Дар Демона. Том 1 и Том 2 (СИ) - Веден

— Что я должен делать, чтобы отец не узнал? — спросил тот обреченно. Должно быть, живое воображение уже подсказало юноше некоторые варианты.

— Ничего. — Арон пожал плечами. — Будешь жить в замке, как прежде. — И добавил, прекрасно понимая, какие именно мысли больше всего не дают Риену покоя: — Для постельных утех ты мне не нужен — не в моем вкусе. Ступай! — Арон махнул рукой в направлении двери. — И старайся реже попадаться мне на глаза.

Риен вскочил на ноги, но любезным разрешением воспользоваться не поспешил.

— Вы возьмете меня в ученики?

— Что? — В этот раз ему удалось по-настоящему удивить Арона.

— Раз я Темный…

— Делать мне нечего — учеников брать, — буркнул Арон. — Да и возраст у тебя неподходящий. До пятнадцати лет ученик или не доживает, или становится подмастерьем.

— Тогда что со мной будет? — жалобно спросил Риен.

— Не знаю, — раздраженно произнес Арон, действительно не представляя, как ему поступить с заложником, у которого обнаружился Темный Дар. — Боги подскажут. Когда-нибудь. А теперь иди.

— Да, господин. — Юноша поклонился и пошел к выходу, но в дверях вновь замер. То ли потрясение стало тому виной, то ли сегодняшнее доброжелательное поведение Арона, но страх Риена явно уменьшился. Либо же юноша вспомнил: отношения между носителями Темного Дара определялись жестким набором условий, и убийство одним другого из прихоти считалось неприемлемым. К своим Темные всегда относились лояльнее, чем к простым людям, и уж тем более чем к Светлым. Кроме того, Риена заметно мучил некий вопрос.

— А если я начну магичить? — В голосе юноши прозвучал ужас.

— Если подобное произойдет, немедленно приходи ко мне. — Арон вздохнул. — Найду тебе учителя. Но вряд ли это случится в ближайшие два месяца.

И про себя понадеялся, что пример, описанный прежним Тонгилом, где у «распечатанного» мага врожденная сила начала искать выход только через полгода, подойдет и Риену. У Арона без того хватало забот.

Сразу заняться проблемой любопытного Ресана не удалось — встреченный стражник оказался посланцем Арона. Мэа-таэля желали видеть.

— Допрос проведешь ты, но в моем присутствии. — Арон выглядел таким усталым, словно случилось что-то более серьезное, чем эти глупые покушения. Но как полуэльф ни напрягал память, никакой крупной неприятности припомнить не мог.

Когда они вошли в первую камеру, Вольный, уже в человеческом обличье, сидел на полу, обхватив голову руками. На их приход оборотень не отреагировал, даже не пошевелился, словно не услышал.

Арон остановился в некотором отдалении от пленника, кивнул Мэа-таэлю.

— Поговорим по-хорошему? — поинтересовался у оборотня полуэльф, встав на таком расстоянии, чтобы при рывке тот не смог его достать.

— Поговорим. — Оборотень поднял голову и встретился с Мэа-таэлем взглядом. — Теперь без разницы.

Рассказ оборотня оказался прост и краток. Слуги Гиты вырезали его родной клан не полностью, многих захватили живыми. Под угрозой казни его семьи Волк принял имя раба Гиты и принес богине клятву верности. Он был не первым, кому это предложили, и видел, как поступили с семьями отказавшихся.

Вместе с еще двумя Волками, кто тоже поставил спасение родных выше чести, оборотень присоединился к отряду. Жрецы Гиты наложили на них заклятия, обязавшие оборотней напасть на Тонгила сразу, как увидят. Жрецы опасались — если промедлить, маг почует угрозу.

Приди маг к Вольным после восхода луны, как предполагалось, у оборотней на пике их силы, увеличенной жрецами, был бы шанс. Тогда остались бы живы их семьи. Но теперь, узнав о провале плана, слуги Гиты уничтожат всех.

— И ты поверил, что они не сделали бы этого в любом случае? — спросил Мэа-таэль.

— Они поклялись именем богини, — устало ответил оборотень.

— Гита — самая вероломная из богинь, — впервые за все время заговорил маг. — Дословно выполняя клятву, она обязательно находит способ ее нарушить. Как именно звучало обещание жрецов?

Оборотень посмотрел на человека, которого несколько часов назад пытался уничтожить.

— Они поклялись не убивать мою семью и отпустить всех на свободу, как только ты умрешь.

— Вот как? — Арон криво усмехнулся. — Они действительно могли бы отпустить твою семью на свободу — в глубину пропасти или посреди соленого океана. Ты ведь никак не оговорил безопасность родных? Нет? А еще жрецы Гиты любят накладывать заклинания, не убивающие прямо, но способные привести к медленной смерти от вполне естественных причин. Например, в сотни раз ускорив старение.

— Откуда тебе знать? — недоверчиво спросил оборотень.

— Так умер мой отец, — после паузы ответил маг.

— Ты никогда прежде не рассказывал о своих родителях, — неуверенно начал Мэа-таэль, когда, закончив обход новых заключенных, они поднялись на башню. Арон пожал плечами, не глядя на него.

— Не самая приятная тема.

— Ты говорил, что осиротел рано, и детство у тебя было не из легких. И никогда не упоминал ни об отце, ни о матери, рассказывал только об учителе, который подобрал тебя в Киретском княжестве во время Синей чумы…

— Что еще я говорил о своем детстве? — пустым голосом спросил маг.

— Да почти ничего, — полуэльф вздохнул, и, решившись, добавил. — Арон, ты последние дни на себя не похож. Что случилось?

Маг молчал очень долго, и Мэа-таэлю уже стало казаться, вовсе не ответит. Но тот отозвался, словно бы через силу, все так же глядя куда-то в сторону, будто разговаривая с проемом окна.

— Случился неудачный эксперимент. Очень неудачный.

— И?.. — Полуэльф даже боялся представить, что именно Арон мог счесть неудачным экспериментом, слишком уж рознились понятия «неудачности» у мага и нормальных людей. Стоило только вспомнить событие полугодовой давности, когда вышедшая из-под контроля эмеаль Земли до основания разрушила южную башню, а Арон лишь пожал плечами и назвал это досадным побочным эффектом. Башню, кстати, закончили отстраивать совсем недавно.

— Ты ведь не умираешь? — не выдержал Мэа-таэль.

— Нет, — хмыкнул маг. — С чего ты взял? У меня всего лишь провалы в памяти.

Том 1

Глава 14

— Провалы в памяти, — повторил Мэа-таэль, чувствуя, как становятся на место разрозненные части мозаики. — Почему ты не сказал раньше?

Маг тихо и совсем на себя не похоже вздохнул.

— Откуда я знал, можно ли тебе доверять? Я и сейчас…

— Ты меня три раза спасал, — сказал Мэа-таэль, понимая, что на человека, забывшего о прошлом, обижаться нельзя, но жгучую обиду все равно ощутив. — А еще я тебе должен жизнь брата. Арон, духами предков клянусь, я тебя не предам!

— Верю, — после паузы кивнул маг.

— Что именно ты помнишь?

— Отрывки, — пожал плечами Арон. — А иногда я не помню, а просто знаю… Мэль, у меня есть дети?

Полукровка вздрогнул.

— Ты это у меня спрашиваешь⁈

— Больше не у кого. — Арон криво улыбнулся.

— Ты никогда не упоминал при мне об этом. — Полуэльф хмыкнул при мысли, пришедшей в голову следом. — От мальчиков детей не бывает.

Маг рассмеялся, на этот раз вполне искренне.

— Данный факт мне известен, о мудрейший из мудрых! Но разве это значит, что в моей жизни никогда не было женщин?

— Были, конечно, — признал Мэа-таэль. — Но прежде отеческих порывов я за тобой не замечал. Хотя… — От внезапно появившейся идеи полуэльфу стало очень не по себе.

— Да? — полюбопытствовал Арон.

— Ничего, потерял мысль, — пробормотал Мэа-таэль, на самом деле изо всех сил стараясь от означенной мысли избавиться. Конечно, Арон Тонгил — Темный, но неужели для восстановления памяти он способен принести в жертву собственного ребенка?

Они почти до утра сидели в покоях Арона, и полуэльф рассказывал о прошлом. Не все, конечно, и даже не десятую часть тех мелочей, из которых состоит жизнь любого человека, но достаточно, чтобы жадный блеск в глазах Арона чуть поутих и поток его вопросов уменьшился.