Герцогиня Хардин (СИ) - Скарлетт Эльза

Маркиза общалась с принцессой довольно легко и даже с неким превосходством. Так разговаривают с теми, кого совсем не боятся. А по той реакции, что промелькнула на лице Патрисии, я поняла, что скорее принцесса боится тетю Тенебрея.

Мы застыли, ожидая развития событий. В напряжении ждали реакции принцессы окружающие. Однако Патрисия ничего не ответила, лишь поджав губы.

— Леди Хардин, вы отказались стать нашей фрейлиной, — обратилась она уже ко мне. — Мы были разочарованны и надеемся вы одумаетесь.

— Навряд-ли это возможно, — ничуть не смутилась я, смотря принцессе в льдистые глаза.

Добавлять я ничего не стала. Имела полное на то право. Сейчас стоя перед представителем королевской семьи, я думала о том, насколько принцесса неприятна мне и сколько симпатии вызывает ее отец, король. Могло ли быть такое, что представители одной семьи имеют разные ценности, разные взгляды и убеждения, и так сильно отличаются? Я объясняла себе это тем, что скорее всего Патрисия, как и принц Бентан, внешностью и характером пошли в мать, первую королеву. Неужели они ничего не «взяли» от своего отца? Вспомнила я так же о том, к каким выводам пришел Корин, насчет того, кто наложил проклятие на короля и ее отца. И мне не верилось, что эта девушка способна на такое.

Мы столкнулись взглядами, и я прочла в глазах принцессы долю ненависти.

— Однако же вы не откажетесь посетить нас? — вопрос был риторическим, так как я не могла бы отказать на официальное приглашение. — Леди Грасс, пришлите леди Хардин приглашение в ближайшие свободные выходные.

— Ваше Высочество, на всю следующую неделю вы хотели отправиться в гостевую на побережье, — напомнила главная фрейлина.

— Ну, так я сказала «в ближайшие свободные выходные», — раздраженно сказала принцесса, выделяя интонацией последние слова. — Неужели не ясно?

Главная фрейлина склонила голову. Дальнейшего разговора не получилось, за окном раздался тревожный набат городского колокола. За ним сразу раздался звон других, более дальних.

Охрана принцессы среагировала моментально. Они открыли портал и практически насильно впихнула в него Патрисию, главную фрейлину и ее подружек. Единственный в свите охраны инквизитор вошел в него последним. А мы кинулись к большим, во всю стену окнам.

[1]Les parents(фр.) — родители.

[2] Ташизм — течение в абстракционизме. Представляет собой живопись пятнами, которые не воссоздают образов реальности, а выражают бессознательную активность художника. Мазки, линии и пятна в ташизме наносятся на холст быстрыми движениями руки без заранее обдуманного плана.

[3] Слова взяты из песни группы Ленинград — Экспонат.

Часть 31

Город был растревожен, как муравейник, на который наступил медведь. Прохожие бежали в разные стороны. Спешили куда-то представители дневной и ночной стражи. Некоторые из них пытались сдержать панику. А вдалеке, будто око торнадо, закручивались темные вихри.

— Что это? — спросила Линетта.

— Открывшийся разлом, — ответила я.

— Вон там еще один такой же, — указал пальцем немного в другую сторону Стомиан.

Действительно, с другого конца города виднелся край такой же воронки, который находился еще дальше, чем тот, что заметила я. Но оба разлома находились даже не на околице, в самом центре.

Начали охать и встревоженно переговариваться другие посетители вернисажа. Несколько леди потеряли сознание и их пытались привести в чувство. Другие спешили к выходу. Кто-то уходил через порталы. В зале воцарилась паника и сумятица.

А возле нас закрутился открываясь светлый портал и их него вышел лорд Сенье, бегло осмотрев нас.

— Быстро все в академию! Ваша прогулка окончена, — распорядился он.

— А как же пакеты и покупки? — занервничала Линетта.

— Я прикажу их доставить в академию, — успокоила леди Миарани. — Идите.

— А вы? Идемте с нами, — предложила я.

— Нет, деточка, — покачала головой с улыбкой леди. — Мне уже не страшны ни демоны, ни боги… Не переживайте обо мне.

— Быстрее, — поторопил нас ректор и придал ускорение, схватив нас с Линеттой под локти и впихивая в проход.

Переход был не очень приятным. Меня охватила на мгновение паника, зарябило в глазах, и подкатила тошнота, которая прошла сразу же, как мы оказались по ту сторону, внутри академии. Во дворе собрались старшекурсники из тех, кто не разъехались домой, и остались в академии, и некоторые преподаватели.

— Вы — сидите в общежитии и никуда не выходите, — по-деловому командовал ректор. — Стомиан, ты идешь с нами. Мы сдерживаем разлом в восточной части столицы, пока не прибудет помощь. Он ближе всего к нам. С остальными справятся инквизиция и ночная стража.

— Разломов больше чем два? — удивился Элдрин.

— Четыре, — хмуро ответил лорд Сенье, уходя в сторону боевиков. Стомиан поспешил за ним.

— Магистр Фиарель, вы остаетесь за старшую. Никого из академии не выпускать! Подумайте и организуйте все сами, — услышали мы.

— Я тоже хочу, — надулся Элдрин.

— Ты еще не восстановился после вчерашнего, — напомнил ему Тирел. — И ты не пятикурсник.

Элдрин недовольно вздохнул, с завистью смотря на выходящих из ворот боевиков во главе с деканами и ректором. Сразу за воротами трое драконов приняли вторую ипостась взлетая в воздух и поднимая клубы снега с земли.

— Идем, — позвал нас вампир и потянул за руку Линетту, которая начала всхлипывать, следя за процессией и особенно за красным драконом с блестяще-золотой чешуей, как раз набиравшем высоту.

— Н-да-а, — протянул Элдрин. — Дела-а…

Возвращались мы в гостиную подавленными и печальными. Линетта зашла в женское общежитие, чтоб переодеться и взять учебники, а потом мы отправились в свою гостиную.

Мы с Тирелом сразу занялись исследованием ящерицы, что была нам подкинута. Я перечертила схемы амулетов, которые были вживлены в нее, а Тирел дополнил их связку с магическим источником самого животного.

Да, животные тоже имели магию. Свою и простенькую, но она помогала им чувствовать более крупных магических хищников и скрываться от них. Иначе в нашем мире выжить было невозможно. Магии у них конечно было немного, не столько, как у магических существ, но она все же была. Кто-то мастерски связал энергетические потоки животного с амулетами, запрограммировав существо на выполнение функций слежения. Удивительно и невероятно для меня.

Потом я перезарядила артефакты Элдрина и Трирела для игр. И проконсультировавшись у дроу, что еще может понадобиться, приступила к изготовлению амулета невидимости.

Работа немного отвлекла меня. Так как я все же переживала и постоянно думала о том, что сейчас происходило в городе. Надо было признать, что четыре разлома в центре города — весьма серьезное происшествие, где большая часть жителей не маги. Сколько существ пострадает? А сколько погибнет? Смогут ли городские стражи и инквизиция справиться с демонами? Разлом закрыть быстро способен только сильный темный маг, светлым это сделать будет сложнее. Могли справиться с разрывом и выжечь его и группа магов, но для этого понадобится слаженная и командная работа. То, что там будет и Тенебрей я не сомневалась, мысленно возвращаясь постоянно к воспоминаниям о нем и переживая.

С Тирелом мы работали в лаборатории вместе, занятые каждый своим делом. Рядом с нами крутилась Линетта, пытаясь помогать мне, но постоянно отвлекаясь, чтоб подойти и посмотреть в окно. А на горизонте нам было видно зарево, вспыхивающее то белым, то красным светом, но не исчезающее. В какой-то момент начал точечно вспыхивать защитный купол над академией. И мы подошли к окну, чтоб посмотреть, что происходит.

— Что это такое? — спросила у нас племянница ректора.

Купол отражал какие-то атаки, но не разрушался.

— Кто его знает… — не смог определить Тирел. — Впервые такое вижу.

— Хоть бы скорее это закончилось, — вздохнула девушка.

А в дверь гостиной постучали, и мы вышли посмотреть, кто пришел. Открыл дверь Элдрин, пропуская магистра Фиарель.