Нежданная жена Стального Дракона (СИ) - Рыжехвост Светлана

– Огаст – как сокращение от фамилии, – поспешно произнес дракон.

– Гленанли, неужели ты стесняешься своего имени? – округлила глаза Рения.

А я с трудом сдержала смешок: высокий и плечистый целитель-проклятийник меньше всего был похож на «Ласковый бриз». Хотя, возможно, меня подвело знание Старого Языка.

Тем не менее Огаст и Рения пошли по своим делам, а мы, спустившись по центральной лестнице, направились в оранжерею.

Об оранжерее стоит сказать отдельно: я была поражена, еще только услышав о ней! Стальной Пик не радует своих жителей обилием плодородных земель, рощ и лугов. Это заметно не сразу, но жизнь довольно сурова – практически все фрукты и овощи доставляются с островов. Как и мясо. Тот маленький палисадник, в котором мы с Гели ухаживаем за драконикой, совсем не маленький по меркам Стального Пика.

Вопрос пропитания стоит довольно остро, но еще сложнее с лекарственными травами – откуда их взять? Есть небольшая часть эндемиков, что произрастает в расщелинах, но… Это такая малость, что даже говорить смешно.

Именно поэтому несколько сотен лет назад был создан пространственный карман, в который долгие годы десятки драконов натаскивали плодородные земли. Земли, на которых сейчас растут все необходимые дому исцеления растения.

Но даже это не самое волшебное и сказочное! Около полувека назад работники оранжереи заметили, что магический фон в пространственном кармане сильно изменился. Сам воздух здесь напоен целебной магией, что благотворно влияет на подвергшихся проклятиям людей. Так постепенно здесь появились скамеечки для пациентов. Но стоит признать, что не каждого пускают в оранжерею. Увы, драконы и люди очень похожи – не раз и не два пациентов ловили на воровстве ценных трав и цветов.

– Целитель торн Тревис, – Вилма увидела меня первой.

Сильно исхудавшая, она сидела на колдо-кресле, позади которого стояла молодая девушка в белой мантии.

«Белая мантия – это стажер», – припомнила я.

– По имени, только по имени, – я покачала головой.

– И на «ты», мы ведь почти родственники, я столько твоей магии в себе чувствую! Катти, присядь и расскажи мне, как проходят твои дни. – Вилма кивнула на скамеечку.

– Я бы лучше послушала о том, как ты себя чувствуешь, – улыбнулась я.

Вилма рассмеялась:

– А что я? Чувствую себя здоровой, хочу домой. Но ведь не пускают!

Мы вместе посмеялись, а после я рассказала, что сейчас занимаюсь только бумажной работой.

– К сожалению, правильный ритуал очищения еще нужно найти. Тот, который мне предложила Вильсана, ложен.

– Она хотела тебя убить, – Вилма покачала головой, – это ужасно.

– Еще ужасней то, что ей было не жаль Камень Трех Сил, – я тонко усмехнулась, понимая, что молоденькая стажерка понесет эту новость в массы. – Если бы милорд Эрхард не остановил нас, то, выпив меня досуха, камень бы раскололся.

– Ужас, – Вилма покачала головой, – как хорошо, что последнее время Лькарина почти не применяет драконит. Хочется верить, что месторождение этого минерала иссякло.

– Это минерал? – удивилась я.

– Мы так считаем, – Вилма развела руками, – а ты так не думаешь?

Неуверенно пожав плечами, я осторожно проговорила:

– Я никогда его не видела, но… Но мне казалось, что это должно быть либо жидким, либо летучим.

Вилма кивнула:

– Да, его размалывают в пыль и обращают в туман, но нам доводилось находить крупные осколки. Так что мы склонны считать, что это минерал.

– Пусть бы шахты опустели, – от всего сердца пожелала я.

Увы, иногда мне в страшных кошмарах виделось, как малыш Гели попадает под драконит, и… И я просыпалась в слезах.

– Давай лучше поговорим о другом. – Вилма похлопала меня по руке. – Как ты обустроилась?

– Очень хорошо, – улыбнулась я. – Нас поселили у себя прекраснейшие драконы! Там есть кустики драконики, которые с удовольствием объедает Гели. Кстати, я заметила, что у сына чешуя меняет цвет. Это плохо?

Вилма хлопнула в ладоши:

– Это прекрасно! Значит, еще месяц-другой – и он побежит на двух ножках.

В этот момент стажерка как-то особенно громко вздохнула.

– Вам плохо, Марьям?

– Нет, госпожа Родди, – пискнула стажерка. – Что-то в глаз попало.

– М, совесть, наверное, – хмыкнула Вилма. – Катти, дорогая, почему ты не говоришь мне о том, как вас с Луми встретили в столовой?

Вздохнув, я прямо спросила:

– А что изменится? Я не буду жаловаться старшему целителю. Если мне или моему сыну причинят вред… Что ж, я попрошу защиты у Магнуса. Меня не трогает чужое презрение, как и ненависть. Я та, кто я есть. Мой сын – дракон, и он имеет право быть здесь. Остальное – тлен и суета.

– Чужое неприятие может сильно осложнить жизнь.

– Там, в Лькарине, я выживала в худших условиях. Мне приходилось скрывать второй облик сына, голодать и работать практически за еду. На этом фоне высокомерные лица коллег такая мелочь, что я… Я даже не понимаю, как на это можно жаловаться.

– Дело твое. Но в любом случае на выходные ничего не планируй, поведу тебя на рынок. Малыш обернется человеком – и во что ты его нарядишь?

– Ох, – растерялась я. – И правда.

– Не переживай, – Вилма подмигнула, – все купим. Я устала, Марьям, отвези меня в палату! А ты посиди здесь, тебе полезно!

Но надолго я в оранжерее не задержалась. Бумаг оставалось все меньше, и я всем сердцем чувствовала, что вот-вот соберу все части головоломки!

Глава 10

Прошло несколько дней, и я заметила, что отношение ко мне изменилось. Целители и стажеры перестали шипеть мне в спину, прежде ярые неприятели нынче ограничиваются лишь поджатыми губами. И то исподтишка – как выяснилось, с протеже отделения проклятий никто не хочет ссориться. Правда, о том, что я и есть та самая протеже, мне сказала Луми:

– Карлус Родди специально провел тебя сквозь весь дом исцеления. А девица, что помогала госпоже Вилме Родди, болтлива до ужаса. Ее после этого перевели на первичный прием пациентов. А так как стажеру там делать нечего, то… К вечеру все знали, что лькаринка пользуется полным доверием семьи Родди, а также имеет друзей среди прочих алознаменных.

– Скажешь тоже, – смутилась я.

– Ты им понравилась, – серьезно сказала Луми, – особенно тем, что не стала ни козырять своим поступком, ни требовать преференций. Ты сработала так же, как работают они: молча сделала свое дело и ушла. Кстати, ты знаешь, что сегодня самый лучший день?

– У меня каждый день – лучший, – хмыкнула я.

– Не-ет, сегодня совершенно особенный день, – захихикала Луми. – Денег дают! И даже мне – за отработанные дни.

– Мне не дадут, – покачала я головой. – Я работаю всего несколько дней и…

– Ты забыла про спасение Вилмы, девочки из счетоводства постарались и втиснули половину суммы в аванс. А сейчас как раз начало месяца!

– Дай мне закончить, и пойдем, – строго сказала я.

И, сложив самые ценные бумаги, убрала их в зачарованный шкаф. Остальные же разложила на столе так, будто работаю именно с ними.

– А чего ты? – удивилась Луми.

– Я очень ими дорожу, – уклончиво ответила я, подхватила корзину с сыном и поспешила выйти.

Удивленная, она хмуро оглядела мой кабинет и вышла. Но, на мое счастье, не задала ни единого вопроса, чего я втайне опасалась.

Почему опасалась? Ох, потому что у меня не было нормальных ответов! Последние два дня кто-то в наше с Гели отсутствие роняет игрушки дракончика. Они обычно рассыпаны по моему столу, поскольку ему нравится играть именно на нем. Бумаги он не портит и вообще ничуть мне не мешает, потому-то я и не сгоняю его на ковер или на диван. И вот, с одной стороны, цветные мячики могли и сами скатиться на пол. А с другой – при мне-то не скатываются!

– Нам сюда, – Луми кивнула на коридор, из которого постоянно выходили целители.

– Там, наверное, очередь, – вздохнула я.

– А вот и нет, – захихикала драконица. – Идем, я все тебе покажу.