Семья волшебников. Том 4 (СИ) - Рудазов Александр

— Ну ты прямо в маму, — упрекнула Веронику Астрид. — Все на ерунду извела.

— А ваша мама разве не… а, нет, это еще потом, — ухмыльнулся Микстли.

Девочки переглянулись. Вероника закусила губу, у Астрид вытянулся струной хвост.

— Давай спросим, про что он, — шепнула Вероника.

— Не!.. ты чо, ежевичина, он же специально! — объяснила Астрид. — Он хочет, чтоб мы его потратили зря! Мы спросим, про что он, а он такой: а ваша мама разве еще не ужинала сегодня? Или чо-нибудь типа того. Ну слушай, демоны же всегда так.

Микстли Сабрегул слушал их с живым интересом, слегка улыбаясь.

— Как хотите, — сказал он. — Знаете вы или нет — ни на что это не повлияет. Некоторые вещи просто предопределены своей природой.

— Он точно про ужин, — кивнула Астрид. — Мы всегда ужинаем, это предопределено.

Вероника тяжко вздохнула, но не стала спорить.

— Можно я тогда про другое спрошу? — попросила она. — Мне очень нужно. Это же я его призвала.

— Без меня бы у тебя ничего не вышло. Ты ж даже не знала, что он такой есть. Но ладно, один вопрос.

— Как мне избежать бед и несчастий, которые ждут меня в будущем? — тщательно подбирая слова, спросила Вероника. — Или будущее от меня… в общем, как сделать так, чтобы добиться наилучшего варианта развития событий и свести к минимуму возможность плохого исхода, который мне предсказал Оракул и… и Чаша Возможностей?

Она аж перевела дыхание в конце, настолько длинная получилась фраза.

— О, я знаю способ, — улыбнулся демон. — Очень простой, очень надежный. Этот способ поможет избежать самого плохого будущего… и вообще любого будущего. Можно уже сейчас.

— Кроме немедленной смерти! — поспешила дополнить Вероника.

— Это уже не считается частью вопроса, — еще шире улыбнулся Микстли. — Ответ есть, ты его произнесла сама.

— Эх, ежевичина, — вздохнула Астрид. — Я ж тебе говорила.

— Дай я еще раз спрошу.

— Девочка, я все равно на такое не отвечу, — сжалился демон. — Это слишком сложно, чтобы помочь одним-единственным ответом. Я прорицатель, а не советник по жизненным вопросам. Конечно, будущее всегда можно изменить, но даже Микстли Сабрегул не даст тебе простого решения. Кроме того, как я сказал, некоторые вещи просто предопределены своей природой.

— Неправда, — огорчилась Вероника.

— Правда, правда. Из цыпленка вырастает петух, дождь падает на землю, сгоревшая спичка превращается в золу, а люди делают глупости. Или не делают. Зависит от того, каким человеком ты хочешь быть. Задай не мне, а самой себе вопрос: что определяет человека?

— Словарь, — перебила Астрид. — Все, у вас время вышло, мои вопросы! Их всего два осталось!

— Эй, его вызвала я! — вытерла слезинку Вероника.

— Ежевичина, ты чо? — не поняла Астрид. — Договор нарушить хочешь?

— Договора не было, демон! — выпалила младшая сестра. — Стоило его озвучить! Здесь все вопросы мои, если ты не попросишь вежливо уделить тебе ОДИН!

Астрид долго-долго смотрела на Веронику, как на бунтующую табуретку. Поразмыслив как следует, она медленно сказала:

— Извини, госпожа призывательница. Можно мне задать ему один вопрос?

— Два задавай, — отвела взгляд Вероника. — Прости.

— Да нет уж теперь.

— Да задавай, задавай два!

— Да что-то уже не хочу.

В итоге они сошлись на том, что последний вопрос обдумают и зададут вместе. Как сестры.

— Но сначала спрошу я, — поспешила Астрид. — Какие будут вопросы и ПРАВИЛЬНЫЕ ответы на них в моей завтрашней контрольной по метафизике?

И она торопливо подняла кристалл Сакратида, чтобы он все запомнил.

— Ладно, диктую, — хмыкнул демон. — Первый вопрос: «Что такое метафизика и какие проблемы она изучает?» Правильный ответ: «Метафизика — это раздел философии, который занимается исследованием наиболее общих и фундаментальных вопросов бытия, таких как природа реальности, сущность сознания, существование богов, свобода воли, мораль и смысл жизни». Второй вопрос…

Ответы Астрид еще и записывала на листочке. Просто на всякий случай, потому что мало ли что.

Вообще-то, она не столько хотела вызвать этого Микстли Сабрегула (сдался он ей!), сколько поставить эксперимент. Проверить, сработает ли капризная штука ежевичины, если сказать ей только имя, а про слово призыва и сетку наврать. Сработало превосходно, и Астрид осталась очень собой довольна.

Но и контроша по метафизике, раз уж все так обернулось, ей тоже пригодится. Вопросов оказалось двадцать, и они были очень сложные. Астрид порадовалась, что проявила прозорливость и нашла изящное решение самой насущной проблемы на данный момент.

— Ой, Астрид, ты что, на это вопрос прорицателю потратила⁈ — ужаснулась Вероника. — Это же все в учебнике есть!

— Учебники для чечпоков, — отмахнулась Астрид. — Готовые рецепты — для победителей.

— Давайте ваш последний вопрос, — почесал под костяной шапкой Микстли Сабрегул. — Я от вас притомился. И вода остыла.

Девочки снова зашептались. С последним вопросом они не хотели прогадать, потому что обе понимали — второй раз Микстли Сабрегула призвать не выйдет. Теперь, когда Вероника знает, что сетка неправильная, а двух конфет для жертвы недостаточно.

Все-таки было гораздо проще, когда она была младше и невежественнее.

Девочки принялись спорить.

— Не, про маму спрашивать не будем, — рассуждала Астрид. — Он сразу сказал, что знаем мы, не знаем мы — ничего не изменится.

— Он специально поинтересничал, — кивнула Вероника. — Чтоб мы спросили и зря потратили вопрос. А мы не спросим. И вот так, применив логику, одержим над ним верх.

Микстли Сабрегул с интересом слушал их диалог.

— Давай тогда про Бартаэлон спросим, — предложила Астрид. — Я хочу узнать, что с ним будет.

— Да ну, — нахмурилась Вероника. — Ну узнаем мы, и что? Мы же ничего не сможем изменить. Я считаю, папа прав: будущее, которого не сможешь изменить, лучше не знать. К тому же он наверняка ответит так, чтобы с ответа никакого толку.

— Да, надо спросить такое, что он не сможет извратить, — согласилась Астрид. — А то твой вопрос он извратил.

— Если сильно хочется, то что угодно можно извратить, — вздохнула Вероника.

— Ну не что угодно. Вот мой вопрос он извратить не сумел, я его хорошо сформулировала.

— Потому что он был ерундовый. Он не стал его извращать, потому что и так хорошо.

— Что «хорошо»?

— Тупой вопрос, вот ему и хорошо.

— Ежевичина…

— Время, — уже раздраженно сказал демон. — Я опаздываю. Из-за вас я опаздываю на важную встречу.

— Ты для нее так намывался, что ли? — хмыкнула Астрид. — С кем ты там встречаешься?

— Дура!.. — завопила Вероника.

Но было поздно. Микстли Сабрегул ухмыльнулся и сказал:

— С Генори Голама, самой прекрасной девой моего мира. И это был ваш последний вопрос.

С этими словами он исчез.

Под взглядом Вероники Астрид как будто уменьшилась. В этот раз ей нечего было сказать в свое оправдание. И Вероника хотела было ее упрекнуть, но потом поняла, что не сумеет сказать ничего хуже того, чем Астрид сама себя сейчас кроет.

— Ладно, ты если что… обращайся, — неловко сказала Вероника.

Летательное зелье еще действовало. Она подошла к краю крыши, хотела с нее шагнуть, но посмотрела вниз и передумала. Астрид, без слов понявшая, что мелкая трусит, вопреки обыкновению ничего не сказала, а просто взяла сестру за руку и помогла спуститься.

Меловая сетка с ванной так и остались на крыше.

На следующий день Астрид шла на контрольную с легким сердцем. Пусть Микстли Сабрегул оказался типичным демоном и постарался испортить все, что только сумел. Астрид получила от него то, ради чего и призывала, так что она все равно в выигрыше.

Контрольную она написала с блеском. Слово в слово. Ей, конечно, пришлось запомнить правильные ответы, но это было нетрудно — с ее-то демоническим мозгом, с ее-то демонической памятью.

— Умище!.. — не сдержавшись, сказала она, сдавая листочек.