Владыка голубого кристалла (СИ) - "Shigure Tou"

— Когда братья твои сбились с пути, к темным людям за помощью ты иди. Свет и тьма идут по жизни в танце, в балансе благо и никак иначе, — прочел Дарий и обернулся к Святу. — Кто у нас темные люди?

— Ты, — съязвил старший, уже тычками в плечо и бок, расталкивая Злата.

— Я серьезно.

— И я, — хихикнул молодой человек. — Но вообще, орден Радоницы. Хотя, я бы к ним не совался.

— Я тоже, — поежился Дарий. Естественно, он читал о единственной разрешенной и уважаемой в мире общине колдунов. Рассказывал о ней и Всеволод, который там побывал, но был выгнан за отсутствие таланта к темным искусствам. Отзывался об ордене старик нелестно, говорил, что там сидят лишь молчаливые снобы, которые имеют власть покорить весь мир, но при этом уткнулись в книги и ничего не делают.

В орден просто так не попасть. Не прийти со словами: «хочу тьмой повелевать». Местные старейшины, которым уже много сотен, а может, и тысяч лет хранят тайны мироздания. И не спешат делиться ими с неофитами. Все и всё в ордене подчиняется строгим правилам. Они ведут жизнь тихих затворников, которые довольствуются малым. Именно поэтому в мире столько отступников, которые чтут темные науки, но не законы.

Будучи созданиями света, гамаюны не способны перенести соприкосновения с тьмой, так что послание на стене вполне логично. Приструнить зарвавшихся птиц может только армия колдунов. В теории, конечно же. Но до ордена не меньше трех месяцев торопливого пути, в котором придется отказывать себе в нормальном отдыхе, а гамаюны ждут уже за стеной. Наверняка, очень злые за то, что люди вошли в их святыню. И разозлятся еще больше, когда поймут, что два их соплеменника уже никогда отсюда не выйдут.

— Так, ладно. Будем считать, что мы очистились, посланию внемли, теперь пора отсюда выбираться, — уперев руки в бока, Дарий зачем-то посмотрел в потолок. — Выпускай нас.

— Какой же чудесный храм, — сладко потянулся Злат, обратив на себя внимание озадаченных братьев, которые были в корне с ним не согласны. — Я еще никогда так хорошо не спал. А если хотите выйти, то просто выпейте воды.

— Откуда знаешь? — Насторожился колдун.

— Храм так сказал, — Злат с искренним удивлением посмотрел на одного брата на другого и аккуратно поинтересовался. — Вы не слышали, что ли?

Свят приложил ладонь ко лбу второго барского сына:

— Нет, наверное, ты все еще спишь.

— Попробовать-то можно, — согласился Дарий и подставил ладони под тонкие, но уверенные ручейки. Свят последовал его примеру. Злат не отставал, только неуместно весело хмыкнул, словно братья совсем еще птенцы, которых он собирается учить летать.

Братья выпили воды. Ничего не произошло. Дарий уже хотел было обругать Злата за неуместную шутку, моргнул, и тут же оказался перед храмом, близ тихо стоящих участников, которым не довелось попасть в святыню. Братья оказались рядом. Злат просто вздохнул, а Свят оглядывался, ища странности. Видимо, тоже боялся пропустить начало битвы.

Главный среди гамаюнов сорвался со смотрового гнезда и спикировал к Дарию, схватив его за грудки когтистыми пальцами.

— Как ты посмел? — Прошипел крылатый, пока его острый клюв замер в опасной близости от лица колдуна. Его алые глаза остановились на темном камне Дария и широко распахнулись. — Ты… ты…

Дарий глубоко вдохнул. Он вновь ощутил тьму. Его кристаллы, без щебета которых парнишка больше не чувствовал себя собой, вновь загомонили в голове. И лишь не менее взволнованный Див смог их приструнить, сообщив, что уже заставляет Соля бежать на поле.

— Колдун, — усмехнувшись, парнишка дунул птице в лицо. Гамаюн поперхнулся собственной слюной, отшатнулся и зашелся кашлем. Малая темная струйка не смогла бы его убить, но показать, что крылатый мучается, что с ними можно и нужно бороться.

Дарий обернулся к людям и закричал так, чтобы его слышали если не все, то большинство собравшихся на поле людей.

— Жители уезда, славные воины Агидель! Этот храм, — Дарий указал на святыню, — сосредоточение истинного света, и он убил гамаюнов, что вошли в него вместе с нами. Перед смертью, желая заслужить прощение, они признались, что крылатый род защитников мира связался с тьмой. С личностью, которая имеет наглость величать себя богом. Именно он погубил ваших детей, именно он пытался посеять меж нами вражду, он уничтожил деревни на границе уезда. Ни лживому божеству, ни гамаюнам, его пособникам, не видать прощения! Боги на нашей стороне! — Дарий торжествующе, зло взглянул на птицу. — Вы отринули служение истинным богам, вы заслуживаете смерти!

Дарий выхватил с пояса кнут, но окутал его не водой, а самой густой тьмой, которую был способен собрать из воздуха. Самую сущность людской обиды, зависти, гнева. Как когда-то давно Дарий сорвал голову с плеч лешачихи, так сегодня он поступил с крылатым созданием. Та, точно пуская, откатилась в сторону. На поле никто не дышал. Колдун спокойно прошел к трофею, поднял обезображенную маской смерти голову и показал ее многочисленной публике смотра.

— Воины и защитники Агидель, поднимитесь и защитите имя своей славной богини! Боги перестали защищать предателей. Птицы смертны! Защитим свои жизни и свои земли!

— Вот вы люди и показали свою суть, — зашипел один из оставшихся наблюдателей. — Обратились к темным искусствам. Именем хранителей мира, мой светлый род приговаривает людское племя уезда Агидель к уничтожению! Пособникам тьмы нет места в этом мире!

Гамаюн поднял крылья, возвел к небу руки, и на его ладонях вырос светлый шар, который выстрелил в небо и разорвался на фоне голубизны тысячей ослепляющих искр.

Тут же подул сильный ветер. На горизонте показалась армия воинственно настроенных птиц. Главы великих домов вскочили со своих мест. Наемники и прочие бойцы, что затесались среди зрителей, обнажили мечи. Простые люди, в панике сорвались с трибун и бросились бежать.

Дарий услышал протяжный вой. Обернулся и по-настоящему счастливо улыбнулся, когда увидел на всех парах мчащегося на упыре Соля. Леший замахнулся и бросил посох его истинному хозяину. Дарий с легкостью его поймал, сорвал с навершия рубашку и коснулся темного камня.

— Сегодня нам нужно хорошенько постараться.

«Я с вами хозяин», — предвкушая кровавое пиршество, пророкотал Див.

Дарий взмахнул посохом и темная волна, поднимаясь от самой земли и быстро набирая высоту, пошла в сторону крылатой армии. Знак был подан, вожди закричали со всех сторон леса, земля задрожала от торопливого топота великанов.

Гамаюны, те, что призвали армию собратьев, вылетели с гнезда и устремились к Дарию. Четко определили, кто зачинщик и главный враг. Их тонкие, длинные золотые мечи буквально собрались из воздуха. Крылатый замахнулся, собираясь в полете снести колдуну голову. Дарий собрался обратить против света тьму, но золотой клинок встретил куда более массивный меч Свята.

— Да быть того не может! — Изумилась птица.

— Боги больше вас не защищают, — зло выпалил Свят и, пользуясь эффектом неожиданности, шоком соперника, сразил своего первого в жизни гамаюна.

Дарий поднял руку в сторону второго нападающего. Раз у них есть кровь, значит, бьется и сердце. Нащупать ритм жизни крылатого оказалось несложно. Он даже не понял, отчего умер. Его сердце просто остановилось. Обладатель прекрасных крыльев рухнул в грязь, которую сам же наколдовал. И уже не поднялся.

Огромную стену темноты начали пробивать золотые мечи. Обозленные птицы стремились как можно скорее добраться до людей и лесных жителей. И все же их стало гораздо меньше. Крылатая армия поредела на четверть. Дарий знал, что темная стена убьет не всех, но многих она точно покалечила.

Дарий направил посох вверх, и на небе быстро, очень быстро стали собираться тяжелые тучи. Скрывая солнце, они помогли сгуститься легким сумеркам. Тучи сталкивались, рождая гром и молнии. Начали закручиваться воронки.

Гамаюны принялись снижаться, пикировать на вооруженных, собравшихся на поле воинов кристалла. Дарий топнул ногой и вновь взмахнул посохом, от навершия которого распространялись темные завихрения.