Короли-драконы. Их одержимость (СИ) - Демидова Татьяна

— Да, как Оливию готовили для моих сыновей. Не только для меня, Ами. Для Кирана тоже.

Киран каменеет. Медленно встаёт, опуская меня в кресло и встаёт напротив Гердара.

Два короля-дракона прожигают друг друга взглядами.

— А теперь, братец, давай с начала и до самого конца, — в обманчиво спокойном голосе Кирана я легко читаю смертельно опасную ярость.

Глава 21. Воспоминания

Вздрагиваю и съёживаюсь в кресле от смертельно-опасных интонаций в обманчиво-бесстрастном голосе Кирана.

— Да, я с самого начала и расскажу, — голос Гердара бесконечно холоден. — Присядь. И спокойнее, Ами пугается.

Киран опускает взгляд на меня. Я вжимаюсь в кресло, настолько его полыхающей бешенством взгляд ужасен.

Он тут же отворачивается, трёт лицо и отходит к краю веранды, смотрит на горы.

Гердар достаёт из скрытой ниши большой мягчайший плед и заботливым жестом набрасывает мне на плечи.

— Мне не холодно, — дрогнувшим голосом говорю я.

— Мы пока не умеем в полной мере скрывать от тебя свою ярость, — бесконечно спокойным голосом отвечает король. — Здесь на пледе заговорённое шитьё, тебе будет легче. Киран будет очень зол. Я тоже. Возможно, и ты разозлишься. Поэтому, закутайся, сердце моё.

Я соглашаюсь. Становится теплее и легче.

Гердар тоже отходит к краю веранды, опирается поясницей на перила, и, глядя прямо перед собой, начинает рассказывать.

Чем больше он говорит, тем мне становится страшнее и больнее от того, что наконец-то я знаю настоящую правду.

Когда-то, когда Гердар был ещё моложе, чем сейчас его сыновья, под него в первый раз подложили красную графиню.

Чудесная была девушка, как сказал он. Молодой тогда ещё принц Гердар решил, что обладательница ярко-рыжих волос, невинного личика и соблазнительного тела — вся его жизнь.

Тем страшнее оказалось, что она, после проведённой с ним ночи, попыталась его убить. У неё почти получилось. Помешал тогдашний король драконов — отец Гердара, почувствовавший неладное с сыном.

Возлюбленная молодого принца обратилась в красную драконицу, улетела, но недалеко — проклятье отца Гердара настигло её.

А затем, отец обменял свою жизнь на жизнь сына.

— Киран винил меня в смерти отца, — не глядя на брата, рассказывает Гердар. — Он никогда не видел красных графинь, не знал, что это. Тогда мы в первый раз вступили в схватку. Я победил. Всё же старше и опытнее. Но Киран сбежал. Я думал, он погиб. Был рад, что ошибся.

— Да, так в королевстве и появились грозовые звёзды, — усмехается Киран, и я ёжусь от леденящего холода в его голосе. — Нет, криминала никогда не было. Просто я копал под брата. Создавал королевство внутри королевства. Чтобы он знал, как слаба его власть. Что я в любой момент могу перехватить её.

— Второй раз я уже понимал, что такое красная графиня, — Гердар не развивает тему противостояния с братом и продолжает говорить. — Но я всё равно вляпался. Очень красивая была. Я женился. Она родила моих сыновей.

Гердар рассказывает всё это с совершенно каменным лицом, а мне почему-то от его внешней бесстрастности холодно и жутко.

— Мать моих наследников, моя королева, заманила меня в ловушку, в то самое святилище. Там заговорщики попытались провести обряд, но всё пошло не так, и она погибла на моих глазах. Никто не выжил. Только я и мои мальчики.

Я потрясённо смотрю на него, а Гердар продолжает.

— Да, я очень хорошо теперь узнавал красных графинь, точно зная, что это такое. И в третий раз. И в четвёртый. И в пятый. И в десятый. Было очень не просто. Но я рад, что ни одна дурёха не померла от моей руки.

Киран отрывается от созерцания гор и бросает на брата нечитаемый взгляд.

— Я был уверен, что ты мне их подсовываешь, — пристально смотрит на него Гердар. — В атаках на моих советников я тоже винил тебя.

— И когда ты понял, что я не причём? — Киран прищуривается.

— Когда увидел тебя в первый раз рядом с Амелией, — усмехается Гердар, — ты явно понятия не имел, кто такие красные графини. Ей тогда исполнилось двадцать, и её только собирались выдать замуж за герцога Дерала Варгинза, но красной графиней её ещё не сделали. Непроявленная графинюшка была.

Киран сжимает перила так, что прочнейшее дерево рассыпается под его могучими руками.

— Это была Ами? — его тихий голос страшен.

— Да.

— Но та девушка, — голос Кирана звучит глухо. — Она же родила дочь и погибла вместе с малышкой.

— Верно. Я тоже так думал все эти годы. Но правда в том, что её муж, герцог Дерал Варгинз был из заговорщиков, сделал ей дочь, а потом создал все обстоятельства для того, чтобы она стала красной графиней. Дерал погиб, а его брат, Лурдин Варгинз, подстроил смерть матери и дочери. Это были Амелия и Оливия.

Гердар переводит на меня тяжёлый взгляд, в самой глубине которой я вижу бесконечную боль. Я сижу в кресле, завернувшись в покрывало, сжимая камень на моей груди.

— Ты подстроила вашу с Оливией смерть. Ты сбежала от него, Ами. От Лурдина. И малышку спрятала. И пряталась все эти годы. Пока Киран не нашёл тебя, не зная, кто ты. Что уже знал тебя. И, как я когда-то, решил, что способен невредимым пройти сквозь одержимость красной графиней.

— Это была Ами… — ероша волосы и прожигая меня полубезумным взглядом, шепчет Киран.

— Да, брат. Это была она, та самая невеста. Наше рыжее наваждение.

И только теперь, сжимая артефакт, я наконец-то вспоминаю их. Двух нестерпимо притягательных драконов, явившихся на мою помолвку с будущим мужем, герцогом Дералом Варгинзом, отцом Оливии.

Я тогда изо всех сил пыталась убедить себя, что делаю всё правильно, что я буду хорошей женой.

Пряталась от брата будущего мужа, который норовил меня зажать в тёмном уголке — тот самый герцог Лурдин Варгинз, который потом добивался меня, и от него я улетела в облике красной драконицы.

Тогда я совершенно не понимала, почему меня так отчаянно тянет к двум красавцам-драконам — блондину и брюнету, которые пригласили меня на танец, на том самом балу в честь помолвки.

Мне особенно было непонятно, почему будущий муж так настойчиво требует от меня согласиться на танец и с блондином, и с брюнетом.

Это потом я поняла, что они и были целью. Король Гердар и теневой король Киран, которые были на этом балу с амулетами искажения лиц. Поэтому их никто не узнал.

— Что вы делали на том балу? — тихо спрашиваю я. — Вы же враждовали.

— Враждовали. Но Киран к тому моменту уже набрался ума и нашёл в себе силы поковыряться в деле смерти отца. Да и в целом, стало очевидно, что у него, у меня, да и у всего королевства — общий враг. Заговорщики. В переписке мы договорились о встрече, чтобы преодолеть свои разногласия. Но там мы встретили тебя.

— Варгинзы сделали всё, чтобы снова нас столкнуть, — добавляет Киран глухо. — И встреча с тобой, Ами, добила нас.

Да, теперь я помню. Как же сильно меня тянуло к ним! Я сходила с ума. Потом брак с Дералом, то, как он искусно довёл меня до ненависти и, после рождения дочери, пробуждения проклятья.

Не знаю, как тогда у меня хватило сил всё это сделать: и сбежать, и дочь от него спрятать.

Впрочем, в глубине душии я даже радовалось всему, что и как произошло. Всё это помогало мне ненавидеть всех мужчин. Я смогла заставить себя забыть про тех блондина и брюнета.

— Значит, это были вы, — с непонятным мне облегчением произношу я. — Вы оба. Уже тогда.

— Да, Ами, — Гердар приподнимает уголок губ, смягчая их жёсткий изгиб. — Да, мы оба. Уже тогда.

Гердар медленно подходит ко мне. Стоит, смотрит на меня сверху вниз и вдруг… плавно опускается рядом с моим креслом на колени, поражая меня до глубины души!

Он прижимается лбом к моим коленям, обнимает мои икры и замирает так.

Я смотрю на него во все глаза, не понимая, что происходит… Выглядит так, что громадный смертоносный зверь почему-то сам идёт в мои руки…

— Ами, я знал, что такое красные графини. Но тогда, в танце с тобой… — Гердар говорит глухо, с надрывом, будто каждое слово даётся ему с великим трудом, — мне стало плевать на всё. Несмотря на всё прошлое, ты стала для меня всем. Ты мой огонь, Ами. Моя жизнь. Дыхание моё.