Правила семьи Райс. Тетралогия (СИ) - Гринберга Оксана

– Последний раз он был в городе десять лет назад, – отозвался Рейн, но что‑то в его голосе заставило меня призадуматься.

– И ты его видел, – догадалась я.

– Видел. Он явился специально, чтобы со мной поговорить.

– И что же он тебе сказал?

Рейн замялся.

– Прости, – расстроилась я. – Правда, я не собиралась лезть в чужие дела. Лишь в очередной раз проявила глупое любопытство.

– Он сказал, что однажды я возьму в жены чужеземку. Наш союз угоден Богам, поэтому он будет наполнен любовью и уважением. Она родит мне трех сыновей, – с улыбкой добавил Рейн. – Они все прославятся как мудрые и справедливые правители. И еще – моя жена будет королевских кровей, и мы с ней встанем у истоков новой династии. Правда, далеко от этих мест.

И Рейн обвел «эти места» взглядом – огромные суровые камни, выглядывающие из земли, рыжеватые елки и худые сосны.

– Увлекательно, – отозвалась я. – И ты ему поверил?

– Не сразу. В тот раз решил, что он говорит чушь, потому что Бринна… Тогда я еще серьезно подумывал на ней жениться. Но передумал.

– И почему же передумал? – спросила у него.

Вместо ответа Рейн спрыгнул со своей лошади, стащил меня с моей, а потом поцеловал. Да так, что все вопросы вылетели у меня из головы.

Больше на эту тему мы не разговаривали. Вместо этого принялись обсуждать будущую свадьбу Ринго и Маисы.

Не только мы – чуть ли не весь город ее обсуждал и дожидался, потому что почти весь город был на нее приглашен. Ринго считался правой рукой ярла, поэтому в Длинном Доме устраивали пир горой, и те, кого позвали на торжество, явно предчувствуя лакомые угощения, твердили, что это отличный знак.

То, что Ринго женится на девушке из далекой страны и в клане появится новая и горячая кровь.

Но не все были так добры к чужеземцам. И самой главной из наших недоброжелателей стала Бринна – та самая «невеста» Рейна, на которой он даже когда‑то подумывал жениться.

Мы столкнулись с ней на пороге Длинного Дома, когда вернулись из очередной поездки и Рейн помогал мне слезть с лошади.

День выдался холодным, с моря задувал ледяной ветер, поэтому на мне было теплое платье и подбитый мехом плащ. Я запуталась в этих самых мехах и, смеясь, упала Рейну в объятия.

Знала, что он меня обязательно поймает.

А потом, когда ярл поставил меня на ноги, я увидела ее – высокую, статную, очень красивую девушку с золотистыми волосами, уложенными в косу вокруг головы, смотревшую на меня ледяным взглядом голубых глаз.

На ней была мужская одежда, на поясе – кинжал, за спиной – короткий лук.

Судя по всему, она только что вернулась в Скьорвин вместе с охотниками. Я слышала, что те ушли за пушным зверем еще с неделю назад, и их прибытия давно уже ожидали.

Зато сейчас девушка смотрела на меня так, словно она вернулась домой после долгого отсутствия и обнаружила в своей постели гремучую змею.

– Бринна, будь осторожна в своих словах и поступках! – предупредил ее Рейн.

Но она не сводила с меня глаз.

– Так вот ты какая, Аньез Райс! – произнесла охотница, и в ее голосе мне почудилась затаенная ненависть.

Хотя нет, не затаенная – Бринна и не пыталась ее скрывать.

– И какая же? – поинтересовалась у нее.

Судя по ее взгляду, никакая…

– Слишком красивая и слишком изнеженная, – наконец вынесла свой вердикт северянка. – Но Хъедвиг не для тебя, а ты – не для Хъедвига, и уже скоро наш ярл это поймет.

Я хотела ей возразить, припечатать резким или едким словом, но решила быть выше подобных ссор. Отвернулась, да и Бринна заговорила с Рейном о том, сколько пушных зверей им удалось добыть и что это была отличная охота.

Но на следующую она и другие охотники отправляться пока не спешили. Остались в Скьорвине, и я догадывалась о причине. Для всех это была скорая свадьба Ринго, но я подозревала, что Бринной двигала ревность.

Правда, с той встречи у Длинного Дома мы сталкивались нечасто, но я постоянно чувствовала на себе ее ревнивый и уязвленный взгляд.

Мне хотелось с ней поговорить начистоту, объяснить, прийти к компромиссу.

С другой стороны, что именно я ей скажу? Заявлю, что мне жаль и что их ярл делает все, чтобы завоевать меня и мое сердце, но я до сих пор ничего не решила? Кроме того, что мне нравилось с ним целоваться и рядом с Рейном я чувствовала себя красивой и желанной.

Боюсь, после таких слов Бринна рассмеется мне в лицо, а потом объяснит, что мне делать со своей жалостью. Поэтому я решила подождать и посмотреть, что из всего этого выйдет.

Но возникшее между нами с Бринной напряжение ощущала не только я.

С возвращением охотников, которые дружно заняли сторону Бринны в нашем безмолвном конфликте, Кассим стал задерживаться в нашем доме значительно дольше и еще чаще караулить по ночам, хотя я твердила, что ставлю сигнальные заклинания, мимо которых не проскользнет и мышь.

И даже Ярра однажды мне сказала:

– Не нравится мне эта Бринна, она явно что‑то замышляет. Будь осторожнее, Аньез!

Но пока что со стороны Бринны были одни лишь резкие взгляды.

Тем временем приближался день свадьбы, и порой я думала… Уверена, она будет жаркой, хотя еще даже не растаял весь снег в окрестностях Скьорвина!

За день до свадьбы в Скьорвин приплыли торговцы – два потрепанных весенними бурями корабля, нагруженные специями, вином и последними новостями.

Путь они держали из Хастора. Пройдя через неспокойное Северное Море и едва оказавшись в мирной гавани, капитаны тотчас же поспешили в Длинный Дом, чтобы выпить эля и рассказать обо всем, что они видели по дороге.

Я слышала их разговоры, потому что вместе с другими девушками украшала просторный зал к завтрашнему празднеству.

– В море мы видели флот. Целую армаду, – рассказывал, вцепившись в кружку, их старший, сухопарый мужчина с сединой в бороде, капитан «Свободного». – Там было не меньше двух дюжин военных кораблей.

– И куда они направлялись? – спросил Рейн.

– Этого я вам не скажу. Мы – люди мирные, которых все так и норовят ограбить, – усмехнулся торговец, показав меч на боку и пару кинжалов в заплечных ремнях. – Поэтому мы стараемся держаться подальше от любых неприятностей. Возможно, те корабли шли в Хастор. Может, куда‑то еще. Только флаги у них, кажется, были центинские.

– Вам не показалось? – уточнил кто‑то из дружины Рейна.

– Золотые с черным, – пожал плечами торговец, и второй капитан подтвердил. – Думаю, все‑таки Центин.

На это я мысленно кивнула. Да, наш флаг – черный дракон на золотом фоне.

– Но если это действительно Центин, – медленно произнес Ринго, – то кто‑то и где‑то затеял войну.

Рейн ничего не сказал, повернул в мою сторону голову. Мы встретились глазами, и в груди у меня что‑то сжалось.

Мне было тревожно.

Как оказалось, не только мне одной. Привезенные вести словно лесной пожар разнеслись по всему Скьорвину. Рейн, хотя он не подавал и виду, сразу же отдал приказ усилить дозоры на башнях. А еще – отправить юркие сторожевые корабли в море, чтобы те патрулировали побережье и высматривали чужие паруса под черно‑золотыми флагами.

– Тебе не стоит ни о чем беспокоиться, – тем же вечером, когда мы расставались до утра, произнес он. Но его беззаботный тон меня не обманул. Я чувствовала, что ярл встревожен. – Даже если они и по нашу душу…

– По мою, Рейн! – подсказала ему.

Он качнул головой.

– С моря Скьорвин практически непреступен, а со стороны гор они не пройдут. К тому же мой отец прислал весть – они со старшим братом уже на подходе, будут здесь через пару‑тройку дней.

Несмотря на его заверения, тревога меня не отпускала, и этой ночью я почти не спала. А когда наконец‑таки задремала, то мне приснилось, будто за мной и Райни гонялись черные драконы над золотым от цветущего рапса полем – и это был еще тот кошмар!

Утро следующего дня выдалось спокойным.

Едва успев одеться, я сразу же выбежала на улицу и устремила свой взгляд в сторону моря. Но небо было безоблачным, а у горизонта виднелись лишь темные точки двух сторожевых кораблей. Не было никакого центинского флота, приплывшего с самими недобрыми намерениями, и я вздохнула с явным облегчением.