Это кто переродился? Трилогия (СИ) - Дрейк Сириус

– О, нет, Иван Петрович, увольте, – сказала Кирова, поднявшись. – Королева у нас одна, но сейчас ей смертельно опасно показывать на людях. Ведь…

– Вы лжете. За полгода покушений ее величество отчего‑то не испугалась возможной гибели, а сейчас…

– … Она оказалась на пороге, – встрял Лаврентий. – И мы решили, что пойдем на все, чтобы сохранить ее жизнь. К тому же, она еще слаба.

Я скосил на него глаза. Он тоже очевидно лгал. Дарья уж точно не будет отсиживаться, пока ее внучке угрожает опасность.

– Мы с Марьяной хотим видеть Дарью Алексеевну, – твердо сказал я.

– Она появится, когда опасность покушений будет ликвидирована, – сказала Кирова, и в ее слова я снова почуял ложь. – Не раньше. Дамы…

И она обратилась к Королевам.

– Расходитесь по комнатам. Всем спокойной ночи.

Дарьи поднялись и, сделав изящный реверанс, поплыли к стене, на которой висел портрет Королевской семьи. Отчего‑то на нем была только Дарья с Марьяной. Никаких Олафов или других членов семьи. Тут я осознал, что во всем дворце мне не попадалось даже намека на Олафа или иных лиц, кроме женских.

Рядом стоявший Лаврентий ткнул пальцем в раму и, щелкнув картина открылась как дверь. Туда и ушли Королевы, вытянувшись цепочкой. Когда последняя юбка пропала за порогом, Лаврентий вернул картину на место.

– Опять хитрите? – поморщился я. – Кажется, в прошлые разы ваши хитрости обернулись против вас боком?

Лицо Кировой потемнело.

– Операция согласована с Дарьей Алексеевной. Если убийца только появится в этих стенах и попытается убить Королеву…

– Он убьет Королеву, – сказал Лаврентий. – А затем окажется в наших руках. На этот раз он не уйдет и расскажет все.

– Для этого вам придется ослабить охрану дворца, Инквизитор, – заметил я. – Вы пойдете на это?

Кирова подошла ко мне.

– Пойдем. Все что угодно лишь бы обезопасить Корону.

– А если… – вгляделся я в ее единственный глаз. Без всякой угрозы, а скорее с интересом. Все же по человеческим меркам Кирова была невероятно красива. – Он придет не за Дарьей?

Магистр ответила не сразу.

– Для этого нам нужен ты, Обухов. Единственный во дворце, кому Марьяна Васильевна доверяет и кто сможет сохранить ее лучше любого телохранителя. Именно по этой причине ты до сих пор находишься в этих стенах. Как это ни удивительно…

Я ухмыльнулся. Знали бы они истинную причину.

Но тут вперед выступил Григорий. На меня он смотрел отнюдь не по‑дружески – глаз у него был тоже один.

– Спасибо, что напомнил, Гриша, – сказала Кирова и обошла меня кругом. Встав за спину, она шепнула. – Тебе придется объяснить, как так вышло, что вы с Марьяной Васильевной выжили в больнице. И как…

– А вы сами, почему еще здесь Доминика? – спросил я тоже шепотом, но чтобы услышали ее псы – Отчего те дети не разорвали вас на части? Почему ящерицы пощадили, ведь вы очевидно были у них в руках?..

– Да как ты смеешь!!! – рявкнул Григорий, и его единственный глаз загорелся красным.

Он тут же подошел плотную. Мы встали грудь в грудь.

– На что ты намекаешь, Обухов⁈ – прошипел он. – То, что это Магистр всему виной?

Я же скосил глаза на Лаврентия. Он сидел на стуле и пускал дымные кольца в потолок. Казалось, ему было все до фонаря, однако это было не так – он не спускал с меня взгляда.

– Мне всего лишь интересно, Магистр, почему вы подозреваете меня, но при этом у Королевы есть куда больше оснований подозревать вас. Все же вы обеспечивали ее безопасность в больнице. Я же оказался там скорее случайно.

И сказав это, я пронзил Григория взглядом.

– А после… Она куда‑то «таинственным образом» исчезла. Дворец же внезапно заполнили ее двойники. И вы тут. Совпадение?

Григорий был готов взорваться. Я же приготовился ответить – и на этот раз он точно не выкарабкается.

– Двойники готовились еще годы назад, – махнула рукой Магистр и, хромая, направилась к бутылке с вином на столе. Тут‑то стало очевидно, насколько тяжело ей было сохранять «лицо» еще час назад, когда она ходила без единого признака хромоты. – К счастью, пригодились…

– Пока они только довели Марьяну Васильевну до истерики.

– Успокаивать ее это твоя работа, Иван, – сказала Кирова, плеснув пару бокалов вина, а затем с улыбкой протянула мне. – Но сначала все же потрудись объясниться. Твоя удача не может объяснить все на свете.

Я пожал плечами. Взял свой бокал и выпил до капли.

– Помню, как добрался до Дарьи Алексеевны. Как убил по дороге кучу ящеров. Как оставил Марьяну вам…

И я скосил глаза на Григория. Из‑под маски послышался скрип зубов.

– … А потом поделился с ней жизненной энергией, чтобы она протянула до подкрепления. И защищал ее до последней капли крови. Это все, что я помню, прежде чем меня нашла Марьяна, которая…

– Она утверждает, что вас спас Аристарх де Риз, – заметил Лаврентий.

Я кивнул. Эту легенду мы с ней прорабатывали в деталях.

– Верно. Вместе с ним мы ушли в тоннели. Де Риз взял монстров на себя, а мы с Марьяной успели спастись. Это все. Вам мало?

Троим нечего было ответить. Еще минуту Кирова, усевшись передо мной на стул, молча потягивала вино и оценивающе глядела на меня своим единственным глазом.

– Достаточно. Кажется, вы с Марьяной живете в каком‑то кабаке?

– В «Золотом котле», – подсказал ей Лаврентий. – Отвратное место.

– Так вот, с этого дня вы с ней обитаете здесь. Больше никаких кабаков.

– Это не вам решать, – прошипел я.

– Приказ ее бабушки. Ты, Иван, можешь попытаться его нарушить, но вся гвардия с Инквизицией будет против.

И улыбнувшись, Магистр подперла подбородок кулаком.

– Это будет ужасно глупо. А можешь помочь нам и самое главное, помочь, Марьяне.

– В чем? В ее охране? Я и без вас прекрасно справлялся.

– Не только. Все же Марьяна Васильевна – будущая Королева. Мне нелегко это говорить, но век ее бабушки подходит к концу…

А вот этой фразой она, хотела того или нет, сказала правду. И это вызвало во мне настоящую бурю. Подавить ее было нелегко.

– … И рано или поздно, принцессе придется сесть на трон. Чем раньше она начнет править, тем лучше. С завтрашнего утра – идеально.

– А Королева?

– Королева пока отошла в тень. Ей нужно собраться с силами после покушения, двойники заменят ее во время публичных мероприятий. Они и Марьяна. Пора бы обществу увидеть свою будущую правительницу.

– Ага… А вы ее не хотите спросить?

– Все уже решено, – твердо сказала Кирова. – Опять же – хотите поспорить, задавайте вопрос гвардии и моим людям.

– То есть, мы здесь пленники?

– Конечно, – кивнула она без утайки. – Как и я, как и Лаврентий с Григорием. Как и Дарья Алексеевна. Таковым был Олаф и прочая королевская семья. Мы все пленники этого чертового дворца.

И «политики», – закончил я за нее мысленно.

– Будь моя воля, я бы давно занималась чем‑нибудь более мирным, – скосила она глаз. – Но когда‑то я ступила на этот путь… И вынуждена идти до конца. Как и Марьяна.

Она помолчала, словно припомнив что‑то из своего более мирного прошлого.

– У тебя два варианта, Иван, – сказала Магистр. – Либо ты поможешь… Нет, не нам, а Марьяне. Либо не будешь мешать. Все остальное для тебя фатально.

– Не надо угроз. Марьяну я не брошу.

– Значит, договорились.

И Кирова по‑мужски протянула мне руку. Пожав ее, я хотел было уйти, но она не пустила.

– Интересный ты человек, – сказала она, рассматривая меня как какую‑то диковинку. – Выпрыгнул словно из‑под земли… А еще имеешь на принцессу такое влияние… Кто ты, Обухов? В твоей биографии слишком много белых пятен.

Я пожал плечами.

– Друг?

Кирова прыснула, а затем, вернувшись на стул, подняла повязку.

– Не двигайся. Это не больно.

Я вздохнул. Не верит, гадина. Впрочем, не удивительно. Мне тоже сложно поверить в ее искренность относительно Дарьи.

Легче поверить, что они просто убили ее, однако… Мотив? Все эти Королевы – к чему?