можешь называть меня Октавиус или… папа, – сказал он не то чтобы холодно, но и не слишком охотно.

– Октавиус, я понимаю ваше неудовольствие, вы уехали из моего дома, полагая, что я сдержу свое слово, но Поль так переживал, и после того как на меня напал Бастер Трахо…

– Не объясняйся. – Он глубоко вздохнул и посмотрел на болото. – Что сделано, то сделано. Давным-давно, – продолжал он, – я перестал считать, что судьба мне что-то задолжала. Как бы я ни был богат и благополучен, как бы хорошо ни складывалась моя жизнь, я этого не заслужил. Я живу лишь затем, чтобы видеть своих детей и жену живыми, здоровыми и счастливыми.

– Поль очень счастлив.

– Я знаю. Но моя жена… – Он отвел взгляд, а потом посмотрел на меня темными печальными глазами. – Она не находит себе места, боится, что из-за вашей женитьбы ужасная правда выплывет наружу, и весь ее тщательно созданный вымысел о ней и Поле рухнет как карточный домик. Люди думают, что, раз мы богатая, счастливая семья, мы тверды, как скала, но за закрытыми дверями… наши слезы такие же соленые, как у всех.

– Я понимаю.

– Да? – Взгляд его просветлел. – Я приехал пораньше, чтобы просить тебя об одолжении.

– Конечно. – Я едва воспринимала его слова.

– Я хочу, чтобы ты поддерживала эту… не могу подобрать лучшего слова… иллюзию при встречах с ней. Хотя тебе известна правда, и Глэдис знает об этом…

– Вам не нужно просить меня, – сказала я. – Я бы так и сделала это ради Поля и миссис Тейт.

– Спасибо, – произнес он с облегчением и внимательно огляделся вокруг. – Ну что ж, неплохой дом строит Поль. Он хороший парень и заслужил свое счастье. Я очень горжусь им, всегда гордился и знаю, твоя мама гордилась бы им тоже. – Он запнулся. – Ну… Я… я хочу поговорить с одним рабочим. Я дождусь Поля. Спасибо. – Он быстро повернулся и исчез в доме.

Сердце мое перестало бешено колотиться, но внутри все трепетало, как будто я проглотила дюжину бабочек живьем. «Сколько же должно пройти времени. Чтобы сгладить острые углы между мной и родителями Поля, – думала я, – но ради Поля я постараюсь. Каждый день этого искусственного брака будет полон испытаний и вопросов. По крайней мере, вначале». И я вновь и вновь задавала себе вопрос, смогу ли я пройти все это.

Джеймс вернулся и прервал мои горькие мысли.

– Звонкий мистер Тейт, мадам, – сказал он.

– О, спасибо, Джеймс. – Я направилась в дом, не зная толком, где искать ближайший аппарат.

– Вы можете ответить прямо здесь, в патио, – кивнул Джеймс в сторону стола и кресел. – Телефон на бамбуковом стенде.

– Спасибо, Джеймс. – Я усмехнулась про себя. Слуги были лучше знакомы с моим новым домом, чем я.

– Алло, Поль.

– Руби, я скоро буду дома, но должен был тебе позвонить, чтобы рассказать, как нам повезло. Во всяком случае, я думаю, что повезло, – взволнованно сказал он.

– И в чем же?

– Наш мастер здесь, на консервном заводе, знает одну милую пожилую женщину, которая только что потеряла работу няни. Потому что семья уезжает. Ее зовут миссис Флемминг. Я только что говорил с ней по телефону, и она может приехать в Кипарисовую рощу сегодня днем, чтобы поговорить с тобой. Я разговаривал с семьей, и они расхваливают ее на все лады.

– Сколько ей лет?

– Шестьдесят с небольшим. Она вдова. У нее замужняя дочь, которая живет в Англии. Она скучает по своей семье и ищет работу, чтобы быть около детей. Если она подойдет, мы сразу наймем ее и оставим с ней Перл, когда поедем в Новый Орлеан.

– О, я не знаю, могу ли сделать это так быстро, Поль.

– Ну, ты решишь, после того как поговоришь с ней. Сказать, чтобы она подошла часам к двум?

– Хорошо.

– В чем дело? Разве ты не рада? – удивился он. Даже по телефону Поль чувствовал, когда я нервничаю, волнуюсь, печалюсь или радуюсь.

– Да, просто все так стремительно меняется, что едва я успеваю перевести дыхание по поводу одного грандиозного события, как ты тут же преподносишь мне что-нибудь еще.

Он рассмеялся.

– Это входит в мои планы. Осыпать тебя хорошими вещами, подарить столько счастья, чтобы ты никогда не раскаялась в том, что мы сделали это, – сказал он. – О, мой отец собирается пообедать с нами. Может быть, он приедет до меня, так что…

– Не беспокойся, – сказала я.

– Я позвоню миссис Флемминг и сразу поеду домой. Что там Летти готовит?

– Я побоялась спросить ее, – ответила я, только сейчас осознав свою нерешительность.

Он засмеялся.

– Просто скажи ей, что наведешь на нее «худу», если будет плохо себя вести.

Я повесила трубку и выпрямилась. Казалось, будто меня бросает в пироге из водопада в водопад и нет возможности перевести дыхание.

– Малышка проснулась, миссис Тейт, – крикнула Холли из окна сверху.

– Иду. – Времени на размышления больше не было, но, может, Поль прав, и все это к лучшему.

За ленчем ни я, ни отец Поля никак не обнаружили, что уже беседовали сегодня, но все нервничали. Говорил в основном Поль. Он был так возбужден, что угомонить его мог бы только ураган. Наконец разговор с отцом перешел на деловые проблемы.

Около двух часов приехала на такси миссис Флемминг. Отец Поля уже ушел, и Поль остался со мной, чтобы с ней поздороваться. Меня поразило, как она была похожа фигурой на бабушку Кэтрин. Миссис Флемминг обладала ростом не более пяти футов и такими же кукольными миниатюрными чертами лица: носик кнопкой, маленький изящный рот и яркие серо-голубые глаза. Пшенично-желтые посеребренные сединой волосы были уложены в мягкий пучок.

Она представила рекомендации, и мы все прошли в гостиную поговорить. Но никакой ее предыдущий опыт, никакие самые блестящие рекомендации не имели бы значения, если бы она так не понравилась Перл. «Ребенку подсказывает инстинкт, чутье», – подумала я. Как только миссис Флемминг увидела мою малышку и Перл устремила на нее свой взор, я приняла свое решение. Перл расплылась в улыбке и не противилась, когда миссис Флемминг взяла ее на руки. Как будто они знали друг друга со дня рождения Перл.

– О, какая чудесная маленькая девочка, – воскликнула миссис Флемминг. – Ты же сокровище, настоящая жемчужинка! Да, да.