Сопротивление (СИ) - Осадчук Алексей

Впрочем, в этом плане все миры одинаковы. Единственное отличие местных правителей от политиков из моего мира была в том, что здешние короли лично вели в бой свои армии или как в случае с Карлом посылали своих сыновей.

Что же касается стратегии… Карл полностью оправдал все мои ожидания. Если в двух словах — мне приказали стоять до конца и насмерть, и при этом убить как можно больше врагов. В сущности, его план был прост и понятен. Он жертвовал Бергонией, чтобы Золотой лев безнадежно завяз там со своими легионами. Ресурсы аталийцев не безграничны, а такая армия их поглощает в огромных количествах. Таким образом, вторжение в Вестонию со стороны юга должно захлебнуться.

— Я сделаю все от меня зависящее, ваше величество, — проникновенно произнес я, когда король закончил накачивать меня лозунгами.

— Это похвально, — кивнул Карл одобрительно.

Он даже слегка раскраснелся от удовольствия. Видимо, ему самому понравилась его речь, а также моя реакция на нее. А вот во взгляде Кико я заметил тщательно скрываемые скепсис и легкую насмешку.

— Ваше сиятельство, сколько вы можете выставить людей? — Кико, наконец, задал вопрос, который, видимо, беспокоил короля больше всего. Вон, Карл даже слегка напряженно подался вперед.

— Все будет зависеть от того, откликнутся ли на мой зов все кланы горцев, — уклончиво ответил я.

— Понимаю, — задумчиво кивнул Карл. Мои слова его не обрадовали. — А островитяне, что переправились к тебе? Сколько бойцов они могут выставить? Кстати, их лорды злы на тебя. Мне стоило немалых трудов успокоить их.

Король многозначительно посмотрел на меня. Мол, ты мне должен еще и за это.

Я мысленно усмехнулся, а вслух произнес:

— Благодарю вас, ваше величество. Что касается переправившихся в марку островитян… Вряд ли представители тех кланов смогут выставить много бойцов.

— Как так? — на лицо Карла наползла тень. Разочарование за разочарованием. — Мне тут все уши прожужжали, что там было больше двух десятков кораблей.

— Мне известно о дюжине кораблей, — покачал головой я. — И доставили они не воинов, а женщин, детей и стариков. То есть семьи бойцов барона Риса. Там от силы сотни три или четыре лучников наберется. Кроме того, все эти люди истощены. Их лорды не особо беспокоились о своих подданых.

Последние мои слова король пропустил мимо ушей. Карлу не было никакого дела до каких-то оборванцев, которых собственные феодалы заморили голодом и задушили поборами. Собственно, он сам был таким же феодалом, который считал, что крестьяне созданы именно для того, чтобы жить и умирать, служа своим господам.

— Но даже так… — начал я, и Карл весь подобрался. — Я смогу выставить около шести тысяч бойцов. Надеюсь, с помощью богов, нам удастся устоять.

Королю незачем знать о том, что почти все бергонские кланы горцев уже давно отправили свои дружины в мою марку. Там, в специально построенном лагере вдалеке от внимательных взоров потенциальных соглядатаев их организацией и муштрой занимался старый маршал, граф де Потье.

И о том, что в марку с семьями прибыло около трех тысяч лучников, и с теми мертонцами, что уже присягнули мне ранее, собралось около пяти тысяч стрелков, сообщать я тоже не спешил. Иначе Карл начнет строить на них планы, которые обязательно пойдут вразрез моим собственным.

Карл разочарованно вздохнул.

— Мало… — пожевав губами, буркнул он. — Очень мало…

— Плюс шесть тысяч графа де Роллена, — вступил в разговор Кико.

Карл лишь отмахнулся от него, ясно давая понять, что он думает о недавно собранном бергонском легионе.

— Какова ваша стратегия, мессир? — спросил у меня шут.

— Обороняться, но при этом действовать по обстоятельствам, — я сказал именно то, что они и ожидали услышать.

Даю гарантию, что содержание этого разговора уже скоро будет известно как другим маршалам, так и шпионам астландцев и аталийцев, которые ошиваются при дворе Карла.

— М-да, иначе никак, — задумчиво кивнул король. — В чистом поле против легионов аталийцев у вас нет ни единого шанса.

В этот момент мне очень захотелось хищно оскалиться, но на моем лице не дрогнула ни одна жилка. Надеюсь, мои сюрпризы понравятся всем сторонам этого конфликта.

— Так и есть, ваше величество.

— Что ж, разумно, — сказал король. — Мне докладывали, что вы потратили много средств на укрепления Сапфировой цитадели, а также всех защитных сооружений марки.

— Я сделал все, что было в моих силах.

— Тогда пусть благословят вас боги, мессир, — произнес Карл, взмахом руки давая понять, что наш разговор окончен. — Сегодня еще можете насладиться обществом придворных дам, а с завтрашнего дня начинайте готовиться отправиться в путь. Вот все сопроводительные бумаги.

Я поблагодарил и поклонился. Затем принял несколько свитков с королевскими печатями, переданных мне Кико, и двинулся на выход. Когда уже был возле двери, король неожиданно окликнул меня:

— Граф! Еще кое-что… У меня совершенно вылетело из головы. А ведь у нас для вас есть еще один подарок. Дабы укрепить ваши позиции я решил дать вам людей. Под ваше командование переходит легион Отчаянных.

Моя кислая физиономия развеселила Кико. Король же сделал вид, что ничего не заметил, и отвернулся к столу с картой.

Только что он избавился еще от одной проблемы. Ведь легион Отчаянных, вернее то, что от него осталось, еще та заноза в заднице. По крайней мере для самого Карла, да и для любого из вестонских маршалов.

Дело в том, что история с арестом и побегом Гастона Лафора имела продолжение. Подстава генерала Бернара де Ланкре с рук ему не сошла. Несколько весточек Лафора о произошедшем отправились во все когорты Отчаянных.

Естественно, большинству поступок генерала по душе не пришелся. Особенно учитывая тот факт, из каких именно людей состоял легион Отчаянных. В общем, Бернар де Ланкре и еще несколько верных ему капитанов отправились к предкам, а в самом легионе начался бунт. Который был довольно быстро подавлен гвардией при поддержке теней короля.

Все лидеры бунтовщиков были повешены, а от самого легиона после боев и казней осталось около шести или семи когорт. Если бы не военные действия, легион и вовсе перестал бы существовать, но Карл решил поступить иначе. Переложить проблему с больной головы на здоровую. То есть на мою.

Пришлось снова кланяться и благодарить Карла за щедрость. Надо было видеть улыбку Кико в тот момент. Он явно наслаждался процессом.

Уже выйдя за дверь и спустившись на нижний этаж дворца, я позволил себе усмехнуться. Лафор через Вайру передал мне послание, в котором говорил, что уже с нетерпением ждет все эти когорты.

Спустя несколько минут в кабинете короля…

— Что скажешь? — спросил Карл, когда дверь за новоиспеченным графом де Грамоном закрылась.

— Хитер, — хмыкнул Кико. — Одним словом — лис.

— Кстати, я все еще жду от тебя объяснений, каким образом характерник стал абсолютом, — нахмурился Карл.

— Я работаю над этим, ваше величество.

— Плохо работаешь. И очень медленно. Ну, да ладно… В любом случае — пока лев и лис будут рвать друг друга, у нас будет время решить проблему астландцев.

— Боюсь, как бы у лиса не возникло желания сделать все по-своему, — произнес Кико.

— Ты о предательстве? — скептически хмыкнул Карл.

— Да, — кивнул шут. — Насколько я помню, между Максимилианом и нынешним королем Адрианом сложились вполне неплохие отношения. Все-таки маркграф остается сыном казненного вами отца. Он сам себе на уме.

— В этой жизни все возможно, — философски произнес король, а потом добавил:

— Да, он сам себе на уме и его преданность вызывает сомнение, но ты забываешь о выгоде. Что ему может предложить Адриан? Он ведь должен дать нашему маркграфу больше, чем дал я. Намного больше. Иначе какой смысл лису переходить на сторону аталийцев или тех же астландцев? Терять земли, титул и репутацию, которую он так долго зарабатывал? Здесь он народный герой, о котором поют песни и рассказывают небылицы. Обласканный королем и народом. А кем он будет там? Изгоем и всеми презираемым предателем.