Наперегонки с ветром. Идеальный шторм (СИ) - Виннер Лера

Она производила впечатление спокойного и рассудительного человека.

Как и несвятой брат не-Матиас.

Человека, который так много лет не находил покоя, зная о своей исключительности, но не имея возможности изучить её и воспользоваться ею.

– Значит, на всё про всё у нас есть две недели.

Наблюдая за ним, я вспомнила слова старухи Мюррей.

Он справила я сам…

– Сэм, расскажи мне об Альфреде. Что с ним случилось в детстве? Когда ему было лет восемь. Может быть, десять.

Кайл бросили на меня странный взгляд, который я предпочла не заметить.

С Готтингсами, к счастью, теперь можно было говорить свободно. Любопытство, которому графине Нильсон пришлось бы искать оправдание, было более чем оправдано для специалиста Совета.

Самуэль снова задумался, потом качнул головой:

– Восемь. Он упал с дерева. Откуда ты знаешь?

– Пока просто предполагаю, – ответила я слишком поспешно, но не стоило позволять ему сбиваться с мысли. – Ты при этом присутствовал?

– Нет. Как раз в это время мэр возил меня в Совет.

Он отвечал по сути, как будто не замечая, чем занята его жена, и это был ещё один акт безграничного доверия.

Кайл гарантировал, что тварь не опасна, и Хозяин этому слову верил.

Я кивнула скорее самой себе, потому что картина начинала складываться.

– Выходит, в это время она уже была здесь.

– Кто? – Женни подняла взгляд от книги.

– Она, – Кайл снова сел рядом с ней и указал на Эмери. – Она назвала Альфреда своим ребёнком.

– Но не своим творением, – выпрямившись, чтобы ничего не упустить, я постаралась отследить его реакцию в мельчайших подробностях. – Я была наедине с Альфредом, и уверяю тебя, это не было похоже на неё.

– Его удача, – он процедил это сквозь зубы и так коротко, что я осеклась.

Что бы и как там ни было, это существо оставалось для него «Эми», и он ни секунды не сомневался в том, что она честна с ним.

И все же такое отношение не помешало ему причинить ей настоящую боль, когда дело коснулось меня.

Твари по имени Альфред и правда несказанно повезло, что его не оказалось рядом.

Самуэль посмотрел на меня, потом на Кайла, а после снова на меня.

Нужно было продолжить, и сделать это так, чтобы сгладить неловкость.

– Старуха Мюррей запугала Райана тем, что род Готтингсов прервётся, если он причинит вред своему сыну. Он подчинился. Но спустя пять лет появился второй сын. Любимый. Оправдавший все ожидания.

– Но род Готтингсов уже прервался, – Кайл закончил за меня, и в его голосе снова послышалось удовлетворение какого-то особого порядка. – Вопрос только, знает ли об этом сам господин мэр.

– Если ты намекаешь на меня, то я не тороплюсь его просвещать, – Сэм повернул голову в его сторону и пространно улыбнулся. – Собственно, поэтому я всё ещё здесь. Называться сыном мэра много удобнее, чем быть человеком, которому мэр старательно указывает на ведущую в порт дорогу. Что касается Альфреда, я пытался выяснить, откуда взялся он. Не смог. Даже после смерти. Там стояла хорошая защита.

Он не изменился, и все же в одночасье стал другим.

Самуэль Готтингс был человеком. Особенным, предназначенным в первую очередь этому городу, и город ни разу не подвел его.

Фьельден его аврастил. Уберег от опасностей. Привел в дом Нильсонов, где он смог найти свою первую библиотеку.

Он знал цену и себе, и той силе, что привела его в этот мир.

И к Райану Готтингсу или его супруге она не имела никакого отношения.

Кайл не меньше минуты наблюдал за тем, как огонь пожирает дрова в камине, прежде чем снова заговорить.

– Сегодня я встречался с Маргарет Мерц. Она наконец собралась с силами, чтобы заглянуть в банк. Поблагодарить графа Нильсона за проявленное благородство и справиться, как идут дела.

Мы с Женни хмыкнули одновременно.

– Удивительная женщина, – закрыв книгу, Женевьева всё же оставила её лежать на коленях.

– Да, – Кайл почти ей улыбнулся. – Но самое главное, она знала Готтингсов в те времена, когда их в силу возраста не мог знать никто из нас. Оказывается, уже тогда в городе поговаривали, что Матильда очень сильно прогадала, выйдя за него. Наследник был для них большой проблемой.

– Зато теперь любимое развлечение Матильды – пытаться сжить со свету свою старшую невестку, – я перехватила его взгляд, интересуясь таким образом, не против ли он подобных разговоров.

Кайл едва заметно кивнул, а вот Самуэль вдруг коротко рассмеялся:

– Да. И, уверяю тебя, она не слишком изобретательна. Меня всегда удивляло другое: почему она никак не поймёт? Что бы она ни делала, на Женни это не ложится.

– У меня сложилось впечатление, что она не слишком умна. Женни дочь ведьмы, этого достаточно, – я немного отпила из своего стакана, взвешивая пределы допустимой откровенности, а потом всё-таки продолжила. – Я была в архиве сегодня. В отличие от графа Нильсона, его жена может интересоваться историей места, в котором живёт, это уместно. Так вот оказалось, что Готтингсу правят Фьельденом уже в пятом поколении. Выборы почти формальность, после отца всегда приходит сын. И твой прапрадед был знаменит тем, что в зиму многие старики в этом городе умирали.

– Да. Он урезал снабжение, – тон Сэма в очередной раз изменился. – Это древний северный обычай – старики уступали молодым всё, что помогало выжить.

Я кивнула, давая понять, что знаю.

– Но с твоим появлением город начал процветать. Последние двадцать пять лет торговля идёт в году, поля дают большой урожай. С каждым годом рождается всё больше детей. Чем старше ты становишься, тем лучше.

– Многие догадаются, что это не заслуга мэра, – Женни всё-таки встала положила Эмери на стол и принялась мерить комнату шагами. – Даже самые простые люди шепчутся, что он присвоил себе чужие достижения. А Сэма они любят. Относятся с опаской, но уважают по-настоящему. Когда мы поженились, одна молочница сказала мне, что мне очень повезло. Будучи честным человеком, он способен сохранять достоинство, оставаясь сыном вора.

– Это которая? – Сэм запрокинул голову, чтобы посмотреть на неё.

Женни остановилась и даже не стала пытаться сдержать смешок.

– Мадам Коэн.

– Ну надо же. Я думал, она терпеть меня не может.

– Ты просто мало общаешься с молочницами.

Они переглянулись с такой привычной нежностью, что я невольно улыбнулась тоже.

Мне нравились такие пары, хотя и встречались они до крайности редко. Эти двое просто были вместе, вне зависимости от того, кем приходились друг другу формально, и подобное всегда было… красиво.

– В любом случае, сын, которого прозвали порождением Нечистого был смертельным ударом для репутации мэра Готтингса. Поэтому нужен был второй, а обзавестись им не представлялось возможным. Поэтому, я думаю, они сделали то, что делают отчаявшиеся крестьяне. Попросил помощи. Сила, которую он разбудил, подарила ему ребёнка. Правда, из этого получился Альфред, но кого волнуют такие мелочи.

– Да, но свою часть договора любезные Готтингсы, по всей видимости, не выполнили, – Кайл положил ногу на ногу и пристроил свой стакан на колено. – Если мальчик упал с дерева и разбился спустя несколько лет…

– На нём даже шрамов не было, – Женни пережила его, но очень мягко. – Ни единой царапины.

Я сделала ещё глоток, прежде чем ей ответить.

Такие предположения следовало для начала обсудить с Кайлом наедине, но в свете всего, что уже знала, я была уверена, что не ошибаюсь.

– А это уже её заслуга, – кивнув на книгу, я подняла взгляд на Женевьеву. – Её бросили в костёр, но она смогла восстановиться. Ещё лет пять, и совсем никаких следов не останется. То, что они призвали, чтобы родиться Альфред, уже не могло покинуть тело, но тело было изуродовано. И тут в ход пошла книга.

Самуэль встал, взял Эмери в руки и на этот раз насмотрелся её куда внимательнее.

– Зачем это ей? За возможность лечиться за счёт Фьельдена?

Эмери очень сильно ему не нравилась, и она это чувствовала.