Наследница сиротского приюта (СИ) - Нова Юлия

Маркус знал примерно, где я её закрепила, мне понадобилось время, чтобы достать её. Магия и на этот раз сработала, и вот я уже держу небольшую коробочку, всю испещрённую рунами. Сын подлез под руку и тихо сказал:

— Ты говорила, что это сделал мой дед, который был твоим отцом, мама. Он в последние годы стал делать магические ар-те-фак-ты (сказал сын хоть и правильно, но это слово было редким в его словаре, поэтому и произнёс он его по слогам). А это одна из немногих вещей, что осталась после него. Ты хранила шкатулку, а после спрятала здесь, ты сама мне рассказывала. Не хотела, чтобы отец увидел и продал. А мы возьмём эту коробочку с собой? Ты говорила, там находится то, что может спасти наши жизни…

Я аккуратно открыла крышку, впечатав в круглую выемку свой палец, тело само подсказало, как действовать, я и понять не успела. И вот, хранилище открыто, а в специальных выемках находились пять флаконов, хотя места хватило бы на девять флаконов. Причём четыре были из стекла, один из красивой формы кристалла, а последний из дерева. Странным мне показался последний флакон. Дерево? Но вытащила я почему-то кристальный флакон.

Подняла над собой, смотря на свет, увидела, как светящиеся крупицы плавают в зелье, и тихо сказала:

— Зелье правды, или в просторечье болтливости. Это нам может пригодиться.

Я и сама не до конца понимала, почему так сказала, положила флакон обратно, а после него взяла деревянный. Сжала в руке и тихо продолжила:

— Осталась ещё одна порция, и через пару месяцев зелье потеряет силу. То самое зелье, «кровь за кровь», или «ответка». Остальные не так опасны, но брать его с собой будет рискованно. Ошибиться в виноватом и самой получить…

Я посмотрела на затихшего сына, слушавшего меня. По привычке хотелось спросить его, но это был не тот вопрос, который задают детям. Такая ответственность могла лежать только на взрослом, и нечего её было на ребёнка перекладывать.

— А, была не была! Торопиться и использовать его я точно не буду, а так, если что, у нас ещё есть пара месяцев.

Как раз цену зелья я помнила. Энн пришлось выгрести существенную часть накопленного, когда она решилась сварить те самые зелья.

Я закрыла коробку и аккуратно положила её в саквояж, и продолжили сборы. Но прежде я предупредила сына:

— Маркус, ты ничего не видел, не слышал и не знаешь. Понял? Мы соберем нужные ингредиенты, и попытаемся всё уместить. Думаю, небольшой дополнительный заработок будет нелишним. Да и тебе стоит практиковаться, раз уж ты так любишь зелья.

Маркус кивнул с важным видом, а после улыбнулся, когда услышал про занятия зельями. Истинный сын рода, что Хэнли, что Майер. Майеры тоже были знатными зельеварами, но специализировались на зельях для улучшения продуктов. Род был знаменит волшебными продуктами, которые они выращивали в садах и огородах. И в теплицах, конечно. Погода в волшебной Англии не сильно отличалась от той, что была за завесой, может, была чуть более мягкой. Но влажность на юге страны и ветра, а ещё капризное солнце заставляло многих рачительных хозяев ставить магические теплицы и выращивать в них еду.

Кстати, на теплицах те и сделали основное состояние. Майер использовали зелья, ритуалы и ту же артефакторику в своих изделиях. Дед рассказывал, что все теплицы в приюте были делом рук рода Майер. Части из них нужен был ремонт и они стояли не используемые, а две пока работали и приносили хоть и небольшой, но доход. Именно на эти средства покрывалась малая толика расходов.

Сборы, покупка ворона, названного сыном Этер, поездка на дилижансе, она заняла буквально полтора часа езды, хотя на обычном, немагическом, мы бы ехали, по словам деда, часов пять. За небольшую доплату возница согласился довести нас прямо до ворот приюта, всё прошло спокойно, и я уже было расслабилась, пока мы не пересекли забор, найдя у ворот калитку.

Мы стояли с сыном и рассматривали земли и само здание, раскинутое перед нами. Странно, я ожидала худшего, но дорога и аллея, которая шла вдоль неё, выглядели очень прилично. Центр здания, где и располагалась та самая башня, о ремонте которой говорили попечители, были в неплохом состоянии. Да, оба крыла, уходящие от центра, левое и правое, были в худшем состоянии и явно требовали ремонта, да и хозяйственную часть видно не было, она располагалась обычно сзади.

Мы оба вздрогнули и повернулись на звук незнакомого и грубоватого голоса. Перед нами буквально из-за кустов вышел мужчина за пятьдесят, но жилистый и крепкий. Он бы в рабочей одежде и с большим секатором в руках.

— Приветствую. Вы, стало быть, и есть тот самый новый учитель зельеварения, которого ждёт директриса Дорсет?

Я кивнула, приходя в себя от низкого и грубого голоса мужчины. Обычный работяга, явно садовник, но по глазам незнакомца я поняла, что к нам он настроен вполне благодушно, так что я кивнула, улыбка тронула губы, и я приветливо ответила:

— Спасибо, и вы правы, я тот самый учитель зельеварения. Миссис Майер, а это мой сын, Маркус Майер. А как я могу к вам обращаться, мистер…?

Тот махнул рукой, но ответил, не таясь:

— Зовите меня Бойлом. Я здесь садовником работаю, уже давно, третий десяток пошёл. Давайте я вас провожу, чтобы вы не влипли куда не следует.

Я улыбнулась и поблагодарила нового знакомого. Мы шли по аллее за садовником Бойлом, тот оказался неразговорчивым и предпочёл идти чуть впереди и молчать, смотрели по сторонам, а у меня в голове вертелся вопрос: а куда именно мы не должны были влипнуть в обычном приюте, и с чего вдруг?

Напоминаю, что книга пишется в рамках литмоба, и остальные книги вы можете увидеть здесь: https:// /ru/tag/%D0%BD%D0%B5%D0%BE%D0%B6%D0%B8%D0%B4%D0%B0%D0%BD%D0%BD%D0%BE%D0%B5_%D0%BD%D0%B0%D1%81%D0%BB%D0%B5%D0%B4%D1%81%D1%82%D0%B2%D0%BE-t44160402

Глава 20

Пока шли, я поначалу молча поражалась, не видя ни плодовых деревьев, ни кустарников. У главы Хэнли, правда, тоже была подъездная аллея, и пошикарнее, чем эта, во всяком случае, более ухоженная. Но у деда работали как минимум четыре садовника. А после я вспоминала, что у деда в поместье была большая хозяйственная часть за домом: теплицы, сад и огород. Конечно, с магическими насаждениями. А как по-другому, если в поместье был свой источник? Дед показал мне его, с гордостью прибавив: — Сам его поддерживаю, практически один. Нет, в праздники иногда приезжает родня, поддержать, но и я помогаю при самых важных ритуалах. Два раза в год чистим источник, и собираются все, кто смог приехать. А так каждый месяц сам, и сил хватает, Энн. Потому что мы друг о друге заботимся. Запомни, нельзя всё время брать, отдавать тоже надо. А ещё дед провёл жёсткую проверку на знание самых важных ритуалов, ведь он искренне рассчитывал на восстановление моей магии. Так мне и пришлось признаваться, что память у меня стала как решето. И очень многое я забыла. Вот и получила практические навыки от него перед отъездом. Теперь я понимала, что жизнь владетелей магических земель и поместий была строго подчинена многим правилам. Поэтому я обратилась к садовнику: — Бойл, а где же садовые насаждения? На встрече с попечителями мне кратко рассказали историю создателя этого приюта и историю самого поместья. Глава Хэнли упоминал про большой сад и любимые сорта груш леди Майер. Помню и что-то про знаменитые теплицы, и подсобное хозяйство. На мои слова Бойл кивал, а после ответил: — Есть, как не быть. Да, сад порядком зарос, а один я не справляюсь. Помощников мне редко дают, хотя старшие мальчишки и девчонки бы справились. Ворчание садовника было понятно, услышав, с какой любовью он перечислял виды деревьев, кустарников, многочисленные сорта, и с каким сожалением говорил о прошедшей засухе: — Погибло столько, что руки опускались поначалу. А плоды ведь на стол тем же деткам шли, да и на продажу хватало. Так было раньше, ещё три-четыре года назад, всяко лучше, чем сейчас. И стол у деток был разнообразней, старшие помогали по саду и огороду. Сейчас же попробуй добиться хоть кого в помощь, всех направляют к мастеру Ходжесу. Я с любопытством спросила: — А мастер Ходжес — это…? Садовник буркнул: — В теплицах работает мастер. В своё время он был подмастерьем в Саутгемптоне, отец у него с дальнего востока, говорят. Отца прислали сюда, в Англию, служить аристократке, да скандал там вышел нехороший. Ходжес остался не у дел. Так и нашла его директриса Дорсет, или знала его раньше, но Ходжес вскоре после неё прибыл, а после и на мастера сдать получилось. А то дело непростое, да и затратное больно. И детки теперь в тех теплицах работают. А сад и огород, значит, не у дел. Если бы не наше бедственное положение и польза от того сада-огорода детям, и не допросился бы. Я видела, что садовник обижен и искренне переживает за свои насаждения. Так мы и шли, пока не увидели мужчину, степенно шедшего к нам из поместья, и Бойл не проворчал: — Лёгок на помине, мастер-то. Вон, идёт, явно вас встречать. Хорошо, значит, до кабинета он вас и проводит. Второй новый человек производил совершенно иное впечатление. Он был, не в пример хмурому садовнику, улыбчивым, порядком моложе, лет за тридцать, но глаза при улыбке у него оставались холодными, словно лёд, хотя цвет у них был тёмным, от взгляда мастера буквально морозило. Непростой это был человек, очень непростой. Он был очень официален, нетороплив, но спокойно поддерживал светский разговор, пока мы шли на встречу с директрисой. Центральная часть здания и правда выглядела не в пример лучше, чем уходящие от неё левое и правое крыло. Мы поднимались наверх по широкой лестнице, и, пройдя третий этаж, запыхались, поэтому остановились перевести дух. Мастер заметил: — Покои директора находятся на самом верху, в башне. Давайте переждём, пока вы переведёте дух, а я продолжу. На первом этаже находится парадный зал, его мы используем для встреч с опекунами, для тренировок. Там же столовая, где едят дети и учителя. Ещё малыши живут, там камины больше тепла дают. Также на первом находятся кухни, подсобные помещения, склад, в том числе и в подвале кое-что хранится. Ну, это вам неинтересно, да и не касается это вас. На втором — классные комнаты, там же рабочие, например, как и библиотека. Там же находится та же зельеварня, в которой будете и вы работать, хранилище ингредиентов. Направо от центрального здания располагаются комнаты для девочек, а налево — мальчиков. На третий детям заходить запрещено, это вотчина преподавателей, помощниц, нянь, там же и я живу. А башню, как я и говорил, занимает директор. Сейчас это миссис Дорсет. Я вижу, дух вы перевели, поторопимся, вас ждут, ещё один этаж, и мы будем на месте. Удивлённая, переспросила, поднимаясь выше и держа сына за руку: — Зельеварня на втором этаже? И хранилище ингредиентов? Разумнее её сделать в подвале, недалеко от ритуальной комнаты. Да, теорию можно и в классе проводить, но практику? Мастер нахмурился и ответил: — Не наше с вами дело вмешиваться в решения начальства, миссис Майер. Не советую так выступать при встрече с директрисой Дорсет. Впечатление мастер Ходжес произвёл двоякое. Он был вежлив и явно не просто так рассказывал о порядках и знакомил с приютом. Но сам по себе этот человек был мне почему-то неприятен. Первое впечатление по поводу директрисы Дорсет тоже было двояким. С первых же секунд она отвратила меня своим строгим замечанием: — Ребёнок? — Строгий взгляд на мастера, зашедшего с нами в кабинет и представившего нас, и сухой выговор: — Вы же помните, мастер Ходжес, никаких детей у меня на этаже. Выше второго ни один не должен подниматься. После директриса повернулась ко мне и так же строго продолжила: — Рекомендации, миссис Майер. Мне пришло письмо, хотелось бы убедиться теперь в решении всех попечителей. Я достала письмо из саквояжа и протянула его директрисе. Та села, и, не предложив нам последовать её примеру, пробежалась взглядом по письму. Подняла взгляд на меня и кивнула уже более приветливо: — Хорошо, я рада, что замену так быстро нашли, тем более женщину. Неделю я вам дам на адаптацию и знакомство с нашими порядками, а после вы возьмёте на себя группу детей под наставничество. Впрочем, мастер Ходжес, пригласите миссис Ламли к нам, думаю, ей можно будет поручить адаптацию миссис Майер. Две молодые дамы всегда найдут точки соприкосновения. Директриса подождала, пока мастер выйдет, и взгляд её опять изменился. Она приветливо мне улыбнулась и предложила располагаться удобнее: — Расскажите мне, миссис Майер, каково же ваше родство с родом Майер, во владениях которых мы все сейчас проживаем и трудимся на благо сирот. Думаю, так мы быстрее узнаем друг друга, и я пойму, на что могу с вами рассчитывать. Я коротко улыбнулась в ответ, а сама подумала, что глаза директрисы тоже, как и у мастера, остались холодными. Это была светловолосая, крупная и представительная дама, в меру ухоженная, с пучком на голове и льдисто-голубыми глазами. А ещё складками вокруг губ, что говорило о её непростом характере, чопорности и осознания собственного превосходства. «А никто и не обещал, что здесь будет просто». — Подумала я и начала подготовленный вместе с дедом рассказ о себе и сыне.