Судьба-волчица (СИ) - Макуш Тиана

Вот как? Хотя это ожидаемо – не может у волков, близких к лесу, насколько это вообще возможно, не быть своих знахарей. Но… Знахари разные. По уровню силы, по знаниям и способностям.

– Я ничего не решала. Твоя мать просила о помощи, – раз уж оборотница перешла на ты, с чего мне выкать, – я согласилась попробовать, но не обещала успеха. В любом случае, что ты теряешь, если дашь осмотреть себя?

Девушка несколько секунд пристально смотрела, потом тяжело вздохнула.

– Хорошо. Что-то нужно делать?

– Нет, просто ляг, так будет удобнее. Как тебя зовут?

Ну да, я как-то забыла спросить, погруженная в свои мысли и наблюдения.

– Тарайя.

– Отлично. Ничего не бойся, боли я не причиню, просто это может занять время.

И, дождавшись, когда она затихнет на спине, положила ладонь на лоб. Смотреть, так полностью, чтобы ничего не пропустить.

Диагностика – действительно процесс небыстрый. Любой лекарь, что дипломированный целитель, что обычный деревенский знахарь и даже травница «видят» проблему тела руками. То есть чувствуют ток энергий, улавливая места с нарушениями. И там уже дело опыта и практики – понять, что же такое почувствовали. Мне длительность процесса была на руку, потому что изучение магическим взором тоже занимает время. Мало увидеть, надо проанализировать и понять, где проблема, а в идеале – еще и причину найти.

И чем дольше я смотрела, тем сильнее мрачнела. И дело было не только в том, что местная знахарка «не смогла» продиагностировать болезнь, а в том, что причина этой болезни поступала в организм регулярно.

Закончив диагностику, я сидела на краю кровати уснувшей от слабости девушки и думала.

О постоянном поступлении отравы говорили и некоторые специфические изменения магических токов, и… похожий узор на кружке с водой. Причем не в самой воде, а край намазан раствором, смывавшимся при питье.

Собственно, тут и думать особо не надо: симптомы какого-то иссушающего проклятья (а на самом деле – закупорка нескольких крупных линий жизненных сил), отсутствие запаха и вкуса (иначе оборотень непременно почувствовал бы!), характерный грязно-голубоватый цвет в магическом спектре… Пожалуй, все-таки я поторопилась высказывать претензии местной знахарке: она действительно могла не знать про эту напасть. Харлит – это не растение, а минерал. И когда бабушка Саяра учила меня, помнится, говорила, что достать его довольно сложно, и знают о его свойствах в основном темные маги, потому что только они и могут обнаружить камень по характерной ауре. И приготовить из него правильный раствор тоже надо уметь. В общем, не любая травница-знахарка знает, что это, не говоря уж о том, чтобы опознать.

Но поговорить с нею нужно, чтобы быть совсем уж уверенной. Сложно заподозрить в намеренном нанесении вреда существо, должное спасать, но всякое в жизни бывает.

– Всё плохо?

Я так задумалась, что пропустила момент, когда Тарайя проснулась. Правда, спрашивала она с усмешкой – поразительной силы духа девушка. И ведь она на самом деле не боится умереть. Наверное, потому, что уже смирилась. Ну уж нет. Тем более побороть эту напасть не так и сложно, вот обнаружить куда труднее.

– Айнита, зайди, пожалуйста!

Не рассказывать же всё два раза? А что волчица вернулась, я знала – она в комнату заглядывала, но так же тихо скрылась, не решившись беспокоить.

– Тарайю кто-то специально травит. – Девушка смотрела на меня расширившимися глазами, а ее мать оскалила зубы, тихо рыча. Не завидую я тому, кто это делал. – Я напишу рецепт восстанавливающего зелья, пусть ваша знахарка готовит, ну и вам надо найти, кто мажет край кружки, – кивнула на злополучную посудину, – специальным раствором.

– Почему Зайра не обнаружила отраву? Или… это может быть она?!

Пришлось покачать головой, остужая яростный порыв волчицы срочно разбираться со знахаркой.

– Я бы хотела ее увидеть и поговорить, чтобы понять, так ли это. Но верить не хочется. Просто средство очень специфичное, не каждый сможет распознать. Я – могу. И, прежде чем обвинять знахарку, выясните, кто имеет доступ к посуде, именно вот этой. А потом обыщите вещи тех, кого заподозрите: надо искать мешочек с сероватым порошком или пузырек с голубоватой жидкостью, по которой при встряхивании идут разводы полосами.

Дождавшись бумаги от нервной волчицы, написала подробный рецепт, даже два. Один – для скорейшего очищения организма, другой – для восстановления нарушенного. Да, они будут действовать небыстро, зато надежно. Да и не нужно Тарайе стремительное излечение – нет на это пока внутренних сил. Пусть потихоньку поправляется. Объяснила всё это Айните и замолкла, выжидательно смотря в глаза. А та сжимала и разжимала кулаки, явно пытаясь успокоиться.

О том, что надо и дочь ее пораспрашивать, не было ли у той конфликтов незадолго до начала болезни, или, может, враги какие есть, говорить не стала – не дурнее меня оборотницы, догадаются. А лезть с умными советами, где и без тебя разберутся, – удовольствие сомнительное.

Айнита наконец успокоилась и кивнула.

– С Главой стаи я договорилась – тебя ждут через час. Изгоев не забудь с собой забрать – без тебя им нигде на территории небезопасно.

Ничего смешного в этом нет, но тем не менее: три крепких крупных мужчины, а защитить их сейчас могу только я. Что за странности здесь творятся? И ведь не спросишь – парни ясно дали понять, что внутренние тайны волки яростно охраняют. Осталось выяснить, что даст разговор с Главой.

К нужному дому нас проводили. Тот самый Садай, что присматривал за моими оборотнями. Доброжелательности по отношению к ним в мужчине было еще меньше, чем в Айните, но со мной он обращался безукоризненно вежливо.

Не знаю, что я ожидала от дома Главы, но вряд ли точно такого же, пусть и крупного, но совершенно обычного бревенчатого дома. Хорошо хоть идти далеко не пришлось, хотя поселение стаи не было особенно крупным. Но точное число домов посчитать у меня не получилось – из-за мешающих деревьев и кустарников.

Когда нас (в этот раз парней не заставили оставаться снаружи) провели в большую комнату, явно служащую для таких вот встреч, я почти даже не удивилась: Главой стаи оказалась женщина. И нет, я не дурочка, не замечающая очевидного и открыто демонстрируемого, просто порой поверить собственным глазам гораздо труднее, чем ожиданиям.

Какое-то время мы молчали. Волчица сидела в большом кресле, лениво нас рассматривая, а мы стояли – присесть никто не предложил. Да и некуда тут было – не на пол же, а другой мебели, кроме уже занятого кресла и рабочего стола, я не видела. Напряжение парней я чуяла спиной и точно знала, что стоят они, склонив головы. Хорошо хоть на колени не бухнулись, как уже бывало. Но и давящей силы, явно в прошлый раз воздействовавшей на них, сейчас не ощущалось.

– Как Тарайна? Малышка не выживет?

Видимо, не успела Айнита ей подробности сообщить, отравительницу бросилась искать первым делом. Оно и понятно. Да и правильно, как по мне. Я мотнула головой.

– Выживет. И даже поправится.

И я коротко пересказала, что узнала и чем сейчас занята волчица. Глава снова смотрела долгим, задумчивым взглядом. Потом тряхнула головой, резко встала и буквально через пару мгновений оказалась рядом. Вот это скорость! Надо с волками быть пособраннее, а то глазом моргнуть не успеешь – глотку перегрызут, если что не по ним будет! «Расслабилась ты, Леяна, а напрасно».

Но враждебных действий не последовало: Глава просто стояла очень близко, разглядывая меня, словно что-то силилась рассмотреть, а в один момент даже показалось, что обнюхала… А, нет, не показалось – дыхание изменилось, появились короткие, резкие вдохи. Но не успела я возмутиться или отодвинуться, как волчица уже снова была в своем кресле. Нет, всё же ощущения она вызывает жутковатые.

– Интересная ты девочка, травница Леяна… И еще более интересно, почему изгои сумели на тебя завязаться? Это ведь возможно только с волчицами, знаешь ли.

Да, и Айнита точно так же удивлялась. Но я-то откуда знаю, что и почему? Ведь не может же это значить…