Мастер Забытья (СИ) - Чернышова Алиса

Тануки только вздохнул.

— Они решили это выпить.

— О да. К счастью, был среди них трое тех, кто алкоголем не прельстился: художница, в силу её интересного положения, сторонник пути очищения тела, который просто не пил ничего подобного, и один из рабочих, который просто сказал, что не будет пить из подозрительных бутылок. В перспективе, я планирую нанять его на более высокую должность… После того, как возьму с него обещание, что в следующий раз он всё же соизволит в подобной ситуации сразу позвать для проверки кого-то из магов… В общем, тех, кто выпил чудо-напитки, было четверо. Они утверждали, что вкус потрясающий, всем на радость, и даже почти уговорили художницу попробовать. К счастью (ну, насколько такие вещи могут быть к счастью), именно в тот момент один из них начал истекать кровью из всех отверстий, сам того не замечая. Остальные горе-пьяницы тоже этого не заметили, но, слава всему разумному, свидетелям хватило ума бежать за подмогой.

— Вы их изолировали, надеюсь? Если мои догадки правильны, то одни только миазмы могут быть губительны…

— Да, само собой разумеется. И да, ваши догадки правильны, потому что миазмы непокойной энергии действительно растеклись вокруг. Свидетели в отдельных запечатанных кругах, но пока что похоже, что все они, включая младенца в утробе, отделались лёгким испугом. О тех, кто попробовал дивный напиток, такого сказать нельзя.

Тануки понимающе хмыкнул.

Его собственное вино никогда не было просто вином, потому он хорошо разбирался в такого рода напитках. И вино из чёрных ягод, растущих у источника мёртвой воды за хижиной Госпожи Проводов — очень редкая, дорогая и опасная штуковина. В руках умелого некроманта она была бесценна, хотя и опасна — такого рода вещи часто использовались для войн и массовых убийств, в конце концов.

Но в руках дилетантов и идиотов это вино становилось ещё большей проблемой.

— Хорошо, — сказал тануки со вздохом. — Но вы должны быть готовы к тому, что вся информация об этом задании будет нами передана в городскую стражу.

Потому что, если они торговали этим вином из-под полы, Рю не собирался их покрывать: слишком серьёзная штука, даже для того, чтобы обзавестись связями и материалом для шантажа.

— О нет, — хмыкнул господин То, — я и не рассчитывал на иное. Собственно, мы уже оповестили стражу, хотя и не смогли понять, что именно должно было быть в бутылках…

— Вино Чёрного Поцелуя, оно же Кровь Мертвеца. Возможно, вы слышали о подобном.

— Но… разве это не легенда?

— Нет, хотя и большая редкость. Достать ягоды для него не может тот, кто жив, принести в мир не может тот, кто мёртв… Свои нюансы.

— О, — господин То нахмурился. — Спасибо большое за объяснение, почтенный Рю. Если всё так, то я сегодня же позабочусь, чтобы все земли, которые мы купили у этого продавца, были перепроданы. Я, признаться, думал, что это развлечения какого-то демонолога-дилетанта…

Рю понимающе кивнул.

— Ваш орден сможет с этим справиться?

— Да, хотя это и будет непростая задача. Однако это мой предварительный ответ; окончательный я смогу дать только после того, как обговорю это с остальными членами ордена. Как вы оцениваете ваши печати, простоят ли они до завтра?

— Да, орден Фонаря нельзя назвать профилирующим в этом направлении, но мастерством границ и печатей мы владеем на достаточном уровне.

— Хорошо. В таком случае, всё устоялось. Единственное, я хотел бы поговорить со свидетелями. И, если возможно, получить на руки план поражённой территории…

— Разумеется, это возможно!..

Дальше они рассыпались в любезностях и бегло обсудили цену. Тануки Рю, впрочем, витал своими мыслями далеко. Сейчас, когда само существование их ордена висит на волоске, время ли брать такие заказы? С другой стороны, если не сейчас, то когда? Опять же, в решении их главы тануки не сомневался.

Почти.

В ближайшее время Большой Меч вернётся, и они будут знать наверняка.

9

*

Большой и Длинный Меч очень, очень не хотел возвращаться.

Больше всего ему хотелось бы сейчас сбежать куда-нибудь в лес, или в заброшенный город, или на любую другую многодневную ночную охоту, где большую часть времени были бы только он и тишина.

Но он и сам понимал, что не имеет такого права, тем более что на рассвете Тануки Рю прислал ещё одно сообщение: во-первых, у них есть новый, большой и серьёзный заказ. Во-вторых, понятны желания его бывших собратьев по ордену: старейшины сказали, что он может вернуться.

— Если ты вернёшься в Полдень, Боевой Кочерги больше не будет, — заметила Госпожа Не Зовут. — Так что принимай решение с открытыми глазами. Будем собираться? Вино Призраков — весьма серьёзная проблема.

Просто так, как очевидный факт, она озвучила ту вещь, что не давала ему покоя.

“Я обещаю, что мы всегда будем друзьями!”

“Я обещаю, что всегда буду защищать вас!”

Он помнил, как говорил эти слова троим детям, которые, несмотря на его приступы, несмотря на его странности, оставались с ним, тормошили его, учили справляться и возвращаться в реальность. Он так любил их, и…

— Я обещал, что мы всегда будем друзьями.

— Такие обещания всегда ложь, — ответила Госпожа Не Зовут мягко. — Я тоже многое многим обещала на своём веку. Но в итоге основательница права, и нет ничего вечного в паутине судьбы. Иногда нужно стать предателем, чтоб предателем не стать, Большой и Длинный Меч. Полагаю, ты знаешь это лучше многих.

— Да, госпожа, — ответил он тихо.

Ему до сих пор было не по себе от того, с кем именно он делил теперь орден. Он многое слышал о ней, и да, он понимал, о чём она говорит.

Она, в конце концов, отказалась от двух орденов, чтобы стать женой Императора, а потом сбежала из императорского гарема, покрыв себя и своё имя несмываемым позором. Все были уверены, что она давно мертва… Открыть её прошлое было огромным доверием с её стороны.

..Они все доверяли ему, не так ли?

Они все доверились ему, каждый из членов Ордена Боевой Кочерги. Они доверились ему, не зная о его прошлом и его ущербности…

— Да, — сказал он, — пойдём.

*

Его друзья детства подловили их с Не Зовут недалеко от Мандаринового Особняка (они всё собирались придумать штабу Боевой Кочерги какое-то красивое и поэтичное название, но в итоге монах-паникёр принялся называть их дом именно так, и Большой Меч тут же подхватил, потому что монах больше общается с деревьями, ему виднее).

Первой мыслью Большого Меча было: “Они так повзрослели”.

Он помнил их подростками, в конце концов.

Второй мыслью было: “Они так выросли, но не изменились”.

— Эй, Большой и Длинный Меч! — Хун-и… Нет, Ослепительный Свет поспешил к нему, сердитый и раздражённый. — Мы всюду тебя ищем!

— Это правда, — Лихуа спешила за ним, улыбаясь такой знакомой улыбкой — той самой, с которой когда-то начиналось его утро.

“Пора вставать, Сон-и, пора вставать и составлять план на сегодняшний день!”

..Это придумал Кин-и, когда стало понятно, что Большой Меч теряется в ситуациях, когда вокруг много шумов и перемен. Они помогали ему систематизировать всё, составить план на день. Начав с малого, он научился со временем строить всё более и более разветвлённые планы. Многие в Полудне считали, тайно или открыто, что его способности к тактике и стратегии текли вместе с кровью той семьи, которая не позволила ему даже сохранить первое имя. Правда была проще и банальней: незрячий начинает лучше слышать, тот, кто потерял одну руку, учится постепенно делать всё без неё. Живя в мире звуков и цветов, проваливаясь порой в него слишком глубоко, Большой и Длинный Меч вынужден был научиться рисовать мир в голове, как огромную карту боя. Потому что это была его личная война, маленькая очень, с самим собой.

Большой и Длинный Меч… Он помнил, как получил это имя. Им было по тринадцать, и тогда уже шла борьба за звание старшего ученика. Ещё неявная, неочевидная для самого Большого Меча, но — она была уже там.