Я бросилась к ним, вырывая плачущего Милаха из их рук и прижимая к себе, поднимая, словно пушинку.
– Ну, тише, тише, – принялась носить его из стороны в сторону, успокаивая. – Что ж мне делать с тобой, глупенький, а?
Он замолчал, лбом уткнувшись мне в плечо, и лишь продолжал судорожно всхлипывать, пока я гладила его по вздрагивающей спине.
– Эх, – вздохнула Ася, – придётся, значит, прямо сейчас идти на разведку…
Спорить я не стала. Медлить было ни к чему. А до заката у нас ещё хватало времени, чтобы прогуляться вглубь города и попытаться узнать, откуда прилетают голуби.
Милах оттаял у меня на руках и чуть оживился.
– А мы найдём их кормушку, значит, можем кормушку и забрать, а не трогать голубёв?
– Может быть, – ответила я.
– Тогда я с вами!
Это мне уже понравилось не очень. По-хорошему, я бы одного Шмеля и Иву с собой взяла. Просто, чтобы не заблудиться. Но от Милаха, видимо, не отвязаться. А запереть его здесь у меня бы духу сейчас не хватило. Не после этой сцены…
– И я, – подняла руку Ася. – Без меня не уйдёте! Я драться могу, – откуда-то выхватила она палку.
Что ж…
– Я тоже пойду, – вышел ко мне Арго. – Запретить не сможете, – мрачно добавил он, поймав мой взгляд.
И голос прозвучал так, что я сразу же поняла – и правда не смогу.
Неожиданно… Он казался мне слишком потерянным и печальным, чтобы проявлять такую твёрдость.
– Хотя бы воды в дорогу возьму, – проговорил Славка.
Которого, к слову, я тоже не собиралась брать с собой…
Да, видимо, мне ещё придётся научиться быть взрослой. Потому что я, как выяснилось, этого пока не умею.
– И Иву позови! – крикнула ему Ася вдогонку.
– Ну уж нет! – наконец запретила я. – Его-то уже зачем? Пусть руку баюкает и отдыхает.
Ася долго буравила меня недовольным взглядом, но, наконец, сдалась:
– Ладно. Но если вдруг попадём в засаду, из лука стрелять умеет только он.
– Со сломанной рукой? – красноречиво изогнула я бровь.
Ася, вздохнув, промолчала.
Глава 15
Пусть Шмель и был, как выяснилось, бесполезен в минуты опасности (рычание на дерзящего мне Славку не считается), идти рядом с этой зверюгой оказалось куда спокойнее, чем без неё. Но из соображений безопасности самого Шмеля, с поводка я его не спускала. Мало ли куда унесёт его дух придури и приключений! И мало ли, кто водится в этом мире...
Пусть мир этот и похож на наш, а драконы вон с неба падают.
Рейн никак не выходил у меня из головы. Мысли роились, будто жгучие пчёлы, жалили, мешали думать о другом, отвлекали... Чувства были противоречивыми: беспокойство за детей граничило с беспокойством за самого Рейна, которого я оставила одного. Это вытесняло остальное. Как минимум потому, что, окажись Рейн плохим и опасным, я никого бы не смогла защитить. А вот сделайся ему хуже – помочь бы сумела.
Приятно было думать, что он не враг... Но шансов на это было катастрофически мало. Как я поняла – драконов здесь по пальцам пересчитать можно. И из “наших”, только император (которого обвинили в убийстве и свергли) и его брат. То, что брат императора – это и есть Рейн, вероятность нулевая.
Вот и выходит, либо это опасный и изгнанный император, либо кто-то из вражеских генералов.
А дети уже нафантазировать успели и о нашей с ним женитьбе, и о том, что “имея своего дракона, больше никакой враг нам не страшен!”. И о том, что: “из него вышел бы хороший папа, духом чую!”. Последнее, конечно, я услышала от Милаха.
Это его: “духом чую” очень меня позабавило и слегка развеяло мрачные мысли.
– Когда мы будем искать путь домой? – вернул меня к тяжёлым размышлениям Славка.
Он шагал со мной рядом, хмурно и недружелюбно озираясь по сторонам, когда Арго, не менее мрачно, только уже из-за болезненной печали, шёл позади, а Милах с Асей продвинулись далеко вперёд.
– Ты ведь сам видишь... – протянула я.
Если честно, не знаю, как его успокоить, чем обнадёжить. Поэтому сказать могу лишь то, о чём сама думаю, не больше, не меньше:
– Путь между мирами может открывать только дракон. И пока такой возможности нет, нужно помочь ребятам и самим как-то здесь выжить.
Славка слова мои обдумывал недолго:
– Заставь Рейна открыть путь. В чём проблема?
– Может быть... В смысле, – спохватилась я прежде, чем Слава начнёт возмущаться, – разумеется, так и сделаю! Но позже. Нужно сначала выяснить, может ли он вообще, и не опасно ли его будет оставлять в приюте.
– Да плевать мне на приют! – вскричал Слава так, что с растущих по сторонам деревьев в небо взмыли большие гаркающие вороны.
Мы уже прошли поле, и даже то гигантское дерево, под которым лежал дракон. Но спустились, почему-то, не по тропинке к разрушенным улицам города, а прошли стороной, как бы огибая их.
– Плевать, – внезапно отозвался за нашими спинами Арго, – так не возвращайся тогда...
– Что ты сказал?! – обернулся к нему Славка с вызовом.
Но Арго и бровью не повёл, хотя Слава и выше, и сильнее его с виду.
Здоровее, одним словом.
– Имей уважение, – подошёл Арго ближе, – наш приют тебе стены крепкие дал, спать в безопасности можешь. И еда коль будет – поешь с нами за столом. А злишься если и презираешь, так и не переступай порог Дома!
– Мальчики, не ссорьтесь, – потёрла я ноющие виски.
От голода слегка мутило, я то нисколько не поела, детям и без того едва хватило.
Арго кивнул и прошёл мимо. Славка же ринулся за ним, явно с намерением ударить, поэтому я поспешила схватить его за край футболки и заставила отступить.
– Только драк мне здесь не хватало, – прошептала я ему.
И он, закатив глаза, всё таки сдержался, уловив грозное рычание Шмеля.
– А куда мы идём? – ускорила я шаг, догоняя Асю.
– Так вглубь города. Мы туда ни ногой обычно. Но раз уж ты теперь здесь...
Я облизала вмиг пересохшие губы.
Если столкнёмся с какими-нибудь мародёрами или кем похуже, толку от меня будет никакого... Но понимал это, похоже, одинь лишь Славка:
– Нужно было брать с собой лук... – закатил он глаза, тяжело вздыхая.
Один лишь Милах носился вокруг счастливый и улыбчивый. И откуда только берёт энергию?
Он запрыгнул на один из многочисленных пней, мимо которых мы проходили, и расставил в стороны руки, позволяя ветру путаться в его просторной льняной одежде и в золотых кудрях.
– Люблю пеньки, – пропел он, жмурясь от солнца, что то и дело выглядывало из-за рыхлых, белых словно вата, облаков, – можно стоять вот так, представляя, что ты – дерево. И расти! Расти, расти!
– Ты и так растёшь, – усмехнулась Ася.
– Вот именно! – прокричал Милах, ещё выше поднимая руки, как бы показывая всем своим видом, что растёт он прямо сейчас. Но после продолжил уже совсем иным тоном, с печалью в своих больших чистых глазах: – Жалко деревьев... Здесь был парк, но его вырубили.
– Почему? – погладила я его по мягким волосикам, тем самым тут же вызвав у Милаха прилив нежности и он повис у меня на руке.
– Так древесина редкая, – ответил он, запрокинув голову, чтобы лучше видеть меня, – такие деревья не везде растут. А здесь росли. Но теперь и здесь нет... – закончил он совсем уж печально.
– Ага, – Ася зачем-то пнула один из пней, – а всё потому, что император хотел себе трон из неё и детскую комнату ею обделать. Мол, самое лучше, себе и наследникам.
– У него есть дети? – очтего-то удивилась я.
Ответил мне Арго, который вновь, будто тень, следовал за мной по пятам:
– Нет. Племянники. Но по закону, именно дети наследуют престол. Будь у него свои – первыми на его место претендовали бы они. А так, дети брата.
– Поэтому он и убил их, – добавила Ася. – Боялся, что в будущем они его свергнут. Или уступать не хотел. В общем, версий много, но факт остаётся фактом.
– Своих бы завёл... – прошептала я, холодея внутри, представляя расправу над детьми.
