Хозяин антимагии 3 (СИ) - Базаров Миф

Нас троих быстро осмотрели, не найдя никаких серьёзных ранений, но когда лекарь попытался осмотреть Митю, его аура не читалась.

— Сними рюкзак, — сказал я тихо.

Митя нехотя ослабил ремни.

И тут началось.

Глаза лекаря округлились. Он замер, будто увидел призрака. Потом резко выпрямился, лицо стало каменным.

— П-подождите здесь, п-пожалуйста, — заикаясь сказал он и вышел, стараясь не бежать.

Через две минуты к нам ворвался невысокий коренастый мужчина, это был главный медик лагеря.

Он взглянул на своего подчинённого, и тот сразу побледнел.

«Хоть кому расскажешь — убью», читалось во взгляде главного медика, адресованном сотруднику.

Потом резко развернулся к Мите, прижал ладонь к сердцу.

— Дмитрий Михайлович… Вы живы. Это прямо груз с наших плеч.

Митя холодно посмотрел на него.

— О моём присутствии здесь не должен знать никто, — сказал Романов и посмотрел в глаза двум медикам, находившимся в палате.

— Да-да, разумеется! — главврач закивал, будто его голова была на пружине. — Сейчас, одну секунду.

Он выскочил и вернулся с амулетом на серебряной цепочке.

— С ним никто не прочитает вашу ауру.

Митя кивнул, надел его на шею.

Когда мы вышли из здания, я увидел, как в купол то и дело врезались какие-то воздушные твари, а укрепления явно открыли по кому-то огонь.

— На твоём месте я бы не снимал рюкзак, пока не покинем эту колонию, полную тварей. Не забывай: они чувствуют тебя.

— Да, Кирилл, ты прав. Давай его мне, — протянул руку друг.

Буквально несколько минут — и антимагическое вещество сделало своё дело. Натиск тварей спал, а потом и вовсе исчез.

Вскоре мы сидели за грубо сколоченным столом, поедая овсяную кашу, от которой лишь пахло мясом. Вокруг шумели солдаты: кто-то смеялся, кто-то спорил, кто-то просто молча глотал свою порцию, не поднимая глаз.

Как будто войны нет.

Как будто где-то там, за стенами, не грохочет ад.

Я косился на офицерскую часть шатра, где накрытый шведский стол ломился от копчёного мяса, свежего хлеба и даже вина. Солдаты поглядывали туда голодными глазами, но не говорили ни слова. Они явно уже привыкли.

— Какой контраст, не находишь? — тихо спросил я у Мити.

Он не ответил, лишь уставился в свою тарелку, яростно ковыряя ложкой, будто надеялся найти там хотя бы один проклятый кусочек мяса.

Вдруг шатёр вздрогнул от тяжёлых шагов.

— Рассказывайте! — громко раздался знакомый голос.

Генерал Константин Иванович опустился на лавку рядом с нами, отмахнувшись от повара, который уже нёс ему офицерский ужин.

— А дай-ка мне вот этой каши, что едят наши герои, — ткнул он пальцем в тарелки.

Повар побледнел, но через минуту перед генералом стояла миска, а сверху на каше лежал приличный кусок мяса.

Я не удержался и усмехнулся, глядя на Митю. Тот уже вскипал, но всё ещё сдерживался.

Вокруг затихли. Солдаты смотрели на Долгорукого с уважением — он явно был у них в авторитете.

— Ну что, курсанты? — Константин Иванович размашисто зачерпнул кашу. — Как вас до сих пор не съели?

— Везение, — сухо ответил Амат, жуя чёрствый хлеб.

— Везение? — генерал фыркнул. — Тут либо везение, либо ты сам себе удача. А вы, похоже, второе.

Он вздохнул, отодвинул тарелку.

— Командование колонии — ослы! — внезапно рявкнул он так, что несколько солдат вздрогнули. — Два месяца почти без подкрепления!

Долгорукий наклонился к нам.

— Если бы не Император, который лично отправил к нам светлейшего князя Белова из столицы… — он замер, словно что-то обдумывая. — За две недели! Вы представляете, он добрался к нам всего за две недели, и это из самой столицы!

— Не представляем, — честно сказал Сергей.

— Никто не представляет! — Долгорукий ударил кулаком по столу. — Это же полимперии проскакать! Но он смог. И один тут всё держит. Без него нас бы уже не было.

Константин Иванович пристально посмотрел на нас.

— А вы-то как сюда добрались? И почему так долго?

Я переглянулся с друзьями.

— Больше месяца не могли выбраться из окрестностей Балтийска, — тихо сказал я. — Потом на яхте доплыли.

— Это что, выходит, с самого начала прорыва?

Мы кивнули.

— Два месяца⁈ — генерал выпучил глаза. — Да там уже ничего живого не осталось! Как вы…

Он замолчал, потом махнул рукой.

— Ладно. Вашу академию эвакуировали в «Точку». Вам нужно ехать туда.

— А как добраться? — спросил я.

— Утром уходит караван снабжения. Ночью его разгрузят, а с рассветом в путь. Я всё организую, не переживайте.

Генерал встал, кивнул нам и ушёл в сторону ворот, оставив свою тарелку с мясом на столе.

Через секунду её уже делили трое голодных солдат.

— Ну-ну, курсанты, — не прошло и минуты, как мы услышали ещё один знакомый голос.

— А этот-то как тут оказался? — не удержался от комментария Амат.

— Я смотрю, вы уже успели подкрепиться? Теперь сдавайте трофеи. Немедленно.

Перед нами стоял Шишкин со своими фирменными холёными усами и идеально начищенной обувью. В «Братске» он был квартирмейстером и тут тоже нашёл тёплое местечко, теперь щеголял в форме интенданта-приёмщика с золотыми нашивками на рукавах.

— Сначала поедим, потом сдадим, — спокойно ответил я, дожёвывая последний кусок хлеба.

Шишкин побагровел.

— Ты мне тут не указывай, курсант! Это военная добыча, и сдаётся по уставу! Сейчас же…

— Смотри-ка, — перебил его Сергей, — он себе и тут денежное местечко подыскал.

Шишкин задохнулся от ярости, развернулся и выбежал из столовой — явно за подмогой.

— Ну зачем ты так над человеком издеваешься? — поинтересовался я у Качалова.

— А что я? — улыбнулся тот.

Митя же сидел как каменный. Только ноздри раздувались от гнева. Вдруг он резко ударил кулаком по столу.

— Вот видите, что тут творится⁈ — его голос дрожал от ярости. — Как с этим бороться⁈

Романов глубоко вдохнул несколько раз, сжимая кулаки, потом выдохнул и твёрдо сказал:

— Я вижу. Всё. И это! И это! — он указал на тарелку с кашей, потом ещё несколько раз показал пальцем на дырявую форму солдат, перештопанную несколько раз, а потом на идущего к нам с подмогой Шишкина. — И я наведу в колониях порядок. Обещаю.

Бывший квартирмейстер вернулся с двумя офицерами в красных повязках, явно из военно-полевого контроля.

— Немедленно сдать все трофеи! — заорал он. — По уставу! Сейчас!

Я попытался вразумить служащих.

— Мы только что добрались до укреплений. Дайте хотя бы поесть.

— Никаких отсрочек! — перебил один из офицеров. — Приказ есть приказ!

Тут Митя не выдержал. Он смахнул со стола наши тарелки и с грохотом вывалил из сумки макры, добытые в пещере и карстовой воронке. Потом Романов посмотрел на нас, и мы повторили действие, а Амат добавил сверху огромный макр из снегта, тот, что мы так и не потратили до конца.

Столовая замерла.

На столе лежало целое состояние: сотни магических кристаллов разного размера, а сверху макр величиной с баскетбольный мяч, мерцающий густым синим светом.

Шишкин аж подпрыгнул от жадности. Его глаза загорелись, он уже, наверное, считал, сколько из этого украдёт.

— Чего уставились⁈ — взревел интендант на солдат. — Это военное имущество! Никому не трогать!

Он жадно потянулся к самому большому макру, но Митя резко прихлопнул его ладонью.

— Аккуратнее, интендант. Этот из твари, что сожрала бы тебя за секунду.

Шишкин отпрянул, но тут же снова надулся.

— Вы мне за угрозы ответите! Это казённое добро!

Митя медленно поднялся. Его взгляд был ледяным.

— Сделай опись, интендант, — тихо сказал он. — Каждый кристалл. Каждый грамм. И если хотя бы один пропадёт…

— Что тут происходит⁈ — голос раскатился по шатру как громовой удар.

Шишкин побледнел и вытянулся в струнку.

В дверях стоял мужчина лет пятидесяти, с серебряными висками и холодными пронзительными глазами. Его мантию с имперским гербом оторочили золотым шитьём, а трость в руке слегка дымилась — явно не просто так.